– Что здесь творится? – удивленно воскликнула кухарка.

– Да вот, этот сопляк приставал к Рейнате, – наябедничала Ангелика. – Платье ей порвал, за грудь хватал.

– Ах, ты сморчок! – возмутилась Торина. – Мы с тобой по-хорошему, а ты?

– Я не приставал! Я… – Юрзин тщетно пытался подобрать слова, чтобы объяснить, что не хотел ничего плохого. Он просто пытался забрать у Рейнаты боль. Парнишка знал, что если бы смог достаточно долгое время касаться ладонями ее плеч, то боль бы прошла. Перетекла от девушки к самому Юрзину. Он хотел все объяснить, но женщины смотрели с такой враждой, что слова застряли у него в горле.

– Ладно, пойдем, – сквозь зубы процедила Торина. Ей очень хотелось выкинуть наглого коробейника вон, но пришлось пересилить себя. – Господин Анхель хочет тебя видеть. Как, кстати, тебя зовут?

– Юрзин Витлоу, госпожа.

Он не удержался и снова взглянул на Рейнату. Таррединка прикрылась остатками платья и сжалась на топчане в углу. Юрзину очень, просто-таки до дрожи, хотелось подойти к ней и положить руки на плечи. Он больше не мог выносить ее боль.

– Ишь, пялится, стервец, – прошипела Ангелика. – Гляделки не прогляди, щенок! И слюни подбери. Нет, вы только посмотрите: его аж трясет от вожделения!

– Хватит, – остановила ее Торина. – Юрзин, иди за мной.

– Я не могу, – шалея от собственной смелости, прошептал коробейник. Он не сводил взгляда с Рейнаты, и его действительно сотрясала сильная дрожь – невольная реакция на ее боль. – Я никуда не пойду, пока не сделаю этого с ней!

– Ах ты, мерзавец! – завопила Ангелика.

– Да я тебя!… – воскликнула Торина.

Она попыталась ухватить маленького коробейника за шиворот, но тот ловко вывернулся, подскочил к Рейнате, опрокинул ее на топчан животом вниз, а сам навалился сверху и крепко вцепился руками ей в плечи. Таррединка завизжала. Ангелика и Торина попытались оттащить от нее наглеца. Они дубасили его кулаками, пытались разжать пальцы, а он тихо вскрикивал от боли, но продолжал мертвой хваткой держаться за свою брыкающуюся жертву.

– Да что же это такое?! – завопила Торина, теряя терпение. Ухватила брошенную Ангеликой кочергу и огрела коробейника по голове. Тот закатил глаза и обмяк на Рейнате.

– Снимите его с меня! – вопила девушка.

Ангелика и Торина спихнули неподвижное тело на пол.

– Ты убила его? – испуганно спросила Ангелика.

– Надеюсь, что нет, – охнула Торина. – Слава Богам, дышит.

– Что тут у вас происходит? – В дверях появился закутанный с ног до головы в шелк Миссел.

– Да вот… – Торина растеряно указала на лежащего без сознания коробейника.

Песчаный Дух окинул взглядом возбужденных, запыхавшихся женщин, заметил красные следы от пальцев на обнаженных плечах Рейнаты и склонился над парнишкой.

– Он просто взбесился, – возмущенно заговорила Ангелика. – Пытался надругаться над Рейнатой, мы его никак оттащить не могли. А он все кричал, что сделает это с ней.

– Странно, – пробормотал Миссел. – Очень странно… Рейната, а ты ничего не почувствовала, когда он прикоснулся к тебе?

– Еще как почувствовала! – Девушка потирала плечи. – Как больно схватил, гад… Омерзение я почувствовала. И страх!

Миссел досадливо поморщился.

– Это все понятно. А еще что-нибудь? Попытайся отвлечься от отрицательных эмоций и подумай хорошенько.

– Ну… – Рейната задумалась и по привычке попыталась дотронуться кончиком указательного пальца до нижней губы, но тут же спохватилась, вспомнив о переломе, а потом растерянно уставилась на свою правую руку. – Смотрите! Он больше не сломан!

– Кто? – сунулись Торина и Ангелика.

– Палец. Он целехонек!

– А остальные? – спросил Миссел.

– Сломаны, как и были. – Рейната растеряно взглянула на Проклятого. – Как же так?

– Все очень просто. – Песчаный Дух выпрямился и едва заметно вздрогнул, получив очередной удар от Короны. – Он пытался не изнасиловать, а вылечить тебя.

– Вылечить? – Торина смутилась и виновато посмотрела на пребывающего без сознания Юрзина. – Но почему он не объяснил нам все по-человечески? Вот придурок! Набросился на Рейнату. Платье порвал. Да и выглядел псих психом – глаза горят, весь трясется, по губам слюна течет.

– Все верно, – подтвердил Миссел. – Он трясся потому, что очень хотел излечить Рейнату. Похоже, он прирожденный Целитель. Целители не являются магами в общепринятом смысле. Они не могут контролировать свою силу. Да и исцеляют не всякую болезнь, а только ту, при которой человек испытывает острый приступ боли. Когда Целители чувствуют чужую боль, они во что бы то ни стало должны забрать ее себе. Не могут не забрать. Это сильнее них, понимаете? Странно, конечно, что Целитель подвизается коробейником, но… В жизни всякое бывает, видно, так распорядилась судьба…

– Но почему он не рассказал нам сразу? Так, мол, и так, я хочу вам помочь, – возмутилась Торина.

– Это побочная сторона Целительства, – пояснил Миссел. – Прирожденные Целители похожи на деревенских дурачков. Они, как правило, жалки на вид, косноязычны и непривлекательны. Они не умеют устраиваться в жизни. Мошенники зачастую используют их способности в корыстных целях. Целителями все помыкают, часто бьют. Кстати, в том числе и вместо благодарности за исцеление.

Торина покраснела и засопела смущенно. Юрзин зашевелился, приходя в себя. Сел, натолкнулся взглядом на кухарку и испуганно вжал голову в плечи, а потом вновь уставился на Рейнату, затрясся и потянулся к ней, но Песчаный Дух встал между ними.

– Пустите, позвольте, – едва не плакал Юрзин, пытаясь обойти Миссела.

– В самом деле, пусть он… – начала Торина, но Проклятый цыкнул на нее: – Молчи, рабыня!

Торина обиженно дернулась, но спохватилась и сказала:

– Простите, господин Анхель.

– Рейната, идите с Ангеликой на кухню, – приказал Миссел.

– Да, господин.

Девушки выскользнули прочь. Коробейник попытался броситься за ними, но Миссел и Торина не пустили. Кухарка не понимала замысла Проклятого, но ей ничего не оставалось, как довериться ему. Между тем, лже-господин Анхель сказал, обращаясь к Юрзину:

– Ты очень хочешь дотронуться до нее, не так ли?

– Да. Да! Пожалуйста! – Паренек трясся и с мольбой смотрел на закутанную в пестрый шелк фигуру.

– Что ж, я позволю тебе сделать это, но вначале ты должен помочь мне.

– Я не могу, – прошептал Юрзин. – Вам не могу. Ваша боль черная. Я не могу забрать ее себе, потому что она убьет меня самого.

– Я знаю, – кивнул Песчаный Дух. – И все же тебе придется помочь мне.

Он откинул с лица и головы шелк. Увидев перед собой Проклятого, Юрзин в ужасе отшатнулся и простонал: