Итак, в сентябре 1812 года де Витт двинул свои полки форсированным маршем в район Луцка на соединение с 3-й армией генерала Тормасова, противостоявшей австрийскому корпусу Шварценберга и саксонскому корпусу Ренье. Армия Тормасова прикрывала юго-западную часть России и действовала на коммуникационных линиях неприятельских корпусов. С прибытием казачьих полков де Витта и других пополнений армия Тормасова превратилась в достаточно внушительную боевую силу, сковавшую крупную объединенную группировку противника.

В сентябре в тот же стратегический район прибыла ещё одна армия, Дунайская, под командованием адмирала Чичагова, разместившаяся по реке Стырь. Теперь обе армии прикрывали Подолию и Волынь. Казаки де Витта действовали на широком фронте от Острога до Борисова, совершая боевые рейды в качестве «летучих отрядов» и на территорию Варшавского герцогства. Казаки де Витта участвовали в освобождении Бреста, Минска, Борисова, дрались на берегах Вислы и Одера. В октябре 1812 года де Витт был произведен в генерал-майоры.

В октябре 3-я и Дунайская армии были объединены под общим командованием Чичагова, а Тормасов переведен на место Барклая-де-Толли — стал командовать пятью корпусами. Группа войск Чичагова выдержала натиск отступающих корпусов Наполеона на Березине. В Березинском деле де Витт не раз водил свои полки в атаку против того, кто ещё совсем недавно сделал его своим личным тайным агентом и осыпал всевозможными милостями. Наполеону удалось вырваться из березинского ада, но из 30 тысяч войск он потерял там 20.

Однако все же думается, что формирование Уланской дивизии было отчасти лишь прикрытием совсем иной деятельности де Витта или по крайней мере сопутствовало ей. Принимая во внимание всю предыдущую и последующую деятельность де Витта, вполне можно предположить, что и на Украине де Витт занимался не только формированием конных полков, но, используя свои старые агентурные связи, вел работу по отторжению поляков от Наполеона, засылал агентов, дезинформировал польскую аристократию относительно российских и французских планов. Судя по дальнейшему развитию событий, де Витту удалось найти в тот момент единомышленников среди ясновельможной шляхты. После оставления Наполеоном Москвы исход русской кампании уже ни у кого не вызывал сомнения. Было очевидно, что русская армия в самом скором времени займет Польшу. Разумеется, польские аристократы не без оснований опасались репрессий за поддержку французов и своё активное участие в походе на Москву.

Иван де Витт стал той фигурой, через которую они могли получить информацию о настроениях в российских верхах относительно своего будущего и просить снисхождения к своей судьбе. Разменной картой в этих переговорах были гарантии польской шляхты не допустить превращения Польши в партизанский край и их готовность к сотрудничеству с Петербургом. Именно для этих столь важных и сложных переговоров де Витту и надо было находиться не в ведущей ожесточенные бои действующей армии, а на спокойной Украине. Только оттуда он мог быстро и легко сноситься со своими польскими конфидентами, получать необходимую информацию и реагировать на быстро меняющуюся ситуацию. А ситуация в Польше менялась весьма быстро. Чем хуже шли дела у Наполеона в России, тем больше появлялось сторонников у де Витта в Польше.

Как известно, вступившая в пределы Польши российская армия не была встречена партизанским движением. Профранцузски настроенные поляки бежали вслед за своим благодетелем на Запад, а остальные притихли, надеясь на обещанное снисхождение. Император Александр был к покаявшимся предельно милостив, тем более что перед ним лежали подробнейшие списки деяний этих лиц и их исчерпывающие характеристики. Об этом де Витт тоже успел заранее позаботиться…

После потери Варшавы отступающие французы разделились. Австрийцы и поляки стали отходить на Краков, а генерал Ренье с остатками саксонских войск и французской дивизией Дюрютта отошел к Калишу, где дал отдых измученным войскам, не выставил даже авангарда. Тем временем Кутузов выслал вдогонку Ренье корпус Винценгероде. Корпус был составлен наскоро. Авангард корпуса под началом генерал-майора Ланского составили два гусарских полка, конная батарея и три казачьих полка де Витта. Причем казаки шли в передовом дозоре. На подходе к Калишу де Витт выяснил, что французы не имеют даже выставленных дозоров, о чём тут же доложил Винценгероде. Тот принял решение о немедленной атаке. Бой начался ранним утром 1 февраля стремительной атакой гусар и казаков во главе с Ланским и де Виттом. Они стремительным ударом опрокинули несколько неприятельских полков и перерезали французам путь отхода. Вскоре подоспела пехота и атаковала деревни, где квартировали французы и саксонцы. Отрезанные друг от друга, французы и саксонцы сопротивлялись ожесточенно, но недолго. Первыми оружие сложили саксонцы, окруженные в деревне Коканин, только три роты с большими потерями сумели прорваться к Калишу. В селе Боркове отчаянно оборонялся генерал Ностиц, надеясь на помощь извне, но, не дождавшись таковой, тоже вскоре сложил оружие. В деревушке Павловек саксонцы стали в каре и, отбиваясь от казаков де Витта, стали двигаться на запад. Ренье выслал было им в поддержку конницу, но она была опрокинута Ланским. А казаки де Витта уже занимали предместья Калиша. Когда к Калишу пробились главные силы французов, им удалось потеснить казаков, но ненадолго. Ожесточенный бой прекратился только ночью, французы начали отход на Глогау. Часть сил под началом генерала Габленца отошла к Ченстохову и соединилась с отрядом князя Понятовского, но соединиться с главными силами Ренье так и не смогла из-за непрерывных атак казачьих полков.

Утром 2 февраля Калиш был занят нашими войсками. Потери русской армии составили 670 человек, французы и саксонцы потеряли более 1500 человек, ещё столько же сдались в плен.

Из биографии де Витта: «В ноябре 1812 года он (де Витт. — В.Ш.) участвовал в делах под Лошницей и Меджиричем (11 ноября); 1 февраля отличился при взятии Калиша и получил за это ордена Святого Георгия 3 степени и Святого Владимира 3 степени». В феврале 1813 года де Витт был назначен «за боевые отличия» шефом 1-го Украинского казачьего полка с сохранением прежней должности.

Георгиевский крест был самой престижной и желанной наградой российских офицеров, а потому давали его нечасто и за конкретные выдающиеся подвиги. Иван де Витт получил за Калиш сразу Георгия 3-й степени, минуя 4-ю! Такие награждения были большой редкостью, и их давали за действительно выдающийся подвиг. За Калишское сражение де Витт, ко всему прочему, был удостоен ещё одного весьма престижного ордена — Святого Владимира. Это говорит о том, что вклад де Витта в победу русской армии под Калишем был действительно выдающимся. В послужном списке графа на сей счёт сказано следующее: «Граф, генерал-майор де Витте Иван Осипович в воздаяние отличнаго мужества и храбрости, оказанных в сражении против саксонских войск 1-го февраля при Калише 22 февраля 1813 года удостоен Георгия 3-й степени». Вместе с Виттом Георгиевские кресты за Калиш получили знаменитый командир Александрийского гусарского полка князь Валериан Мадатов, генералы Ренин, Никитин и Шаховский. Именно после Калиша о де Витте и о князе Мадатове заговорили в армии, как о двух выдающихся и перспективных кавалерийских военноначальниках.