– Ну, хоть это радует. Значит, к «Теням» я все-таки войду под прикрытием «скользкого колпака»?

Гавриил тяжко вздохнул и отвел взгляд. Отвечать на вопрос подчиненного взялась смотритель Пенелопа:

– Извини, но «скользкого колпака» не будет. В здании «Сумеречной Тени» он неосуществим в принципе. Видишь ли, «скользкий колпак» лишь делает тебя незаметным на фоне окружающей среды, не более. У «Теней» же есть несколько фильтрационных ворот, которые открываются только после сканирования сетчатки глаза и отпечатков пальцев. Их можно пройти… ты сам догадываешься как.

– Только с боем! – Мефодий потер виски – головная боль, что последние дни не давала о себе знать, снова запульсировала в мозгу ударами тяжелого молота. – А другие пути проникновения есть? Подвалы, чердаки, вентиляционные шахты?

Пенелопа посмотрела на акселерата снисходительно и одновременно сочувственно. В ее взгляде без труда читался ответ: неужели ты, мальчик, считаешь, что «Сумеречная Тень» настолько глупа, что оставила без внимания столь элементарные вещи?

Свыкаясь с услышанным, Ятаганов подозвал официанта, после чего заказал еще одну чашку кофе и два бисквитных пирожных; загруженный информацией мозг нуждался в повышенной порции углеводов для подпитки. Юркий официант исполнил просьбу Мефодия с похвальной даже для отточенного курортного сервиса расторопностью.

– Итак, я вхожу… Что дальше? – полюбопытствовал исполнитель, ложечкой кромсая на тарелке пирожное.

– Дальше ты находишь одного человека, – ответил Гавриил. – Запомни его хорошенько.

Перед глазами Мефодия возник телепатически переданный Гавриилом портрет молодого человека лет восемнадцати-двадцати. Парень напоминал обычного студента: худощав, длинные волосы зачесаны назад, неряшливый пушок на щеках и подбородке, на носу большие очки, а в глазах, несмотря на внешность простачка, недюжинный интеллект.

– Его зовут Жак Бриоль, – пояснил Глава Совета. – Он не студент, он аспирант местного университета геодезии и картографии. Ты должен будешь вывести его из здания и доставить вот сюда…

Отвесные, подступающие к морю склоны Альп. Маленький рыбачий поселок, дощатый пирс и ведущая к нему грунтовая дорога. Где-то на востоке рассыпались по побережью огни небольшого, но оживленного города. Мерцание реклам и вывески дорогих казино… Монте-Карло! Точнее, точка доставки кандидата – западная оконечность Монако, крохотного пятачка на юге Европы, носящего гордый статус княжества. Мефодий хорошенько зафиксировал в памяти дорожный указатель, обозначающий съезд с шоссе на проселок, что вел к нужному пирсу.

– Все ясно, – сказал Мефодий. – Вытащить Жака из застенков «Тени», вывезти из Ниццы и сопроводить в окрестности Монако.

– Верно, – подтвердил Гавриил. – Откуда мы при помощи хорошо известного тебе баркаса «Каракатица» переправим его в штаб-квартиру Совета.

– По данным наблюдения, наилучший момент для проникновения в офис «Тени» – от одиннадцати вечера до полуночи, – сказала Пенелопа. – Каждый вечер примерно в одно и то же время Артемида и Арес отправляются ужинать в ресторан «Трезубец Нептуна».

«Как забавно, – подумал Мефодий. – Артемида и Арес хрустят креветками в заведении имени собственного босса!»

– Поэтому в пределах часа в офисе будут находиться лишь Сатиры и землекопы. Так что без учета времени на отход ты должен уложиться в двадцать-тридцать минут. Задача тяжелая. Слэйеров мы лишать тебя не будем – слишком много юпитерианцев ожидает тебя внутри, – однако напоминаю о необходимости соблюдать осторожность при контакте с землекопами.

