Ивер замер, будто его паралич разбил в вертикальной позиции, а потом как-то неуверенно обнял меня в ответ и осторожно уточнил:

– Тебе не неприятно, Алира?

– С чего бы? Ты теплый, чуткий и от тебя хорошо пахнет, дядюшка. Чем-то мятным и сосной, кажется. Так почему мне должно быть неприятно? – я заглянула в растерянное лицо Ивера и погладила его по гладкой щеке. – Если ты чего-то нехорошее про свою профессию думаешь, живо брось! Ты же сам говорил, что склонность эта врожденная. Я в Киградесе всего день, зато пользу уже от нее видела и немалую. Что до того, что тебя в массе своей боятся – может, и обидно малость, зато как удобно. Дисциплинирует. У нас когда-то говорил один умный бандит: «Добрым словом и пистолетом можно сделать куда больше, чем просто добрым словом!» Так что ты как пистолет. Или, в наших реалиях, опасная магия, которая здорово помогает государству в целом и мне в частности. А если кому не нравится – пусть молчит в тряпочку. Всем нравятся только халявные деньги, а ты не они, потому не обязан!

Чейр, похихикивая, слушал мой спич в защиту некромантии в целом и одного ее конкретного представителя в частности. Он-то Ивера вообще не боялся или не выказывал страха. Впрочем, он и шинковки в туманном киселе Киградеса не страшился, маньяк адреналиновый. Дядюшка же внимал почти растроганно.

Он объяснил, что большая часть разумных созданий, в том числе и реш-кери, испытывает перед некромантами безотчетный инстинктивный ужас, с трудом контролируемый разумом. Потому отсутствие страха с моей стороны – это замечательно. Ивер отпустил нас в дорогу практически с отеческим благословением и даже (он голова, а я натуральная обормотка) выдал нехилый такой мешочек с золотом и драгоценными камешками в качестве компенсации моей приемной семье, утратившей дочь.

Насчет притаскивания Лёньки в Киградес я пока вопрос не вентилировала. Для начала надо было с братом все обсудить, а потом уж решать вместе. Он всегда ненавидел, когда решали за него и для него. А больше всего тогда, когда объясняли, что так для него будет лучше. Но если захочет – приведу, и плевать, если это кому-то не понравится! Брат он мне или не брат?!

Переодеваться в свои пропыленные джинсы я не стала. Та одежда из загадочной ткани, принявшей форму под влиянием мысли, вполне себе соответствовала хорошему брючному костюму. От искушения заказать себе крутой костюмчик, как у Чейра – кожа и кружево, – меня удержали только соображения комфорта. Вдруг будет жарковато? Тепло люблю, потеть ненавижу! Ну и еще не хотелось банально обезьянничать.

Подхватив меня под руку, охотник галантно предложил:

– Веди, ригаль-эш, пусть Архет проложит должный путь!

Глава 10. Вернуться и вернуть, или Чем мой брат не принц эльфийский?

Признаться, я думала, что Чейр меня переправит так же, как утаскивал, как-то сам. Чик! И готово! Но предложение использовать артефакт почему-то показалось логичным и очень правильным. И… я не думала о том, как делаю то, что делаю. Только положила ладонь на кристалл и шагнула, чтобы оказаться в своей квартире. В прихожей.

Быстрый взгляд в окно на солнышко показал, что сейчас вторая половина дня. Вот только которого? Следующего за вчерашним? Или тут год-два-три, или даже десять промелькнуть успело? Я про всякое читала. Но тут из комнаты, которую Лён делил с младшим братишкой, послышался шум. Не то что-то упало, не то (и, судя по грохоту, куда более вероятно) что-то куда-то со злости швырнули.

Чейр насторожился, а я позвала:

– Лён, это ты погром устраиваешь?

– Лирка! – спустя секунду благим матом заорал брат.

Вылетев из комнаты, он помчался ко мне с совершенно безумными глазами. Крепко-крепко обхватив меня, Лён забормотал, буквально захлебываясь словами:

– Ты вернулась, вернулась! Живая! Я не свихнулся! Ты есть!

– Лён, ау, а куда же я могла аннигилировать? – я малость опешила от столь бурной встречи. Осторожно покосилась на календарь, украшавший стенку в коридоре. Нет, все нормально, меня не было всего один день, а не тридцать лет и три года. Чего же брат так убивается и ребра мне ломает? Мы, конечно, любим друг друга, но чтобы так реагировать, повод должен быть веским.

– Думал, рехнусь! Или уже рехнулся! – в ответ пробормотал Лён, уткнувшись носом мне в волосы и отчаянно зажмурившись. – Ты не вернулась вечером, номер вне зоны доступа. Погнал искать. Все дворы обшарил – пусто; паре твоих девчонок с курса звякнул. Не дозвонился! Собрался уж в ментовку бежать, но для начала снова домой сунулся. Мало ли? С порога у мамки спросил, не приходила ли, а она… Лирка, она вообще, походу, свихнулась с батяней заодно. Они мне брякнули, что ты в младенчестве померла. И дверь в твою комнату поначалу не открывалась, потом вообще со стеной слилась и пропала.

– Ох ты ж, коржики-пирожки! – пораженно выпалила я, повернув голову в другую сторону. И точно, двери в мою берложку не было. Сплошная стена с обоями под каменную кладку.

– Это все упавшая маска. Следы исчезают. Ивер, пока ты спала, мне рассказывал, как должно быть, – вкрадчиво пояснил Чейр, вступая в беседу. – Лишь благодаря Архету ты смогла пройти сюда, куда путь отныне под запретом.

Хвостатый сказал и малость напрягся. Может, ждал от меня истерики или скандала? А вот фигу ему, Архет приятно грел грудь, подтверждая и утверждая правоту жестоких слов. Так чего истерить? Все так, как надо, а если это с моим представлением о «надо» не согласуется, значит, что? Значит, следует менять представление. Подогнать под свои хотелки реальность не выйдет. Да и нет больше на это моего желания. Не теперь, после того, где я была, что видела, о чем узнала.

Братец, похоже, так не думал, он вскинулся и резко развернулся к охотнику. Будто только сейчас его заметил. А может, и впрямь так? Мало ли какие крутые фишки у хвостатого в загашнике имеются?

Ленька сузил враз потемневшие до мшисто-зеленого глаза. У него такой взгляд перед дракой бывает. Потому пришлось быстро начать объяснения:

– Лён, вчера куча всего случилась. Это Чейр, он увел меня на родину и сегодня сюда сопровождает… – начала я было рассказ, потом осеклась и выпалила телеграфно, чтоб побыстрее дошло: – Мы с тобой приемные. Из других миров, от других родителей. Меня тут от папаши настоящего прятали. Только недавно он умер, а меня, как наследницу, потащили дела принимать. Я – реш-кери, разновидность вампира по