– Что это? – спросила она у Федора.

– А? Что? Я не слышал. Может, кулер?

Да, у их кулера была такая любимая фишка – в самый неожиданный момент издавать утробное бульканье. Причем происходило это абсолютно непредсказуемо, без чьего-либо участия и оставалось только догадываться, что за события заставляют его раз за разом это проделывать.

– Наверное, кулер, – согласилась Кристина, хотя абсолютно не была в этом уверена.

Какое-то время в офисе царила ничем не нарушаемая тишина. И вдруг… Звук открываемого замка прозвучал словно выстрел.

После ухода Еремина Ася долго не могла найти себе места. Все думала о разговоре с ним. Что-то было не так в его рассказе. Вот только что? Лампочка в ее комнате почему-то отказалась зажигаться, заняться было абсолютно нечем по причине отсутствия интернета. Оставалось лишь бесцельно мерить шагами комнату, периодически останавливаться у окна и вглядываться в ночь. Которая была не совсем уж непроглядной – Ася видела прямоугольник света, падавший из окна первого этажа. Может, Еремин специально его оставил, чтобы дом выглядел обитаемым? А может, он действительно был обитаемым и сейчас там, внизу, кто-то сидел, читал книгу или газету, а может, просто дремал, укрывшись теплым одеялом. Эта мысль успокаивала, потому что оказаться одной в лесу, даже под защитой стен – приключение не из приятных.

Как же хотелось Асе сейчас оказаться дома! Залезть в горячую ванну, а потом прошлепать босыми ногами в спальню, забраться под мохнатое одеяло с собачками – Ванин подарок – и, рассматривая их веселые морды, погрузиться в сон. Стоило представить этих собачек, как на глаза навернулись слезы. Ваня, чтобы рассмешить ее, заказал в интернет-магазине глаза. Ну, то есть не настоящие глаза, а такие белые прозрачные кругляши, с одной стороны выпуклые, а с другой – с наклеенной липучкой и с черными болтающимися зрачками посредине. Глаза эти Иван приклеил псам на одеяле. Не всем, только избранным. И теперь эти псы смотрели на Асю, весело скалясь. И Иван тоже смотрел и смеялся, а потом обнял ее, крепко-крепко, как только он умеет обнимать. А псы смотрели и смеялись. И Ася смеялась.

Улыбаясь воспоминаниям, Ася забралась на кровать – холодную и жесткую. Медвежья шкура при ближайшем рассмотрении оказалась шерстяным одеялом, колючим и пахнущим псиной, но выбирать не приходилось, и Ася укуталась в него и заснула.

Разбудил ее звук, который она слышала прошлой ночью.

– Тюк!

Сейчас ей уже не казалось, что это звон от удара маленьким серебряным молоточком. Звук был живым и доносился из-за приоткрытой двери в ванную.

– Тюк!

Ася, стараясь ступать как можно тише, проскользнула в ванную, и, встав на цыпочки, подтянулась на руках к оконцу-бойнице. Холодный лесной воздух, настоянный на грибах, прелой листве, сосновых шишках, наполнил легкие, вызвав легкое головокружение.

– Тюк!

Да это же птица! – догадалась Ася. Ночная птица, живущая где-то неподалеку. Может быть, сова? Осознание того, что в лесу она не одна, наполнила душу тихой радостью.

– Говори со мной, птица! – попросила Ася.

Оставив дверь открытой, она пошла обратно к кровати и, проходя мимо окна, заметила, что свет внизу погас. Значит, есть еще кто-то. И этот кто-то, несомненно, человек. Очень хотелось бы надеяться, что хороший.

Уже проваливаясь в сон, Ася вдруг поняла, что насторожило ее в рассказе Еремина. Безутешный муж, готовый ради поиска своей жены на преступление, не носил обручального кольца. Хотя, может быть, это абсолютно ничего не значит?

Кафе, в которое Ася заходила вчера вечером, Иван нашел практически сразу. Если бы дело происходило в центре, пришлось бы побегать. А в спальном районе в третьем по счету заведении бармен, бросив взгляд на Асину фотографию, мгновенно ее узнал.

– Да, была такая. – Он мотнул головой, откидывая назад волосы. – Мужик ее еще ждал. Он заказ на троих сделал – два кофе, один чай и три наших фирменных пирожных. А потом единолично уничтожил два десерта. Видно, понравились. Кстати, не хотите попробовать?

Иван подозревал, что пирожное застрянет у него в горле, но обижать добровольного помощника ему не позволял свой собственный кодекс сыщика. Поэтому он попросил завернуть ему три пирожных с собой и отказался от сдачи с пятитысячной купюры.

После этого у бармена просто не нашлось аргументов для отказа в просьбе посмотреть данные с камеры видеонаблюдения.

Камера оказалась плохонькой. Считай, ее вовсе не было. Но лысую голову и объемный торс обидчика Иван все-таки разглядел, как и уловил момент, когда тот что-то подлил или подсыпал в чашки из маленького пузырька. А потом еще ложечкой, подлец, помешал! Чтобы получше растворилось. Увидел Иван и такси, в которое лысый пузан усадил Асю.

С помощью Новоселова таксист-таджик нашелся практически мгновенно.

– Она сильно пьяный был, – с сожалением покачал головой мужчина. – Девушка хороший, но сильно-сильно пьяный. Папа его домой понес.

Иван понял, что папа – это лысый. Водитель высадил пару у Асиного подъезда. Там, к сожалению, камер не было, и куда они отправились дальше, можно было только догадываться.

Ручка на входной двери повернулась, и Кристина скорее почувствовала, чем увидела, как рука Федора нырнула в ящик стола. Как-то это неправильно. Почему они боятся, находясь в собственном офисе? Из-за ночного вторжения? Из-за происшествия с Асей? Из-за визита Пасечника? Стоило вспомнить про Пасечника, и в Кристининой голове мелькнула некая, еще до конца не оформившаяся, идея. Мелькнула и пропала, потому что на пороге возник Тимур. Сон как рукой сняло. Кристина с Лебедевым наперебой начали делиться с Тимуром своими мыслями, а тот стоял у кофемашины, готовясь, по обычаю, напоить всех идеальным эспрессо, и улыбался. Впрочем, улыбка исчезла, стоило Кристине заикнуться об инциденте с Пасечником.

– Что за «Торговый дом Ильиных»? Откуда взялся?

Кристина вкратце изложила историю визита Старцевой.

Тимур слушал, не перебивая, лишь изредка качал головой.

– Я считаю, нам все-таки придется, прости, Федор, прекратить самодеятельность. Нужно заключить договор с охранной фирмой и заменить Федоров пистолет на тревожную кнопку. Стрелять должны специально обученные люди.

– Я же хотел, как лучше, – взвыл Лебедев.

– Согласен. Но если мы будем так же неразборчивы в выборе клиентов, то своими силами нам не обойтись.

Разумеется, эти слова Кристине пришлись не по душе. Ей захотелось сказать в ответ что-нибудь резкое, как вдруг вернулась идея, возникшая перед появлением Тимура.

– Доверенность! – подняла она указательный палец. – Мы сделаем нотариальную доверенность от имени родственников Альбины и сможем получить ее историю болезни.

– Мудрое решение, – одобрил Тимур.