Что-то было не так! Аполлинарий попытался открыть глаза, но не очень-то получилась. Голова раскалывалась, язык прилип к небу, и вообще, состояние было такое, что краше в гроб кладут!

Однако, подогреваемый нехорошими ощущениями, он приподнялся и с усилием заставил себя взглянуть на свет божий. Он лежал на постели со смятыми грязными простынями – это факт. Кровать была не его – это второй факт. Квартира тоже не его – третий факт. Короче, все кругом больше напоминало бомжатник, чем приличное жилище.

– Пить! Я хочу пить! – во рту Аполлинария пересохло настолько, что он едва мог говорить. Судя по всему, помощи в утолении жажды ему ожидать не приходилось, и он медленно встал на ноги. Он хотел поискать источник воды (например, кран или еще что-нибудь), но первое, что он обнаружил, была его изрядно измятая одежда, раскиданная по полу.

Аполлинарий тупо уставился на нее, и тут до него стало доходить – вокруг происходит что-то странное. И даже страшное – поскольку от всего этого запустелого бардака веяло настоящим кошмаром.

– Есть тут кто-нибудь? – в иной ситуации Аполлинарий посмеялся бы над своим вопросом, но только не сейчас. Его начало подтрясывать. Он поднял с пола брюки и, ухватившись за голову, попытался поискать трусы – но не нашел.

– А где Наталья? – Аполлинарий жалко озирался, – Наташа! Ау! Ответь, золотко мое!

Тишина. На его зов никто не откликнулся. Аполлинарий отбросил в сторону жалкую тряпку, свисавшую с гардины и вероятно служившую шторой, и выглянул на улицу. Какой-то внутренний двор, засыпанный строительным и бытовым мусором, внизу двое нищих греются у костра.

– Господи! Где я? – неподдельный ужас накатил на Аполлинария, – и что со мной? И где мои трусы?

Трусов не было, и он одел брюки прямо на голое тело. Поднял оставшиеся вещи с пола, отряхнул с них грязь и облачился в сорочку и пиджак. Галстук весь был в каких-то мрачных пятнах, носки пропали, зато туфли лежали прямо на «прикроватной тумбочке». Если потертое деревянное недоразумение рядом можно было так назвать.

Пальто не было видно нигде – так же, как и бумажника, и мобильного телефона. Аполлинария обчистили с ног до головы, это становилось все более и более ясным.

По комнате гуляли сквозняки. Ветер задувал из всех щелей, Аполлинарий согнулся и поплелся в коридор. Его худшие подозрения подтвердились – обшарпанные стены, отсутствие входной двери, кругом зловоние от экскрементов и немытых тел. Он точно в бомжатнике!

Аполлинарий вернулся обратно и сел на кровать. Сигарет, само собой, не оказалось. Как и ключей от квартиры и его любимого перстня, который подарил ему отец, и не менее любимых дорогущих швейцарских часов.

Аполлинарий схватился за голову и тихонько заскулил. Очертания катастрофы постепенно стали вырисовываться перед ним во всей красе. Минут пять он просидел, раскачиваясь из стороны в сторону, пытаясь совладать с мыслями, которые разбегались, как тараканы, потом снова встал и двинулся к выходу.

Тут его внимание привлек старенький нетбук, который был здесь явно не к месту.

– И как я тебя не заметил? – Аполлинарий открыл крышку и с содроганием прочитал на приклеенном изнутри post-it: «Включи и смотри!»

– Я посмотрю! – внутри Аполлинария что-то оборвалось, ему стало холодно, сердце вдруг сделало неимоверный кульбит и зашлось в приступе, – но только позже!

Он взял нетбук и попытался спрятать его под полой пиджака. Получилось не очень, поэтому он просто зажал нетбук подмышкой.

– Я посмотрю, посмотрю! – как мантру твердил он, пока спускался по загаженной лестнице вниз, обходя грязные лужи и лавируя, чтобы не упасть вниз, – вот только доберусь до дома, так сразу и посмотрю!

Перед самым выходом он затаился, а потом осторожно выглянул за дверь. Нищие перестали жечь костер и куда-то подевались. Аполлинарий рысью метнулся во двор и быстро-быстро побежал, стремясь выйти к цивилизации. На его счастье дом своей тыльной стороной примыкал к одной из оживленных улиц, и Аполлинарий, махнув рукой, немедленно остановил бомбилу.

Это оказался отвязанного вида таджик, который презрительно оглядел Аполлинария с ног до головы и процедил:

– Эээээээээ! Слюшай, дэнги эсть?

– Есть, давай вези! Тебе заплатят! – Аполлинарий плюхнулся на заднее сиденье и назвал адрес офиса. Сначала на работу – расплатиться с водилой, привести себя в божеский вид и сделать пару звоночков.

Аполлинарий кипел, как медный самовар. Его всего трясло, и особенно от осознания, что, судя по всему, Наталья была просто подставой или же приманкой. А на нетбук он даже боялся посмотреть!

Через сорок минут машина припарковалась рядом с офисом, и Аполлинарий, оставив нетбук в качестве залога, ринулся внутрь здания. Он постарался как можно быстрее проскочить мимо охраны, обалдевшей от такого его появления секретарши и сотрудников, которые расслабленно (в отсутствие директора) щелкали мышками и время от времени тыкали пальцами в клавиатуры.

В его кабинете у него в шкафу висела пара запасных комплектов одежды, и он быстро переоделся. Потом открыл сейф (с кодовым замком и проверкой отпечатков пальцев), достал оттуда необходимую сумму и отправил одного из сотрудников расплатиться с таджиком и принести нетбук.

Через пять минут вернулся гонец. Вид у него был обескураженный:

– Аполлинарий Нилович, там нет никого!

– Как нет? – Аполлинарий рысью самостоятельно добежал до лифта и быстро спустился вниз. Таджик уехал и увез с собой заветный (ненавистный, страшный) нетбук, а вместе с ним и послание, которое предназначалось Аполлинарию.

Он постоял минутку, потом облегченно закурил и вернулся к себе на рабочее место.

– На нет и суда нет! – Аполлинарий плюхнулся в кресло и включил монитор. У него было много дел, которые требовали от него максимум внимания. А ночное проишествие? О нем можно смело забыть! С кем не бывает! Сегодня суббота, деньги вновь начинают возвращаться к нему, сотрудники пашут (в его офисе никогда не заканчивалась работа, и многие трудились два через два), словом, лучше не вспоминать! По крайней мере, пока!

* * *

– Алло, это я! Хочу напомнить, что с тебя причитается!

– Да, да! – Буч лежал на диване у себя в квартире и смотрел матч «ЦСКА – Спартак». Игра была бестолковой. Одни бегали, действительно, как кони, а другие – точь-в-точь, как баранина. Буч болел за коней, т. е. за ЦСКА.

– Приезжай сегодня вечером ко мне, отдам должок, заодно и развлечемся! Кстати, ты еще не позвонила своему последнему номеру? Хотелось бы получить от него ответ!

– Нет, пока нет! Жду, он должен сам проявиться! С таким раскладом, как у него, лучше не молчать! Хотя, никогда не знаешь, как поведет себя клиент – тем более, если попал под пресс! Я думаю, нужно дать ему время, чтобы созрел!

– Ладно! Пусть наливается соками! Но только недолго! Нам нужно еще успеть сорвать сочный персик, и ты держи ситуацию под контролем. Представляю, как он обрадуется, заслышав твой голос в трубке! – Буч громогласно заржал.