А еще он напомнил себе: особо не улыбаться.

На складе все с самого начала пошло иначе, начиная с охраны: она пропустила его внутрь без вопросов. Вторым сюрпризом стало полное отсутствие Октавиуса.

– Что слышно? – спросил он у охранника, проводившего его к большому помещению на первом этаже. – И где Док?

Помещение было заставлено предметами, которых еще вчера тут не было: стояли верстак с разложенными на нем инструментами, кое-какими высокотехнологичными принадлежностями и доской – поменьше, чем та, что он видел вчера, – и какая-то металлическая конструкция, напоминающая скелет шкафа для одежды.

– Он просил передать тебе, – произнес охранник, – что ты не должен ничего предполагать или во что-то вмешиваться просто на основании того простого факта, что тебе позволили вернуться. А еще он просил передать, что у тебя на сегодня три задания. Инструкции он оставил под каждым предметом. Приступай к работе.

– Ты бы поостерегся, – с честным видом посоветовал Питер, – а то тебя еще украдут в «Рокетс»7 за твое обаяние и очаровательную внешность.

Охранник закрыл за собой дверь, но Питер не услышал звука щелкнувшего замка или задвигающегося засова. Оглядев три рабочих места, Питер шагнул к ближайшему – доске – и прочитал пришпиленную к ней записку. Аккуратным, красивым почерком ему велели закончить написанные на доске уравнения.

Питеру всегда хорошо давалась математика, большую часть времени он занимался ею с наслаждением, а в школе и вовсе преуспевал, но в качестве строчки в меню для хорошего завтрака это оставляло желать лучшего.

Пододвинув стул, Питер приступил к расчетам. Три часа спустя он отъехал от доски и оглядел результат своих трудов.

«Неплохо, – подумал он, – не уверен, что все это значит, но в целом нормально».

Уравнения варьировались от алгебры до квантовой механики, и, судя по виду, ни одно из них не было как-то связано с остальными. Питер не мог сказать, был ли это тест или же он просто помог Октавиусу выполнить какую-то часть его работы.

Питер потянулся, посмотрел на часы, огляделся по сторонам в поисках камер, а затем подошел к верстаку с инструментами. К нему тоже крепилась записка.

– Отлично, – воскликнул он с наигранным энтузиазмом, – микросварка!

В чем в чем, а уж в этом Питер Паркер был очень хорош. Большая часть снаряжения Человека-паука требовала точечной, кропотливой работы, и он развил подходящие навыки, отточив их до совершенства. То, что его веб-шутеры вообще работали, было достаточным доказательством умений Питера в микросварке, а его улучшенное зрение превращало работу с мелкими деталями в пустяк.

Приступив ко второму заданию Октавиуса, которое также на первый взгляд не имело никакого смысла, Питер вспомнил, что ему пришлось сделать, чтобы накопить достаточно денег для покупки инструментов, необходимых для создания первого комплекта паучьего снаряжения, и что нужно было предпринять, чтобы спрятать эти вещи от тети Мэй.

«Но это того стоило, не так ли? Море крови, пота и слез, но цель оправдывает это, правда?»

В какой-то момент Питер напомнил себе, что ему не стоит справляться с заданием совсем уж идеально, поскольку, если Октавиус поймет, что его «ассистент» обладает навыками на уровне Человека-паука, это будет катастрофой галактического масштаба.

Питер продолжал работать до тех пор, пока не справился и со вторым заданием, и только после этого снова проверил время. Прошло еще три часа.

Парень поднял голову. Отложив очки в сторону, он крикнул в пустоту комнаты.

– Ну как я справляюсь, Док?

Тишина. Может, он опять улыбался слишком много.

Поскольку рядом не было никого, кто предложил бы ему сходить на обед или выпить содовой, Питер подошел к странной металлической конструкции и изучил ее. Рядом с ней не было никакой записки с инструкциями.

В одном конце большого помещения открылась дверь, и Питер поднял взгляд.

– Э-э-э, Док! Доктор Октавиус!

В комнату вошел металлический аналог осьминожьих щупалец, но его человеческого владельца нигде не было видно. И хотя в этот раз металлический пояс не противостоял агентам ГИДРЫ, от него исходила та же угрожающая аура, что и несколько дней назад в банковском лобби. И Паук заметил новую антенну.

Питер решил, что провалится на том же месте, если проявит страх или покажет свое отвращение этой штуковине или тому, кто может за ним наблюдать. Он сделал шаг назад, исключительно в качестве предосторожности, и увидел, как пояс двинулся к нему. Аппарат остановился возле металлической конструкции и протянул одно механическое щупальце. В нем были зажаты блокнот и ручка.

– Ну хорошо, – произнес Питер, забирая предметы, –- полагаю, я буду делать заметки или что-то в этом роде.

Клешни разжались и приблизились к скелетообразной конструкции. По всей длине устройства зажглись огоньки. Наклонившись поближе, Питер увидел, что это все электронные датчики и панели. Одно из щупалец качнулось вниз и нажало на рычажок на полу шкафа, отчего все приспособление слегка завибрировало.

Щупальца начали двигаться. Крутясь вокруг скелетообразного шкафа, они исполняли какое-то подобие физических упражнений. Через определенные промежутки времени щупальца останавливались и некоторые огоньки на поверхности шкафа мигали. Питер счел это намеком на то, что ему следует записывать показания приборов в блокнот.

Спустя примерно час импровизированная пляска смерти резко остановилась, когда металлический пояс внезапно выключился и замер, прямо как тогда, в банковском хранилище. Питер какое-то время сверлил пояс взглядом, просто чтобы убедиться, что он не оживет снова, затем подошел к шкафу, дабы получше разглядеть новую антенну.

Мгновение спустя распахнулась дверь, и в помещение вошел Доктор Осьминог собственной персоной. Выглядел он таким же мрачным, как всегда.

– Вот мои условия, – произнес Октавиус, – ты приходишь сюда только тогда, когда я тебе велю. Будут дни, в которые я тебя здесь видеть не пожелаю. Ты никому не станешь рассказывать о том, где работаешь. Пока ты тут, будешь делать в точности то, что я тебе велю, и не будешь задавать никаких вопросов о целях твоей деятельности. Будешь получать инструкции, но не объяснения. Мои дела касаются только меня, а не тебя или кого-то еще.

Он замер на месте.

– Это предельно ясно, мистер Паркер?

Питер кивнул:

– Означает ли это, что я получил работу?

Доктор снова начал мерить шагами помещение, лучи солнечного света просачивались на пол через... Питер не был точно уверен, откуда именно.

– Ориентировочно.

И снова шаги, размышления.

– Ты показал кое-какую склонность к научным знаниям, логике и теории, так что, полагаю, ты мне еще пригодишься.

Отто прекратил мерить шагами комнату, подошел вплотную к Питеру и взглянул ему прямо в глаза.