Основные статьи расходов – еда, билеты, жилье. Конечно, Красько приобрел опыт бесплатных поездок автостопом и радушных приемов в домах случайных знакомых. Но большую часть расстояний он преодолевает за деньги, а ночевать предпочитает в хостелах, а не в спальнике под открытым небом.

При планировании расходов бывший финансовый директор исходил из следующих цифр: один день путешествия (если и не экономить, и не шиковать) обойдется в $100 для развитых и $50 для развивающихся стран.

Вдобавок к прожиточному минимуму Слава запланировал отдельные средства на экспедицию в Антарктиду ($4000), упомянутый «мальчишник» в Вегасе ($1000) и путешествие на яхте в Океании ($2000).

Безусловно, если путешествовать по «безвизовым» развивающимся странам и пользоваться лазейками типа коуч-серфинга (см. ниже), бюджет будет другим.

Следующие истории в этой главе – не совсем о тревеливерах. Скорее, они о людях, которые работу (в том числе и научную) совмещают с путешествиями. Или наоборот: путешествия – с работой.

Мы с Сашей завтракаем. А кошки – наоборот. Они аккуратно разрывают горячий песок, садятся над ямкой, а потом так же медленно, чуть лениво закапывают. Три тушки в ряд. Кошачий флешмоб на пляже. После такого с опаской относишься к песку и с уважением – к тайским кошкам: почему-то думается о том, что таких вальяжных аккуратисток в Москве еще поискать. Отсюда, с тайского пляжа, утопающего в тропической растительности и океане одновременно, кажется, что там, в столице, даже животные все делают на бегу.

Впрочем, здесь мы не на отдыхе – в отличие от кошек. Я беру у Саши интервью, а Саша работает здесь гидом.

Давным-давно мы трудились в одной газете: до сих пор помню, как пререкались по поводу дедлайнов (я была еще маленькой, а Александра уже большой и строгой начальницей). Потом она ушла из журналистики в PR, занималась выборами, работала пресс-атташе известной спортивной команды… И вдруг узнаю, что она… в Таиланде.

Что она делает здесь? Если коротко, у нее два главных занятия: 1) старательно становиться счастливой самой; 2) профессионально делать счастливыми других.

Решение уехать Саша приняла за пятнадцать минут. Знакомая экс-журналистка мечтала отправиться в Таиланд, потому что была в восторге от страны. Саша хотела отбыть куда-нибудь, потому что не была в восторге ни от чего:

«Дома ничто не держало: семьи нет, работа осточертела, кризис среднего возраста накрыл девятибалльным штормом, смел умение радоваться простым вещам… Плюс разочарование в любимой профессии сыграло роль: в последние годы не то чтобы стало противно работать в журналистике, а пришло довольно острое осознание ее обесценивания и, в конечном счете, бессмысленности».

Саша поехала, не зная языка, особо не разбираясь в местных обычаях или менталитете, не готовясь и не раздумывая… Без конкретного предложения работы и брони жилья… Отправилась за риском, за шансом почувствовать себя живой и за возможностью плотнее прикоснуться к буддизму, которым интересовалась последние десять лет.

Работу русские девушки нашли в первую же неделю. Устроились, как и планировали (но при этом почти случайно – через «знакомых знакомых»), гидами в небольшую местную компанию. Как ни странно, в новой профессии очень помог опыт журналистской (поиск и обработка информации) и руководящей работы. Буквально через еще пару недель новоиспеченные гиды спокойно проводили экскурсии для больших групп. Спустя три месяца освоили самые сложные маршруты, которые обычно доверяют гидам, прожившим здесь хотя бы пару лет.

Арифметика свободы. Вместе с арендой жилья Саша тратит на жизнь около 20 000 рублят (напомню: рубль = бат) в месяц. Из них – 2000 на визу (сбор платится в тайской иммиграционной службе ежемесячно – тогда, когда приходишь отмечаться). Оклад у гидов небольшой: в среднем около 15 000. Зарплата зависит от экскурсий (их количество – от желания гида и сезона), составляет – при не слишком интенсивной нагрузке – около 25 000– 30 000.

