— Я не возбуждаюсь, понял? — выкрикнула она. — Я по горло сыта этой возней, и… и мне есть чем заняться, вместо того чтобы дурачиться с тобой.

— Не спорю, — примирительно ответил он, вместе с тем притягивая ее ближе. — Но ты ведь уделишь хотя бы несколько минут своего драгоценного времени беспомощному больному? Ммм?

— Ты не беспомощный! — возразила она. — Я вижу, ты побрился, и без моей помощи, заметь. — Она глянула на его гладкий подбородок. — Чем же это ты брился? Моей бритвой?

— Я знал, что ты не будешь возражать. — Он улыбнулся. — Ведь ни одной девушке не понравятся поцелуи мужчины с щетиной на лице.

Хэрриет язвительно расхохоталась.

— Да у тебя с головой не в порядке! Ты, видно, уверен, что нет на свете женщины, не способной увлечься тобой.

— Я так не думаю, — мягко прозвучал его голос; он притянул се еще ближе, к обнаженной груди.

Легкая насмешка в его голосе лишала Хэрриет покоя; се волновали сильные мужские руки. А гладкая кожа с загаром медового оттенка, широкие плечи, твердая грудь, покрытая темными колечками волос… Каких усилий стоило Хэрриет противостоять искушению дотронуться до его божественного тела. Ее ошеломила близость мужчины, такого возбуждающе горячего.

Как и всегда, стоило ей только оказаться рядом с Финном, Хэрриет становилась беспомощной жертвой опасных, затягивающих тенет его сокрушительной сексуальности. Она слишком хорошо знала, что не в силах устоять перед ним, будучи так близко. И все же не могла совладать с собой, смотря на его красивое лицо, завороженно глядя на чувственные губы, приглашающие к поцелую.

Искорка насмешки в его небесно-голубых глазах внезапно погасла, они вдруг странным образом затуманились, подернувшись поволокой. Хэрриет ощутила, как внутри нее что-то судорожно дернулось. Притянутая к огню, точно мотылек к пламени свечи, она не в состоянии была противиться. Голова Финна склонилась к ней.

Его губы нежно коснулись ее губ, точно пушок одуванчика. Внезапно он резко притянул ее к себе, губы его властно впились в нее.

Опять это! — было последней здравой мыслью Хэрриет, и она потонула в пульсирующих волнах чувственности, поглотивших ее. Ее тело содрогалось в приливах и отливах по мере того, как поцелуй Финна проникал все глубже. Бессознательно прильнув к его обнаженному телу, Хэрриет пылко и страстно ответила на его откровенный поцелуй.

Неужели это из ее глубин исторглись едва слышные стоны разочарования, когда он оставил се губы и спустился дорожкой поцелуев вниз по выгнутой шее? Тепло разливалось по ее телу, заставляя дрожать в предвкушении. Она беспомощно содрогнулась, когда он коснулся ямочек у основания шеи. В горячечном огне страсти ей и в голову не пришло противиться, когда он быстро расстегнул пуговицы ее летнего платья, с вожделением провел по приятным округлостям грудей, представших его взгляду полностью обнаженными.

— Такая чудесная, восхитительная кожа, мягкая, как… бархат, — хрипло прошептал он, резко откинул подушку и в нетерпении привлек се к себе.

Звук его голоса, прозвучавший в тишине, и неприятное ощущение чего-то твердого, оказавшегося у нее под спиной, привели Хэрриет в чувство.

— Ах, нет! — вскрикнула она; лицо ее зарделось от стыда. Хэрриет вырвалась из его объятий и села.

— Ну что ты, милая! — в голосе его все еще слышна была хрипотца. — Это всего-навсего поцелуй.

— Да… Ты всегда так говоришь! — простонала Хэрриет и быстро соскочила с постели.

Торопливо застегивая пуговицы платья непослушными пальцами, Хэрриет бросила взгляд на кровать, где лежала лакированная шкатулка. Она-то и надавила ей на спину.

— Что… что она делает в моей кровати? — озадаченно пробормотала Хэрриет, все еще не пришедшая в себя. Но опомнившись, почувствовала, как лицо ее покрывается краской смущения. — О нет! — в ужасе выдохнула она, быстро хватая шкатулку и открывая ее. В шкатулке лежала стопка писем, перевязанная ленточкой. — Ты… ты читал мои любовные письма!

— А что еще было делать? — пожал он плечами. — Здесь нет ни книг, ни журналов. Ни телевизора. Ничего, что могло бы развлечь меня.

— Как ты посмел?

— Ни к чему так расстраиваться. — Он снова пожал плечами; Хэрриет уставилась на него, ее трясло от гнева. — К тому же в них ничего интересного. Похоже, ты встречалась с какими-то недотепами!

— Это личные письма! — в бешенстве кричала она.

— Сентиментальные бредни! — усмехнулся он, ничуть не пристыженный ее нападками. — Особенно этот, что подписался: «Твой преданный почитатель, Джордж». — Ясное дело, он и понятия не имеет, как ухаживать за девушкой. Нет, честно, дорогая, на него только даром время тратить! На твоем месте я бы поскорее отделался от него, а эти письма сжег.

— К счастью, я не ты. И я тебе не «дорогая»! рявкнула она на Финна, выходя из себя. — И еще… С этого момента ты сам по себе. Я и пальцем не шевельну ради тебя!

— Успокойся же, Хэрриет. И чего ты так взвилась, — уговаривал он ее.

— Ах, взвилась! Так знай же… черт с тобой! Гори синим пламенем! Ты… негодяй! — крикнула она и выбежала из комнаты, хлопнув дверью.

Когда эта сумасшедшая девчонка в ярости выскочила из комнаты, Финн лишь озадаченно покачал головой. Но вскоре понял, что умудрился всерьез задеть ее.

— Ох уж эти женщины! — пробормотал он и позвонил в маленький бронзовый колокольчик, «Подарок из Швейцарии». Ночью она являлась к нему на звонок без промедления. Но сейчас, сколько бы он ни трезвонил, сколько бы ни звал, ответом ему была тишина.

Да что стряслось с этой дурехой? Зачем столько крика из-за парочки нудных писем? Вот если бы там оказались какие-нибудь пикантные подробности, он бы понял ее возмущение. Но эти парни были какими-то недоносками! Финн не мог взять в толк, почему это Хэрриет, такая яркая девушка, общается с такими тряпками.

С другой стороны… Финн откинулся на подушку. Ему вспомнились мягкие губы и нежные упругие груди, стройное, трепетное тело, которое он еще совсем недавно обнимал. Финн не мог не признаться себе — приятно сознавать, что конкуренция невелика. По крайней мере, пока.

Прошел еще час. Финн с удивлением понял, что ему не просто скучно. Ему не хватает компании Хэрриет.

Несмотря на короткое знакомство с этой вздорной, взбалмошной особой, большую часть времени они только и знают, что ссорятся. И неудивительно временами Хэрриет бывает несносна. И все же… Хэрриет сильно отличается от всех его подружек. И так привлекательна. Еще одна причина для того, чтобы она не дулась внизу, а была бы с ним, невесело размышлял Финн.

День клонился к вечеру, а Хэрриет все не появлялась. Финн вынужден был признать очевидное — он попал в немилость. И хотя его выходку как-то можно оправдать — бессонной ночью, болью в сломанной ноге, раздражением оттого, что он вынужден сидеть взаперти, — оправдания глупой обиде Хэрриет уж точно не находилось.