– Об осторожности мастерам напоминайте! – не преминул отомстить за унизительное, по его мнению, звание «акселерат» Мефодий. – Нам, исполнителям-уникумам, о таких элементарных вещах…

– Малыш, послушай меня, – мягко, но решительно оборвал акселерата Гавриил. – Я – один из самых пожилых людей на Земле, поэтому мое слово должно иметь для тебя авторитет, не так ли?

Это было истинной правдой.

– Лично для меня нет сомнений в том, что на данный момент исполнителя сильнее, чем ты, попросту не существует. Однако вместе с этим я беспокоюсь за тебя больше, чем за кого бы то ни было. Ты обладаешь огромной силой, но навыков пользования ею еще полностью не выработал. Не забудь об этом. Ни на секунду не ослабляй контроль за количеством адреналина в крови. Помнишь свой бой с Сатиром?.. Боевая ярость хороша до определенного момента. Ни в коем случае нельзя пускать ее на самотек, иначе она сама тебя и прикончит! Я понимаю твою браваду – если начистоту, после всего пережитого ты и впрямь можешь позволить себе проявлять некоторый гонор, но забудь о нем на время задания! Действуй аккуратно. Береги жизни землекопов, кандидата, а также свою.

– Спасибо, я это обязательно учту, – пообещал пристыженный Мефодий, после чего задал Главе Совета вопрос: – Скажите, а правда, что наш кандидат тоже отмечен меткой Хозяина?

– Да, насчет этого больше нет ни малейших сомнений, – подтвердил Гавриил.

– И между его меткой и фактом, что им плотно заинтересовались юпитерианцы, есть связь?

– Несомненно.

– Вы знаете, тогда нелишне было бы мне узнать, что это за особая метка, если вокруг нее поднялась такая шумиха. Жак – он что, тоже художник, изобразивший точный портрет Хозяина, или как?

Гавриил и Пенелопа переглянулись, очевидно втихомолку от Мефодия перекидываясь между собой какими-то мыслями. Акселерат догадался, что своим вопросом невольно коснулся некой закрытой темы, раз уж сам Глава Совета замешкался с ответом.

– Нет, конечно, если это секретная информация, я не настаиваю, – пошел на попятную Мефодий. – Просто подумал, какие могут быть между нами секреты, раз мы в одной команде, и все такое…

Гавриил кивнул Пенелопе. Та перестала буравить его своими лазурными, как Средиземное море, глазами и наконец заговорила:

– Жак Бриоль не занимается рисованием. Он программист. Неплохой программист. Заканчивает аспирантуру и начал работу над кандидатской. Увлекается мотоспортом. Чуть больше года назад попал в крупную аварию, чудом остался жив.

– После этого-то все и началось! – вырвалось у Мефодия. – Хм… Не обращайте внимания – нервничаю…

– Да, ты прав: после этого все и началось, – сказала Пенелопа. – Удар головой об асфальт пагубно сказался на мозговой альфа-кодировке Жака. Она «треснула» подобно каске, что была у него на голове. Возможно, кодировка «треснула» бы и без травмы; может, чуть позже, но «треснула» бы обязательно – мы не думаем, что подобная информация могла появиться в голове простого землекопа случайно… Вы уверены, смотритель Гавриил?

– Только вкратце! – предупредил ее Гавриил. – Никаких координат и характерных примет!

– Работая над своей кандидатской – что-то по спутниковой навигации, – Жак неожиданно для себя сделал потрясающее открытие. Карты одного приполярного сектора при сравнении их со спутниковыми фотографиями давали небольшую, порядка тысячной доли градуса, погрешность. Все до единой карты, созданные на протяжении многих веков, и абсолютно идентичная погрешность! При устранении погрешности получалось, что реальные координаты географических объектов в этом секторе смещались. Ненамного, но смещались. Заинтригованный столь необъяснимой аномалией, Жак взялся за карты более южных территорий. И после углубленного их изучения он обнаруживает еще одну погрешность, однако при рассмотрении ее вкупе с уже имеющейся смещение объектов получается чуть больше. Тогда Жак по самую макушку обкладывается картами и начинает дотошное их исследование…