Сейчас Саша учит два языка сразу – английский и тайский, ныряет в море, путешествует по Азии как экскурсовод и турист, общается со всеми подряд, не гнушаясь даже людоедами из соседних стран (которые уверяют, что самое вкусное в человеке – это печень и ладонь, не знаю, зачем вам эта информация, но не поделиться не могу), тестирует тайскую кухню (более сдержанную и гуманную, чем упомянутая чуть ранее), лично знакомится со штормами. А главное – чувствует себя… Просто чувствует себя:

«Я снова вспомнила, как это – жить. Не работать для того, чтобы жить, а просто жить. И это постепенно выводит меня из подзатянувшегося депресняка».

Летом она планирует вернуться в Россию по делам, а затем, скорее всего, возвратится в Таиланд. На год. В принципе, Сашу можно понять: теплая во всех отношениях страна с неторопливой жизнью, удивительно довольными даже бездомными животными и людьми, гигантскими Буддами на каждом шагу и в принципе не покоряемой стихией вызывает привыкание.

А напоследок от Саши – о туристах. И хоть это вовсе не о ней и не дауншифтинге, но все-таки… и об этом тоже:

«Они здесь возвращаются в детство. И сразу видно, какими они были двадцать, тридцать, сорок, пятьдесят лет назад: вдумчивыми, застенчивыми, наглыми, любимчиками или, наоборот, страдали от недостатка внимания, замкнуто-напуганными или распахнутыми навстречу миру. Честное слово, туристы в Таиланде необыкновенно забавные.

Вот в панорамном лифте самого высокого здания Таиланда – отеля Bayok Sky – тетечка в возрасте далеко за шестьдесят и весом за сотню кг подпрыгивает на месте (по-другому и не выйдет – только вверх, нас здесь столько, что каждый ощущает горячее дыхание соседа). Щеки раскраснелись, полотняная белая панамка сбилась набок. Перебивая меня, она почти кричит: “А я здесь уже во второй раз! Слышите, Саша, я здесь уже во второй раз!”. И понятно, что ей не столь важно донести до меня эту информацию, сколько нужны внимание, одобрение, восхищение. Улыбаюсь и отвечаю, как расшалившемуся ребенку: “Какая вы молодец!” Этого достаточно. Она счастлива. Ненадолго замолкает.

Вот в зоопарке солидный дядечка-бизнесмен, важно надутый по дороге сюда, вдруг забывает о реноме и складывается вдвое, страстно обнимая свой живот в почти истерическом хохоте: “У-хо-ха! Этот гиббон нассал на страуса сверху! У-ха-хо-ха! Да посмотрите же! Саша, это он специально?” Ну да, special for you, – ухмыляюсь про себя. Он тут же спохватывается, заливается краской, опасливо, как малолетний хулиган, озирается по сторонам – не смотрит ли кто укоризненно, мол, не по годам и не по положению вы тут расшалились, уважаемый. Но все увлечены происходящим вокруг, я говорю вслух: “Здесь ведь все – только для вас”, он облегченно выдыхает и в дальнейшем уже не сдерживает эмоций.

Вот папа-мама-сын, устроившиеся на заднем сиденье минивэна, дружно капризничают: “Нам не слы-ы-ышно! Вы столько интересного рассказываете, а нам вапще ни-че-го не слы-ы-ышно!”. Зачинщик – конечно, глава семейства, у него уже обиженно дрожат губы – точь-в-точь как у маминого любимчика, впервые попавшего в детский сад: здесь столько детей и всего одна воспитательница… На обратном пути подсаживаюсь к ним: “Давайте расскажу вам все сначала, раз вы плохо слышали”. Смущенно признаются: “Да мы слышали, но вы на нас не смотрели, когда рассказывали! На всех смотрели, а на нас – нет!” Ну да, это было бы сложно – я же ехала к ним спиной. Но сейчас они рады оказанному вниманию и всю дорогу засыпают меня вопросами. Впрочем, всего не расскажешь.