залива. Президент рассматривал советское вторжение как «прямую угрозу безопасности нашей страны».[185] Его слова про то, что «попытки какой бы то ни было внешней силы установить контроль в Персидском заливе будут считаться покушением на жизненно важные интересы Соединенных Штатов Америки», получили название «доктрины Картера».[186] Американцам Картер сказал следующее: «Оккупированный советскими войсками Афганистан – это угроза для Ирана и Пакистана, а также, возможно, первый шаг к захвату большей части мировых запасов нефти».[187]

В течение 48 часов после начала советского вторжения президент Картер подписал второе распоряжение по Афганистану, касающееся помощи оружием, финансированием и консультациями. Программа была рассчитана на то, чтобы при помощи поддержки афганскому сопротивлению создать помехи советским войскам, увеличив таким образом материальные расходы, которые СССР нес из-за оккупации.[188] Администрация Картера, а впоследствии и Рейгана, стремилась к тому, чтобы Советский Союз увяз в Афганистане, как в трясине, чтобы он стал для русских «Вьетнамом» и они отказались от дальнейшей интервенции в страны третьего мира.[189] «Мы полны решимости, – писал Картер 28 декабря в своем дневнике, – сделать так, чтобы эта акция обернулась максимальным политическим ущербом».[190]

28 декабря в телефонном разговоре с президентом Картером его пакистанский коллега Мухаммед Зия-уль-Хак выразил опасения, что над его страной нависла советская угроза, в связи с чем он рассчитывает на американскую помощь как для своей страны, так и для афганского сопротивления. Главы государств сошлись на том, что американская помощь моджахедам будет осуществляться через посредство межведомственной разведки (МВР) Пакистана, и ее организация должна быть скрытой – иными словами, должна сохраниться возможность отрицать участие.[191] Год спустя Зия-уль-Хак объяснил директору ЦРУ Уильяму Кейси, что помощь, с его точки зрения, должна быть нормированной: объем должен быть ровно таким, чтобы «котел кипел», но «не перекипал», иначе Пакистану может грозить нападение со стороны СССР.[192] Пакистан также дал добро на развертывание на своей территории тренировочных баз и зон безопасности.

Первый самолет доставил моджахедам партию американского оружия 7 января 1980 г., спустя две недели после начала советского вторжения.[193] Уже на следующей неделе на территории Афганистана находилось не меньше семи советских дивизий численностью в 85 тысяч военнослужащих.[194]

В январе следующего года вновь избранный президент Рональд Рейган и возглавлявший ЦРУ при нем Уильям Кейси начали скрытую войну против «империи зла» – Советского Союза. Афганскую операцию, начатую по распоряжению предшественника, президент Рейган решил продолжать. Стояла задача «отплатить СССР за Вьетнам», заставив увязнуть в афганском болоте.[195]

Официально данная программа осуществлялась в русле вновь озвученного американского политического курса, направленного на сдерживание СССР, а со временем – и на отпор советским экспансионистским планам.[196] Именно в экспансию должны были в итоге вылиться успехи, которых добился СССР в Афганистане на протяжении 1984 г.

Г. Деятельность по поддержанию кампаний

Наиболее успешным применением неконвенциональных средств ведения войны считаются операции, проводимые в поддержку более масштабных военных кампаний.[197]

В ходе внезапной атаки в воскресенье утром, 7 декабря 1941 г., самолеты японской авианосной оперативной группы нанесли удар по кораблям Тихоокеанского флота США, стоявшим на якоре в Перл-Харборе, Гавайи. На следующий день Соединенные Штаты объявили войну Японии. В течение нескольких часов после атаки на Перл-Харбор японские бомбардировщики атаковали Кларк-Филд на Филиппинах и уничтожили значительную часть дальневосточного Военно-воздушного флота США. Основное нападение Японии на Филиппины произошло в середине декабря 1941 г.: ударная группа высадилась на остров Лусон, где были дислоцированы филиппинские и американские войска численностью в 130 тысяч. При том что война на Тихом океане уже шла, в стратегии союзников отдавался приоритет кампании в Европе, и таким образом, возможность оперативно прислать подкрепления войскам США на Тихом океане исключалась.

На момент нападения японцев филиппинская армия состояла из плохо подготовленных ополченцев, чье вооружение по большей части начало морально устаревать. Из-за нападения японцев генерал Дуглас Макартур, находившийся в отставке и занимавший пост военного советника филиппинского правительства, был отозван на действительную службу в армию США и назначен командующим всеми вооруженными силами США в юго-западной части Тихого океана.

Остановить продвижение японцев американские и филиппинские силы не смогли. 23 декабря генерал Макартур начал отвод войск на полуостров Батаан. Это привело к серьезным потерям с двух сторон, кроме того, войска оказались в осаде, не имея в достатке продовольствия и боеприпасов. Генерал Макартур разрабатывал план активной обороны на побережье Лусона и надеялся разгромить захватчиков, как только те высадятся. Будучи знатоком военной истории, он понимал потенциал партизанской войны и рассматривал возможность создания таких сил на Филиппинах. Согласно его концепции, должны были организовать агентурную сеть из владельцев собственных бизнесов и сельхозрабочих, а в горах их бы поддерживали партизанские формирования, набранные из лучших филиппинских резервистов.[198] Однако стремительная высадка японских войск и такое же стремительное их продвижение помешали генералу Макартуру осуществить его план партизанской кампании. Ему пришлось довольствоваться импровизированной неконвенциональной операцией.

Генерал Макартур, преимущественно из личных побуждений, запретил БСС проявлять инициативу на этом театре военных действий, предпочтя самостоятельно планировать разведывательные и специальные операции, а также руководить ими. К моменту отхода войск на полуостров Батаан на севере Лусона от войск Макартура оказались отрезаны как отдельные военнослужащие, так и небольшие группы американских и филиппинских офицеров. Когда стало ясно, что американские войска не смогут избежать капитуляции, остальным командирам дали разрешение направляться в горы и готовиться отбивать врага партизанскими методами. Они начали формировать партизанские отряды из филиппинских частей, оставшихся после разгрома армии, а также гражданских добровольцев.[199]

В декабре 1941 г. высший офицер армии США – полковник Джон Хоран, которого должны были оставить на Лусоне, реорганизовал батальон филиппинских скаутов в партизанский полк. Штаб Вооруженных сил Соединенных Штатов на Дальнем Востоке (USAFFE) на Коррехидоре одобрил присвоение полку Хорана статуса 121-го пехотного. Вскоре многие другие военнослужащие, избежавшие плена, вместе с независимыми бандами филиппинских партизан влились в состав 121-го полка. Одним из таких отрядов командовал американский офицер по имени Уолтер Кушинг.

Когда президент Рузвельт перевел генерала Макартура в Австралию, дабы тот занялся подготовкой решающего наступления союзников для освобождения юго-западной части Тихого океана, генерал решил, что, даже будучи за пять с половиной тысяч километров от своих подчиненных и других партизан из его штаба, он непременно сохранит с ними контакт. Ему хотелось, чтобы скрывающиеся на островах части информировали его об обстановке и вели подготовку в преддверии его возвращения. Контролировать наращивание партизанских сил на