Походкой киборга, теряющего на ходу отваливающиеся запчасти, я выплыла из ворот и подозвала к себе Сосискина, притаившегося под какой-то телегой. Для усиления шока от нашего появления, на его шее переливался стразиками (дизайнерский ход неизвестного китайского производителя) и сверкал шипами (мое креативное мышление) гламурный розовый ошейник, на котором болталась покрытая сусальным золотом, косточка. Этот ошейник пес терпеть не мог, но для поддержания легенды временно смирился с его присутствием на своей шее, обещая мне многозначительным взглядом, скорую расправу. Сивка оказался честным единорогом, и отказавшись примазываться к моей славе первой красавицы, сказав что будет рядом, оторвался от нас метров на сто вперед. Без всяких фанфар и ковровых дорожек началось мое не побоюсь этого слова, победоносное шествование по городу. Какие то серые птички, видимо выполняющие тут функцию ворон, завидев меня падали, с заборов. Тонкий ценитель женских прелестей, видимо прельстившийся караваем, восторженно присвистнул в район моего зада. Я повернулась и цыкнув через зуб, спросила — К тебе или ко мне? Его падение в лужу и отборная матерщина, подняли мою и без того высокую самооценку до заоблачный высот. При виде меня, мамаши спешили убрать с улицы детей, а особо нервные бросались закрывать им лица своими фартуками. Вслед нам бравурным маршем несся грохот захлопываемых окон. Первый в моей жизни увиденный эльф, что бы не ослепнуть от лицезрения небесных черт, попытался прикрыть свои глаза для надежности ушами. Сунувшийся было под ноги покрытый струпьями гоблин, глядя на мое святящееся молодостью и красотой лицо, протянул мне обкусанный пирожок, и радостно приговаривая 'А я еще думал что урод' и припустился по направлению к выходу из города. — Не иначе как поскакал просить руки и сердца первой красавицы королевства, протянул в след Сосискин. У имевшей глупость не скрыться с моего пути беременной, судя по растекшейся под ней лужей, либо отошли воды либо она просто не удержала другую жидкость в организме. Глядя на ее заходивший ходуном живот, я нежно оглаживая свою грудь авторитетно пробасила — Девочка будет, вон как заволновалась при виде конкурентки. — Почему девочка, нам сказали мальчики-близнецы, испугано пролепетал держащий ее за талию мужик. — Обманули, категорично качнула я бородавкой, девка однозначно, а второй пацан, вон как стремится на встречу к прекрасному. Девушка с тихим стоном обмякла в его руках, а я независимо хмыкнув пошла дальше. Не успевших попрятаться зевак я отпугивала обворожительней улыбкой и почесыванием задницы. Застывшего, судя по метле в руках, местного таджика-дворника, я осчастливила сунутыми под нос грязными ногтями и ласково пожурила что метет он улицу плохо, вон я слегка почесалась, а под ногтями можно репу сеять. Узрев на противоположной стороне улице, исходя от ее боевой раскраске и торчавшей из фривольного декольте грудь, представительницу древнейшей профессии, которая хихикая весела на каком то громадном волосатом мужике, я поспешила выразить ей свое порицание. Кто ж прям чуть ли ни на улице то клиента удовлетворяет, мужика надо затащить в комнату и желательно закрыть на сто замков, чтоб не дай Бог не сбежал не заплатив за массаж эротический. Втянув висевшую до подбородка соплю, я ленивой походкой подошла к сладкой парочке и отечески потрепав ее по наштукатуренной щеке, наставительно сказала — Не суетись под клиентом, он от этого потеет и выскальзывает. Потом лениво кинула взгляд ниже пояса мужика, и направив свой коготь на то, что еще минуту назад практически рвало его штаны, разочаровано процокала 'Облом подруга, полежать просто так на спине не получится, тут не початый край работы'. Я еще бы с ними побеседовала на всякие волнующие темы, но тут Сосискнин вцепился мне в подол, привлекая внимание. Оказалось тут водились собаки, только все они поголовно были лысые как жутко дорогие кошки или как мексиканские хохлатые левретки, которые в самой Мексике живут на помойках и составляют конкуренцию крысам. И еще у них было два хвоста и глаза как у покемонов, мечущихся в поисках туалета. Позже Сосискин узнал, что длинная шерсть у них вырастает к осени, а сейчас он с каким то нездоровым интересом, попахивающий гастрономией, смотрел как такая кривоногая кишка отделилась от стайки таких же недоразумений и пытается открыть на нас пасть. Я оглушительно рыгнула и задумчиво изрекла — Мне ее самой завалить или ты размяться хочешь. И добавила — Когда отгрызешь ей башку, ты ее в сыром виде будешь или подождешь пока зажарю. Бальзамом на наши нервы нам стал ее истеричный визг и тылы товарок с позорно поджатыми под брюхо хвостами. Сосискин развязано подмигнул мне и тявкнул — Я на дичь, похожую на кошек пусть и дорогостоящих, не охочусь, и вообще мясо не прошедшее санитарный контроль в пасть не беру. На всякие мелочи типа сбросившего с себя всадника и умчавшегося судя по скорости к психиатру коня, падающие из рук прохожих всяческие кошелки и корзинки, забывших как говорить двух кумушек у колодца, мы попросту не обратили внимания. Красоте, молодости, здоровому цвету лица, сиянию волос, белизне зубов, волнующей походке и просто божественной фигуре завидовали всегда. Наконец Сивка остановился у какого-то заборчика и открыв копытцем скрипящую калитку, протиснулся в нее. Мы не мешкая сунулись за ним и оказались во дворе довольно ветхого домишки. На скрип калитки из дома вышла такая же скрипящая всеми суставами старуха, с видом склочницы со стажем, но приняв меня за смерть, шепча молитвы и пятясь задом быстро скрылась за дверью, гремя засовами и задергивая занавески на окнах. В по моему мнению старушка решила отсидеться в подполе. Как оказалось я слегка недооценила пенсионерку. Не успели мы перевести дух, как бормотание стихло, одна из занавесок зашевелилась и в окне мелькнул ее затянутый бельмом глаз. Пришлось чтобы старая любительница последних новостей не расслаблялась, громко откашляться и заорать 'Я не ошиблась, вон хозяйка как приветливо на меня смотрит, вот что значит человек праведную жизнь вел, даже смерти не боится'. С тихим писком родственница старухи Шапокляк отползла от окна и из дома стали доносится ритмичные удары лба об пол. Не теряя времени я быстро стала давать команды. — Сивка, судя по виду этой милой старушки, она никогда не была через чур религиозной особой, поэтому пока она вспоминает все те немногочисленные молитвы что учила в церковно-приходской школе, ты берешь Сосискина и вы в темпе вальса метнетесь и купите мне нормальные вещи, платок и корзинку. — Что не понял, Сосискин по дороге переведет. — Дашка, а мне обязательно с ним идти, у меня нервы разыгрались, может я с тобой его тут подожду, пес явно нацелился подремать в тенечке. Мне совершено не хотелось и дальше шокировать обывателей своим видом, поэтому доверить Сивке купить мне очередной дамский туалет, было не гуманно с моей стороны. Я здраво рассудила, что отправлять его одного значило добавить работы местным гробовщикам, а завтра в городе праздник, чего мужикам работы то подваливать. К счастью я знала на какую мозоль нужно надавить. — Ты хочешь чтобы он еще 20 золотых профукал и купил корзинку в которой тебе будет тесно, да и денег на колбасу может не хватить, невзначай проговорила я и через секунду видела исчезающий в калитке хвосты. Чтобы не терять время, я умылась, вытащила все лишние вещи, имитировавшие до этого мои барханы, и буфера, и распихала их по сумкам. Чтобы бабка не забывала читать молитвы, и не вздумала высунуть свой нос, через каждую минуту я покрикивала 'Вот сейчас отдохну и загляну на огонек к милой хозяйке'. Не прошло и года как мои компаньоны вернулись. Сразу чувствовалось что на этот раз в выборе одежды участвовал обладающий невероятным вкусом, и еще более невероятной щедростью индивидуум. Извлеченное из корзинки с крышкой сарафан (мода у них такая глядя на мое вытянутое лицо быстро пояснил Сивка) явно прикрывал деревянные мощи пугала на ближайшем огороде. Подозреваю, что первоначально его цвет был насыщено фиолетовый, но дожди и солнце оставили следы пребывания на этой великолепной половой тряпке. В таком бальном платье тебя не пустят даже на порог ночлежки для бездомных, грустно произнес мой эстетический вкус. Я тоскливо вздохнула и приоткрыв крышку сунула свой нос в недра корзинки, в робкой надежде что там притаилось какое-нибудь милое платьице в горошек. Вот на покупку корзиночки Сосискин денег не пожалел, ядовито прошипела моя зависть. И действительно, корзинка была довольно большая, обшитая изнутри мягкой тканью, а на дне лежала весьма толстая подушка. А вот платьица там, к большому сожалению для моего рачительного дружочка, не оказалось, впрочем как и рубашки без батоничков. — Значит мне платьишко мы с чьего то забора или порога уперли, а себе корзиночку с перинкой приобрели, зло сощурив глаза я уставилась на патологического жадину. — Дашк ну чего ты, сразу залебезил он в ответ. — Тебе это платье только до магазина дойти, а там сама себе выберешь что тебе надо, что деньги то на ветер зря кидать, сама же говорила что на колбасу не хватает — .А корзиночка мне на время всего пребывания тут пригодится и потом ее с собой можно забрать будет, в нее знаешь сколько грибов влезет, а на перинке я у твоей кровати спать могу. Но я была неумолима. — Или через пять минут ты экономный эконом хренов мне приносишь нормальное платье и рубашку или все оставшееся время проводишь на овсяной каше сваренной на воде, а если тут нет овсянки я найду ее чем заменить и поверь, это будет не паштет. Взглянув в мои глаза, Сосискин торопливо кивнул и подталкивая мордой Сивку под коленки, резво выскочил на улицу. Назад они вернулись ровно через пять минут, я специально засекла по вытащенным из сумки часам. На сей раз угроза традиционного английского завтрака почти победила жабу Сосискина. Третий по счету чехолистый сарафанчик, был кричащего оранжевого цвета, а в комплекте к нему шли зеленая рубашка, серый плащ и ядовито-зеленый платок. Успокаивая себя тем, что согласно научным исследованиям, все животные являются дальтониками, я молча переоделась в эту мечту спившегося клоуна, который пропил свою костюм и теперь вынужден выступать в этом костюме, собранного с миру по нитке. Перед выходом на улицу Сосискин недовольно ворча влез в корзинку, проорала на прощание 'Извините хозяйка, обозналась, но я к вам на днях зайду' и горной козочкой выскочила со двора. Сивка бодро потряхивая притороченными сумками вел меня, с трудом тащившую корзинку, на постоялый двор к своему старому знакомому. Там он собирался нас сдать в надежные руки, а сам сбегать к градоправителю и узнать план мероприятия на завтра. Пока мы шли в местную избу-едальню и по совместительству нумера, я наконец то спокойно смогла рассмотреть город. Создавалось впечатление, что я попала в какой-то старинный европейский городок. Все улицы были чистенькими, в воздухе витали ароматы свежего хлеба и чего то по запаху напоминающее шоколад, дома сияли свежей краской и вымытыми окошками, кругом росли деревья и цвели цветы. Все прохожие были аккуратно одетыми, с улыбающимися лицами, и это не смотря на длящуюся уже прорву лет войну. Одним словом идиллия, но мне до чесотки в носу хотелось понюхать выхлопных газов, вляпаться ногой в собачью какашку, ободрать носки туфлей о брошенную бутылку, чтобы в автобусе мне кто-нибудь наступил на ногу и отматерил, короче меня со страшной силой потянуло на Родину. Наверное я действительно по-настоящему люблю свою родину, ненавидя при этом свое государство, ведь не даром стоит мне оказаться за границей, как через несколько дней я начинаю считать дни до возращения. Сидящий в глубине меня патриотизм, молча высказал мне свое одобрение, а Сивка наконец то сообщил что мы прибыли. Представший перед нами Хилтон местного образца напомнил мне о частных гостиницах в Крыму. — Да это не пять звезд, тоном колхозника первых раз попавшего в Турцию, но строящего из себя утомленного деньгами олигарха, презрительно протянул высунувший на мгновение свой нос из корзины Сосискин. — Ну как и называется этот салун в виде притона удручено спросила я, и взялась за ручку двери. — 'Спотыкач', отпихивая меня от двери проинформировал Сивка. — А почему 'Спотыкач', растерялась я. — Тут что хозяин гном, а фирменный напиток самогон? — Нет, нетерпеливо зацокал копытцами Сивка, 'Спотыкач' потому что тут порожек высокий и все спотыкаются, а