с тем, чтобы тот передал ее мальчику, который должен был родиться через 400 лет. 400 лет спустя Арыстан-баба пришел в края, указанные пророком — Аджалистан (Среднюю Азию) в поисках этого мальчика, чтобы передать ему «аманат» (сохранение) — финик. Мальчик сам узнал Арыстан-баба, и, получив финик, тут же его проглотил. Несколько опьянев от этого, Ахмад сплюнул в арык, вода которого с тех пор стала считаться целительной. Название этого арыка — «Хан-Копир», так же как и название местности, в которой учился знаменитый святой. Считается, что на месте современного г. Туркестана он построил жилище, жил, трудился, совершал чудеса и помогал людям. На намаз отправлялся на белом верблюде в Мекку. Согласно преданию, достигнув 63 лет (возраста пророка Мухаммада), Ходжа Ахмад Ясави отрекся от мира и уединился в подземной келье, в которой «денно и нощно молился».

Спустя годы, по распоряжению эмира Тимура (1338–1405), над могилой Ходжа Ахмада Ясави началось строительство мечети (закончено в 801/1398). Согласно легенде, все попытки возвести стены терпели неудачу по вине внезапно появлявшегося зеленого быка, который все разрушал. Явившийся во сне Тимуру святой будто бы предписал сначала построить мавзолей над могилой святого Арыстан-баба, и лишь после этого приступить к строительству мечети при его могиле. В открытой степи, недалеко от цитадели средневекового города Отрара, находится мавзолей святого Арыстан-баба. Этот памятник позднейшего происхождения, древняя же мечеть, построенная Тимуром, была разрушена землетрясением. В одном из помещений мечети расположены молельня и могилы последователей Арыстан-баба; в другой — усыпальница самого святого. «В отличие от других, надгробие Арыстан-баба поражает своими размерами; длина его около 2-х сажень». Считалось, что такого роста достигал сам Арыстан-баба, обладавший незаурядной силой. Знаменитый котел, находящийся в мечети Ходжа Ахмада Ясави, когда-то принадлежал Арыстан-бабу и и будто бы был перенесен им на своих плечах из Отрара в Туркестан[78]. Арыстан-баба (Арыслан-баба) пользовался широкой известностью в Средней Азии. На его территории находится «несколько почитаемых мусульманами мест, связываемых с именем Арыслана-баба. Его обычно представляют в полтора-два человеческих роста, сказочно физической силы, прожившим 900 лет»[79].

Популярность святыни Ходжа Ахмада Ясави принесла широкую известность Туркестану, который вместе с близлежащими селениями вскоре превратился в крупнейший религиозный центр. Сфера его влияния охватывала многие районы Средней Азии, достигнув даже Сибири. Духовная жизнь этого религиозного центра определялась азлером (представитель дервишества) г. Туркестана. Он руководил зикром в ханаке. Двенадцать азлеров поочередно совершали в хильвете (подземная мечеть) зикр. Во время этих зикров исполнялись хикматы Ходжа Ахмада Ясави. Здесь совершался громкий зикр — джахр, или иначе «зикр пилы» («зикр-и ара»), Его участники сидели у михраба, образуя кольцо (халка); качая в такт головами, они выкрикивали: «гей! Ху!». Пир и его четверо учеников стояли за кругом сидевших и распевали стихи из Хикмата Ходжа Ахмада. В общем гуле можно было услышать своеобразную мелодию, в которой звучал «звук большой пилы, пилящей дерево»[80].

Каждую неделю, по пятницам, в Туркестанской мечети, после джума-намаза для паломников готовилось поминальное блюдо «ата ала кожу» («шюлен», «халима»), Считалось, что чудотворная сила Ходжа Ахмада наполняла котлы необходимым количеством «халима».

Велика была сила воздействия величественного мавзолея — его архитектуры, внешнего и внутреннего декора, его многочисленных чудес. Чудесным считался камень-зеркало («айна-таш»), кирпич, которому суждено было упасть в день светопреставления, кувшин, который будто бы повесил сам Тимур, положив в него золотую тиллю, котел, оказывавшийся доступным для человека любого роста.

Среди мусульман широко бытовало убеждение, что быть погребенным вблизи святого, значит обрести защиту от гнева божьего на страшном суде. Для погребения своих близких казахи, как и другие народы Средней Азии, обычно выбирали места, где покоился прах какого-либо святого (аулие). Нередко богатые и знатные люди перед смертью завещали родственникам перевезти их тела к могиле особо уважаемого аулие, даже, если она находилась далеко от их кочевки. Следуя этой традиции, в мечети и на ее территории похоронено много известных личностей — хан Среднего жуза Аблай (XVIII в.), хан Старшего жуза Жолбарс (XVIII в.), Абулхаир-хан (XV в.), отец казахского султана Ураз- Мухаммеда (XVI в.) и другие. В Туркестане был похоронен казахский хан Ишим (хан Есим) (XVII в.), мавзолей которого не сохранился до наших дней. В одном из причитаний вдова обращается за помощью к святым и пирам, чтобы ее покойный муж получил место в раю. Указывая на знатность рода покойного мужа, она отмечает, что «дед его получил место около самого Азрета».

В XIX в. погребения почетных и состоятельных мусульман вблизи святого приобрели столь широкий размах, что царская администрация была вынуждена запретить хоронить людей в мечети[81]. В связи с тем, что для многих мусульман желание быть погребенным под сенью великого святого было неосуществимо, широкое распространение получили так называемые «могилки для души». Считалось, что где бы ни был погребен человек, его душа непременно переселится в мечеть святого в приготовленную для нее заранее могилку. По свидетельству Н.С. Лыкошина, один из его спутников по поручению своего знакомого казаха «насыпал могилку для его души» в мечети Ходжа Ахмада Ясави, в помещении, где находилась могила Аблай-хана. Бесчисленными возвышениями, вершка два вышиной, имитирующими насыпи на мусульманских кладбищах с воткнутыми в них прутьями как на настоящих могилах, был усеян земляной пол целого угла мечети[82]. Подобная имитация могильных сооружений встречается и в других местах Средней Азии, например, в Хорезме.

Доходы мечети составляли многочисленные пожертвования, вакф в виде двух гостиных дворов, караван-сарай, а также земельные участки.

Многочисленные туркестанские ходжи, связывающие свое происхождение с именем Ходжа Ахмада Ясави, разъезжали по казахским аулам, демонстрировали свою святость «одних проклиная, других благословляя, читая молитвы и раздавая освященные талисманы, получая от казахов за это различные подношения»[83].

Формы проявлений суфизма в наши дни

После Октябрьской революции, подорвавшей прежние устои всей общественной жизни и вскоре установившей жесткие ограничения в религиозной деятельности всего населения страны, наблюдался некоторый спад религиозной активности Туркестанского религиозного центра. По свидетельству 103-летнего С. М-ва, жителя Туркестана, после революции многие ишаны покинули край{9}. Уменьшилось число паломников, жертвоприношений, спрос на амулеты (тумары). Но, несмотря на это, мечеть по-прежнему оставалась центром религиозной жизни в Южном Казахстане. В настоящее время ушли в прошлое коллективные радения. По словам старожилов, о редких случаях зикров им доводилось слышать только в довоенное время. Между тем это не значит, что суфизм-ишанизм изжил себя полностью. С ним связана существующая и в наши дни определенная категория неофициального духовенства. Ишаны по-прежнему связывают свою деятельность со святынями в качестве смотрителей (ширакши), они продолжают заниматься целительной