– Я хочу помочь тебе найти гармонию между телом, интеллектом и эмоциями. Подключить тебя к тебе самой. Это кажется просто, однако мало кто этим владеет.

Но были и вопросы, на которые Глаз отвечать отказывался – откуда он сам взялся, зачем появился в Лориной жизни и чего, собственно, ему надо. Беа терпеливо объясняла, что должна сначала подготовить Лору к «новому» знанию.

Что могло быть таким новым после опыта всех Инициаций, через которые она прошла, Лоре было представить сложно.

Тем не менее рутина под названием реальная жизнь продолжалась. В ней даже кое-что изменилось – Дэнису дана была официальная отставка. За его скучную посредственность, вечное выяснение отношений и, главное, за полное отсутствие фантазии.

– Ты шкаф большой, да антресоль пустая, – сказала ему напоследок Лора.

В ее жизни появился Карл. Они уехали на три дня в Испанию, на Майорку. Он нашел удивительный отель, построенный еще в 30-е годы прошлого века и полностью сохранивший стиль ар-деко. Огромная балюстрада с колоннами с двух сторон была обрамлена широкими лестницами, благородно спускающимися к морю. Казалось, что из-за какой-нибудь колонны в любой момент может появиться Великий Гэтсби в исполнении Роберта Редфорда со всей своей свитой бонвиванов.

В первый же вечер Карл повез Лору в ресторан. На террасе, нависающей прямо над морем, был накрыт единственный стол с огромным букетом белых роз в центре. Вышколенный официант разлил шампанское по бокалам и удалился. Карл поднялся и с бокалом в одной руке другой взял за руку Лору и подвел к перилам террасы. Опустившись на одно колено, он поднес ее руку к губам и поцеловал.

– Я хочу, чтобы ты стала моей женой, – сказал он охрипшим от волнения голосом.

Лора стояла в полной растерянности. В горле застрял ком.

– Ты с ума сошел! – пробормотала она, откашлявшись.

– Нет. Я в здравом уме и твердой памяти. Прошу твоей руки.

– Но… но ведь мы еще даже не переспали. А вдруг мы не подходим друг другу? По темпераменту. Или еще по каким-нибудь причинам.

– Подходим! – твердо сказал Карл. – И если ты не согласишься, я… – Он огляделся. – Я брошусь в море. Прямо сейчас.

– Надеюсь, ты шутишь, – ошеломленно пробормотала Лора. – Мы не в кино.

Карл поднялся с колена, поставил бокал на перила и, одним махом перемахнув через них своими длинными сильными ногами, оказался стоящим на узеньком бордюрчике.

– Ну?! Да или нет?

– Прекрати. – Лора вцепилась в рукав его пиджака. – Это шантаж.

– Именно, – подтвердил Карл. – Так да или нет?

– Я не могу… вот так сразу… Мне нужно привыкнуть к этой мысли. У меня плохой характер… очень, очень плохой…

Карл высвободил руку из рукава пиджака, в который вцепилась Лора, потом другую и сиганул в море.

Лора, вскрикнув, ухватилась за перила и стала оседать на пол. Потом вскочила и, перегнувшись, попыталась разглядеть, что происходит внизу. Внизу, метрах в пяти, была только черная вода.

– На помощь! – завопила Лора изо всех сил.

Из зала ресторана примчались два официанта и несколько любопытных клиентов. Все, как по команде, перегнулись через перила.

Прибежал метрдотель с фонарем и, направив его вниз, попытался осветить место происшествия. В желтом круге фонаря все увидели плывущего кролем Карла.

– Эге-гее!.. – крикнул он и помахал всем рукой. – У меня все в порядке.

До берега было метров тридцать, и никакой опасности не просматривалось. Лора успела сбежать вниз и теперь наблюдала, как Карл в мокрой, облепившей тело одежде, без обуви, в одних носках выползает на берег.

– А вот и рыбачка встречает на берегу своего суженого, – выпрямившись и отряхнувшись, как собака, Карл протянул к ней руки.

И тут Лора поняла – это было самое красивое лицо, которое она когда-либо видела в жизни, потому что оно было воплощением мужской силы. В ней тут же зародился протест, чувство сопротивления и даже злости – и в то же время радости. Он смотрел на нее взглядом собственника. Это даже нельзя было назвать взглядом – это был акт.

Она попыталась сопротивляться.

– У тебя вид утопленника, утонувшего зимой и прибившегося к берегу только летом, – констатировала Лора.

– Ты станешь моей женой? Или я не двинусь с места.

– Нет-нет-нет, – согласилась Лора. Ее переполняла непонятная радость. И неизвестно откуда возникшая уверенность – вот оно, чудо. Она, как в сказке, нашла свою половину.

– Когда? – настаивал Карл.

– Как только вернемся в отель.

Утром за завтраком Лора смотрела на него с некоторым недоверием – неужели и вправду ей было так хорошо ночью? Их близость была как короткое замыкание, которое вышибает все предохранители, оставив ей только минимальный контроль над телом.

Дальше накал зависит от глубины пожара и количества горючего материала, собственно, любви.

Самое, наверно, замечательное, что есть на свете, – это качели между телесным и пронзительным интеллектуальным контактом с любимым. Когда прикосновение вызывает не только желание, но нежность и трепет. Когда через другого возвращаешься к себе совершенно просветленным и обновленным.

– Так хорошо с мужчиной бывает, только когда его любишь, – проговорила Лора, глядя ему в глаза.

– Счастье, когда у женщины в мыслях присутствует столько чувства. А в чувствах столько вкуса, что он и на избранный объект распространяется, – с улыбкой прокомментировал ее недоверчивость Карл. – А я так и вовсе обречен – мне больше никогда не будут интересны другие женщины, так как ты воплощаешь в себе всех женщин сразу. Ты – эпос. Они все были эпиграммами. Ты одной только ямочкой между ключицами способна свести с ума мир.

И покатились, как ручей по камням, счастливые влюбленные денечки. Недели. Месяцы. Оба по-своему сильные, яркие, самодостаточные, в их нежной любовной дуэли они возвели негласный принцип – ничто никогда не должно быть окончательным и определенным, кроме их любви, конечно. Они оба знали, что существуют только два способа прожить жизнь. Первый – будто чудес не существует. Второй – будто кругом одни чудеса. И, естественно, выбрали второй. И каждый стал главным чудом другого.

Карла порой пугала Лорина хаотичность, но он прекрасно понимал, что это только видимость, иначе она никогда бы не смогла достичь таких высот в своей работе и сделать головокружительную карьеру практически с нуля. Он смутно помнил ее на собеседовании, зато результат был ошеломляющий – из двенадцати клиентов девять открыто заявили, что хотят иметь дело исключительно с ней. Остальные трое владели только японским, которым не владела Лора. И на них приходилось на каждого по два сотрудника.

Лору же эта детская боязнь Карла хаоса только забавляла – сама она воспринимала его как естественный ход вещей. Она со всей серьезностью заявляла, что только дурак нуждается в порядке – гений овладевает хаосом, господствует над ним. По сравнению с Дэном Карл казался почти волшебником. У него был дар скрашивать все, к чему он прикасался, в том числе и Лорины будни. Он был изобретателен в мелочах, ненавязчиво заботлив и, главное, умел рассмешить Лору до коликов.