самогон у нас эльфы гонят, и наконец то оттеснив меня боком, первый протиснулся в дверь. Через секунду мое упавшее тельце, констатировало, что автор названия для этой чертовой дыры, совершенно не промахнулся с названием. При падении я выпустила из рук корзинку и немногочисленные сидящие в зале могли разглядеть во всей красе поливающего меня от души Сосискина. Наконец Сосискин замолчал и воцарилась МХАТовская пауза. Все, включая даже какую то рыбку в пузатой склянке, пялились на нас. — Ээээ, уважаемые здрасти, заблеяла и без перехода заголосила голосом бабки, которая в какой то детской сказке перед началом фильма из окошка высовывалась. — Горе то какое у нас приключилося. Влюбилась колдунья черная да в братца моего меньшего, говорит женись на мне добрый молодец, будем жить с тобой поживать, сладко кушать на пирах княжеских, да на перинах лебяжьих ночеватеньки, да Черному лорду прислуживать. Вскипела тут кровушка молодецкая у братца моего милого, огнем сверкнули его сини оченьки, скинул с кудрей своих да пшеничных шапку новую, разомкнул уста свои сахарные, да молвил с гневом в голосе — Негоже светлым молодцам женится на колдуньях темных, да в холуях у Черного лорда хаживать. Взял он востру сабельку дедову, с фронтов принесенную, да снес голову колдунье проклятОй. Покатилась голова ее да по сырой земле да в сторону замка черного, и услыхали мы — Что б ты козлом стал, идеалист херов, что б ты жил на одну свою зарплату, чтоб ты ездил всю жизнь на Жигулях, а в жены чтоб тебе блондика классическая досталась и теща была вечная и проживала с тобой на одной жилплощади. Сверкнула молния, прогремел громушка, набежали тучи мрачные, опустилась ночь страшная. А когда взошло ясно солнышко, то увидели мы вместо братика, козленочка маленького. Зарыдала сизой горлицей наша матушка, закручинился богатырь-батюшка, а колдун наш за прогулы из школы отчисленный, только и смог обратить козленочка в зверюшку неведомую. А чтоб говорить мог братец мой, повесил на шею амулет чудодейственный. И пошла я искать волшебника, чтоб расколдовал он братца милого, семь хлебов железных сгрызла я, семь посохов чугунных об нечесть поганую переломала я, семь сапог каменных стоптала все волшебника ищуще, да не нашла того кудесника, что поможет горю горькому. Вот теперь идем мы с ним в Столицу к магам тамашним, может там падет заклятье мерзкое. Проговорив скороговоркой всю эту ахинею, молясь чтобы хоть половина из нее была понятна окружающим, я размазывая сопли и слюни пошла к стойке, у которой тусовался Сивка. Сосискин уныло повеся уши плелся за мной, чуя спинным мозгом что в ближайшее время комфортабельные прогулки в корзиночке за такой провал ему не светят. — Знакомся Дариа это мой друг Яфор, а это ее…Сивка запнулся, а я быстро кивнула в сторону Сосискина — Брат мой Такс и сунула свою ладошку для поцелуя. — Пока мужик растеряно крутил мою культяпку в своей совковой лопате, по недоразумению называющейся 'рука' я быстро кинула на него оценивающий взгляд. Выше среднего роста, чуть загорелый, волосы и борода пепельные, хищные черты лица. Вопреки расхожему мнению о владельцах питейных заведений, никакой подушке безопасности в виде жировых отложений усиленных потреблением пива, у него не имеется. Наоборот, такой весь какой то крепкий, напоминает скорей крестьянина, чем утонченного бармена. Про таких как раз и говорят 'Крепко на ногах стоит'. Короче мужик как мужик, ничего для меня возбудительного, если бы не его глаза. Когда он наконец то закончил любоваться на мой маникюр, и поднял на меня смеющиеся глаза, я увидела что зрачок у него вертикальный. — Когти то не настоящие, усмехнулся в бороду он. Оборотень, выдвинул гипотезу мозг. Точно оборотень, подтвердило колотящееся в районе пяток сердце, вон и запах псины присутствует. Ну подумаешь оборотень, не сожрет же он меня в конце-концов прям сразу, а даст сначала помыться и продаст миску супа, философски заметили голод и чистоплотность. — Военные трофеи, ответно усмехнулась я и поинтересовалась наличием номера, супа, лохани с горячей водой и туалета. Номер на наше счастье оказался в наличии, обед обещали подать в