– И что ты предлагаешь делать? – спросил у него.

– Что делать? Я предлагаю? Э нет, Харрис, Это не я злой гений. Это тебе виднее. Или тоже в тупике? Если так, то это катастрофа.

Я поднялся, подошёл к окну и нахмурился сильнее. Пейзаж не радовал, лишь добавлял ещё больше серости и уныния. Несколько мгновений я изучал угрюмый пейзаж, затем повернулся и посмотрел на барона.

– Я уверен, когда наша связь будет разорвана, Марго не сможет влиять на нас. Не знаю, может ли повлиять сейчас, но ты прав, проверять не будем. Но дождаться разрыва связи стоит и до этого времени стоит вести себя скромнее. Это в первую очередь тебя касается, Майлз. Больше молчи, сиди тихо, не высовывайся, убирай за собой… и ещё начни готовить Марго обеды и ужины.

– Обеды и ужины? – скривился барон. – Завтрака уже мало? Но почему я, а не ты? Ты тоже её раздражаешь!

– Не так как ты, – проговорил категорично, – и ещё больше помогай Марго по дому.

– Что? Я? – на лице Майлза возникло непередаваемое выражение лица. Несчастное и одновременно удивлённое.

– Да, Филипп. Ты. Или ты забыл, что у Маргариты нет ни горничной, ни кухарки, ни даже приглашённой служанки?

– Подобное сложно не заметить, – хмыкнул Филипп, – от приглашённой служанки я бы сам не отказался.

Я закатил глаза.

– Но ведь есть ты! – просиял Майлз. – Связь разорвётся, и твоя магия должна вернуться. Ты используешь силу и приведёшь её жалкий домишко в идеальный порядок!

– Моя сила не предназначена для бытовых нужд, – отчеканил каждое слово. – Подведём итог: ведём себя хорошо и ждём рождения новой луны.

* * *

– Маргарита —

– Эти гренки я поджарил, как ты любишь, до золотистой корочки. И смазал маслом тонким слоем. А омлет приготовил по рецепту, что нашёл в… инете.

Хлопала глазами и не могла вспомнить ни одного разумного слова, лишь кивнула, глядя на Фила в недоумении.

– Ты заметила, я вчера в ванной расставил твои баночки по цвету? – с дурацкой улыбкой, поинтересовался барон.

– Ага, – хмуро кивнула ему, откусывая хрустящий тост. Прожевала и сказала: – Только больше не стоит трогать мои личные вещи, ладно? Я с утра долго искала необходимое. Это бесит.

Филипп нахмурился, но произнёс мягко и услужливо:

– Как пожелаешь. Я могу что-то ещё для тебя сделать?

Я смотрела на Филиппа Майлза широко раскрытыми глазами и пыталась понять, что с ним случилось? Никак не могла взять в толк, с чего он вдруг стал таким милым? Милым до зубного скрежета и даже тошноты.

Всё же, Майлз – один из главных героев в моей книге. А герои, чёрт возьми, не лебезят перед девушками, не раскладывают их косметику по цветовой гамме и уж точно не слепят дурацкой улыбкой, словно он тронулся умом.

Я словно другим взглядом оглядела кухню и чуть не подавилась.

Все новые баночки были расставлены в совершенно другом порядке. Вся посуда сверкала нереальной чистотой (хотя итак всё новое, но, тем не менее, это так).

Сам Филипп одет опрятно, ещё он повязал фартук.

Перевела взгляд на стол и вздохнула.

Завтрак барон сервировал как для дамы из высшего общества.

Это я с утра не сразу всё разглядела, а теперь хлопаю глазами и ничего не понимаю. Что произошло с бароном?

С набитым ртом я помахала рукой, как бы упрашивая его подождать, пока я не проглочу.

– Фил, что случилось? – спросила мужчину прямо. – Откуда такое повышенное рвение к чистоте и готовке?

Барон хмыкнул и, сложив руки на груди, поинтересовался:

– Не нравится?

Почесала кончик носа и, пожав плечами, ответила честно:

– Нравится. Но в разумных пределах.

И отправила в рот кусок омлета.

– Ммм… – протянула, закрыв от блаженства глаза.

Проглотила воздушную массу и похвалила своего неожиданного личного повара:

– Фил, да ты мой герой! Вкуснотища невероятная! Спасибо, что позаботился о моём завтраке. Ещё раз скажу, мне нравится твоя перемена, мне нравится, что ты взял на себя кухню и уборку. Это чудесно просто, но… Но пожалуйста, Фил, не перегибай. Не нужно трогать мои личные вещи, договорились?

Мужчина снова хмыкнул.

– Всё-таки странные вы женщины существа. Не сделаешь как надо – плохо. Сделаешь всё, чтобы угодить, всё равно придирётесь и найдёте, за что отругать.

– Господи, да нет же, – вздохнула устало, и закатила глаза. – Фил, тебе тоже не понравилось, если бы кто-то стал трогать твои вещи, которыми ты пользуешься ежедневно, тем более, некоторые из них – интимные. За всё остальное я тебя от души хвалю! Даже могу обнять и чмокнуть в щёку.

Но барон нахмурился сильнее и вдруг произнёс очень обидным тоном:

– Я боюсь, что пытаясь тебе угодить, Марго, я однажды потеряю свою личность. Мне сложно понять, что тебе понравится, а что нет, но балансировать на лезвии ножа не желаю.

Он обвёл рукой мою маленькую кухню.

– Это всё не для мужчины. Не моё это. Но я надеялся, что ты оценишь мои труды и моё желание тебе угодить.

Ну вот, обиделся. И теперь не слышит меня.

– Прости, Фил… – протянула огорчённо. – Я с утра туго соображаю. Ты меня поразил в самое сердце, покорил своим желанием мне угодить. Для меня ещё никто подобное не делал. Ты чудесный…

Он вздохнул, тряхнул светловолосой головой и проговорил:

– Ладно, какое-то время я поухаживаю за тобой и твоим бытом, Марго.

– Какое-то время? – зацепилась за его слова.

Барон вдруг напрягся и осторожно поинтересовался:

– Но ты же собираешься разорвать нашу связь?

– Конечно, – ответила, не раздумывая. – Дождёмся новолуния и начнём…

Теперь пришла моя очередь хмуриться.

– Только я понятия не имею, как это сделать. Серафима Платоновна хоть бы инструкции какие-то дала. Может надо заклинание произнести? Свечи зажечь? Может надо танец с бубном провести или вообще жертвоприношение принести кому-то…

Вздохнула и обхватила ладошками чашку с горячим кофе.

– Харрис занимается этим вопросом, – после недолгого молчания сказал Филипп.

Я кивнула и подняла на него взгляд, спросила:

– Кстати, что-то притих он совсем. Виктор в гостиной?

– Да, сидит за планшетом и что-то читает. Всю ночь глаз не сомкнул и до сих пор бодрствует, – сдал графа Фил.

Я вспомнила, как он предлагал приобрести оружие для защиты и вздрогнула. Интернет – зло. Помимо нужного, там можно найти и ужасные просто чудовищные вещи.