Взвесив все за и против, я решилась:

– Первый – Граф Найгин ди Казе – широко известен своими консервативными взглядами. Но его сын частенько бывает в Замке Похоти де Савора. Ладно бы развлекался, но он играет. Причем отвратительно.

– Крис? – брюнет бросил вопросительный взгляд на приятеля, с которым они вроде больше не цапались.

Тот отложил свиток, который вычитывал, неодобрительно глянул на Арвана, позволявшего мне видеть секретные документы, подозрительно на меня, но до ответа снизошел:

– Не буду спрашивать, не сама ли леди заметила младшего Найгина в этом занимательном месте, – Арван кашлянул, Кристон сменил тон, потер украшенную синяком скулу. – Это мы давно выяснили, даже покупали информацию, погасив один из долгов этого молокососа.

– Не надежен, – резюмировал Арван.

– Барон Шагал ближайшие месяцы будет втянут в маленькую и отнюдь не победоносную войну, в которой потеряет жирный кус от своих земель, – продолжила я, накручивая на пальчик локон.

– Крис, почему мы об этом не знаем?

– А не плод ли фантазий леди данная информация? – прищурился блондин.

Пожала плечами. Пожалуй, я в числе нескольких человек, которые знают о предстоящей заварушке. В том, что старый Гатор не упустит своего, не сомневалась.

– Как прибудем в столицу, наведу справки, – сдался Кристон.

– Да уж будь добр. Информаторы за что деньги получают?

А я подумала, что информатор, добывающий сведения такого уровня, должен быть, например, мной. И улыбнулась своим мыслям. Все-таки работа у меня была интересная.

– Лира, – отвлек меня от приятных воспоминаний не менее приятный баритон. – Еще что-то скажешь по этому документу?

Я пробежала глазами витиеватый текст. Формулировку пусть крючкотворы от делопроизводства вычитывают, а вот по фактам могу и подсказать:

– Третьей стороной выбран Островной банк. Уж не знаю, какие у вашей страны с островитянами отношения, – врала, конечно, знала, и неплохо, – но вот у Илирии они вот-вот обострятся.

Про эмбарго говорить не стала. Поднялась, ощутив, как сквозь юбку бедро огладили его чуткие пальцы, и сообщила, что хочу подышать воздухом. Провожали меня два очень задумчивых взгляда.

На палубе второй день чинили и латали все, что было потрепано штормом. Свежий еще ветер налетал порывами, и волнение было немалым, однако погода установилась теплая, солнце приятно пригревало. На лице сама собой воцарялась улыбка. Двое матросов подчеркнуто старательно смазывали и подгоняли механизм лебедки лодки, пригодной для схода на берег без причала. Я задумчиво последила за работниками и ушла на любимое место на бухте каната.

Спустя некоторое время над головой послышался разговор. Чуть надтреснутый, глубокий голос капитана Далина и сразу отдавшийся дрожью хрипловатый баритон.

– Завтра к ночи будем в виду Таритского залива. Только в северную бухту я до полуденного прилива не пойду.

– Волну не сможешь поднять?

– Перенапрягся, – я почти воочию увидела, как морской волк пожимает плечами.

Тут меня заметили.

– Леди Лира, – приветствовал капитан, когда я обошла пристройку и поднялась к мужчинам.

– Доброго дня, капитан Карас.

– Почему леди Лира? – заинтересовался Арван.

– Ну так леди же, – ответ был дополнен пожатием плечами и улыбкой.

– Почему Лира, а не Лирана? – не сдался брюнет.

Седой мужчина замер на некоторое время, видимо, прислушивался, не нарушит ли ответ границу клятвы. Но все-таки ответил:

– Еще будучи очаровательной девчушкой, она настояла, чтоб я звал ее именно так.

А я вспомнила…

И тоже припекало солнце, пронзительно орали чайки, проносясь над парусами. Им иногда что-то отвечал и грозил кулаком старый боцман Мика. Слова были незнакомые, но когда я попросила повторить, мне было объявлено, что это не для юных ушек. Ну ничего, когда я вырасту, то смогу слушать и говорить любые слова.

Мама переносила качку плохо, поэтому мы или сидели на палубе, где для нее ставили плетеное кресло, или она скрывалась в каюте. Сейчас она как раз ушла отдохнуть, и отец отправился с ней. А мне была предоставлена свобода действий. Абсолютно упоительное чувство, когда тебе семь лет.

Мика удил рыбу, а я ему помогала, подставляла бадейку, в которую он складывал улов, да накрывала крышкой. А еще кидала крикливым птицам куски унесенной с обеда лепешки, наблюдая, как они ловят подачки на лету или срываются за упавшими кусками в волны. Наверно, мой дар проявлялся уже тогда, воду я обожала. Хотелось так же нырять в пенный след, тянущийся за медленно идущим кораблем.

– Не запачкайте платьице, маленькая леди, – подошедший капитан Карас указал на жидкие подарочки от птиц, порой попадавшие на палубу.

– Я не маленькая, мне скоро будет восемь, – возразила я. – И я не хочу быть леди, я хочу быть капитаном и плавать в море.

– Капитан Лирана, – усмехнулся мужчина.

– Лира, – полное имя я не любила.

– Значит, капитан Лира.

– Да, – раз я теперь капитан, то могу спросить: – Капитан Карас, а что такое курва криворотая?

И тогда я не поняла, почему этот морской волк закашлялся, а старый боцман запылал ушами.

В следующий раз я увидела капитана, когда мы плавали в Марвею запечатывать мой дар. Тогда они пропадали с отцом, и я с ним совсем не общалась. Почти всю дорогу мы просидели с мамой в каюте, погода была не располагающая к прогулкам. Трудно поверить, что прошло уже десятилетие с тех пор. Как всегда при воспоминании о родителях, на сердце стало грустно.

Из воспоминаний меня выдернули легшие на мою талию ладони.

– Мыслями ты где-то далеко? – привычно щекотнул нервы хрипловатый баритон.

– Скажи, демонстрацию этих ваших жезлов проводили на людях? – неожиданно даже для себя спросила я.

– Естественно, нам предоставили нескольких подозреваемых в чародействе.

– Не жалко было… – я замялась.

– Нет, – Арван убрал руки, облокотился на фальшборт рядом со мной. – Они были достаточно недальновидны, чтобы попасться. И если б не жезл, правду из них, вероятнее всего, тянул бы палач.

Пришлось признать его правоту, храмовые палачи – само порожденье бездны.

– Ты ведь увидела знакомое имя в документах на столе?

– Возможно, – уклончиво ответила я.

Думать о том, что в рамках демонстрации Арван тыкает жезлом в пухленькую хохотушку Малин и та оседает кулем на пыльный пол, скорчившись в последней попытке защититься… Я тряхнула головой, отгоняя неприятное видение. Малин Роуз была одной из востребованных в определенных кругах чародеек, на которую закрывали глаза. Мне она помимо прочего ставила противозачаточные чары. По дружбе.