ближайшие время, правда заранее извинились за его скудность, потому что кухарка сейчас готовила завтрашний пир и должна вернуться только к ужину, а вот с лоханью меня ждал большой облом. По причине лета помыться мне предлагалось в обмывальнике и подведя меня к закопченному окну, гордо показали на будочку во дворе. Обмывальник сразу же напомнил мне построенный папой у нас на даче душ, такой же весь кривобокий, и не понятно как еще не рухнувший, только вместо железного бака в нем наверху стояла бочка с водой. Нам, суровым туристам с трехдневным опытом мытья различных частей тела с помощью кружки, ни к лицу было привередничать, поэтому я радостно закивала, всем своим видом показывая восхищение инженерному гению неведомого строителя. Еще я попросила принести мне какое-нибудь корыто желательно с теплой водой для стирки. На предложенные услуги прачки я отказалась, мол не белоручка там какая то, сама свое бельишко постираю. Скептически поглядев на мои руки, Яфор крикнул сынишке, чтобы тот показал нам номер. Вихрастрый мальчишка провел нас по лестнице на второй этаж и приглашающе распахнул последнюю дверь по коридору. Номер оказался довольно просторный, с широкой кроватью. На одной из стен висел полированный лист металла, заменяющий в этом мире зеркало. У окна стоял огромный сундук с торчащим из крышки ключом, пара стульев, столик типа нашего журнального, был сервирован на двоих очень красивой глиняной посудой. Еще в комнате наличистовала ширма, за которой я нашла большую круглую чашу с дыркой, стоящую на кованной трехногой подставке (их ответ нашей раковине) под которой стояло ведро, полочка с двумя кувшинами с водой и стыдливо прикрытая крышечкой ночная ваза. Просто и без изысков, подвела итог моя притязательность. Закончив осматривать наши временные хоромы, я сказала мальчишке спасибо и сделала жест рукой по направлению к двери, мол давай пацан вали отсюда, тетка сейчас заголятся будет. Мальчишка вместо того чтобы скрыться с моего горизонта, выжидательно стоял и смотрел на меня. Тут до меня дошло, что этому коридорному требуется дать на чай. Рука потянулась к сумке в которую я убрала кошелек, но на пол пути застыла услышав рассерженный голос Сосискина — Ты пацан чего стоишь то, ждешь у моря погоды что ли? Давай вали отсюда, вон тебя там папка зовет, свиням пора давать. И на руку ее не смотри это она за ремнем в сумку полезла попрошаек всяких отгонять. После этой фразы парнишка испарился, а Сосискин прочел мне целую лекцию о том как вредно развращать людей деньгами. — Вот за что ему деньги давать, сумки ты сама перла, он даже корзинку пустую не прихватил, а сопровождение постояльцев входит в стоимость номера. — Такие как ты только балуют персонал, а потом жалуются что полотенца не вовремя меняют, что белье серое, и обслуживание номеров хромает. А все почему, потому что привыкают к шальным деньгам и начинают халатно относится к своим обязанностям. Чего им стараться то зарплату, все равно какая-нибудь дурочка подкинет на пиво и сигареты. В виду близости возможности помыться, я даже не стала вступать с ним в дискуссию. Покидав в сундук вещи, предварительно оставив грязные, я собрала сумку с банно-прачечными принадлежностями и направилась к обмывальнику. Уже на выходе меня поймал Сосискин и затребовал что бы закрыла сундук на ключ, а ключ повесила ему на ошейник, к которому впоследствии присоединился и ключ от номера. Для начала я наконец то посетила нормальный туалет, ну относительно нормальный, ну хорошо-хорошо обычный деревенский сортир. Мне было плевать на эстетику, посиделки под кустом в ожидании того, что сейчас кто то выскочит из соседних зарослей с криком 'Не ждали, а мы приперлись', а я можно сказать не при параде, меня порядком утомили. А потом, поставив Сосискина в почетный караул, я долго и с наслаждением мылась. Заключительным аккордом моему гимну чистоте, стало постиранное белье Думаю долгими осенними ночами видевшие его жители будут гадать, зачем нужны эти кружевные лоскуты на веревочках, от каких злых духов отпугивает футболка с портретом Че Гевары и какой зверь еще недавно бегал в такой замечательной полосатой шкуре.