‹Я пойду с тобой в магазин?› – спросил он и вопросительно выставил уши.

– Да, ты должен оставаться рядом со мной, пока все не закончится. Мне тебе напомнить, чтобы ты не обнюхивал посетителей?

‹Ты уже это сделал›.

Я рассмеялся:

– Прошу прощения, если я оскорбил Оберон-хана. Стресс от угрозы исполнения смертного приговора заставил меня говорить столь необдуманно.

‹Извинения приняты›, – ответил Оберон и помахал хвостом.

– Я также собираюсь спрятать тебя при помощи заклинания невидимости, – продолжал я. – Никто не узнает о твоем присутствии, если ты не будешь шевелиться и не станешь сопеть или урчать. Тебя будет трудно заметить, даже когда ты начнешь двигаться, но ты превратишься в невидимку, если замрешь и затаишь дыхание.

‹А зачем мне быть невидимым?›

– Дело в том, что после случившегося ночью тебя будут искать. Кроме того, к нам могут пожаловать крайне недружелюбные фэйри, и поэтому нужно, чтобы ты застал их врасплох.

‹Совсем не весело›.

– Ничего, как-нибудь выкрутимся. Развлекаться на войне – глупая и нелепая затея.

Я окутал Оберона заклинанием, которое поможет любому стать хамелеоном, и волкодав встряхнулся, словно вылез из воды.

‹Щекотно›, – фыркнул он.

– Сработало! – произнес я.

Я сел на велосипед и покатил на работу, а Оберон трусил рядом, выстукивая легкую дробь когтями по асфальту. Проследи вы за мной взглядом, вы увидели бы нечто вроде миража, плавящегося от пустынного аризонского воздуха – только и всего.

Вдова Макдонаг сидела на крыльце с утренним стаканчиком виски в руке и помахала мне, когда я проезжал мимо.

– Ты заглянешь сегодня, Аттикус? – крикнула она.

Я мельком покосился на ее садик. Лужайка и впрямь сильно заросла, да и ветви грейпфрутового дерева давно следовало подровнять.

– Такой симпатичной девчонке, как вы, не надо просить мужчину дважды! – громко заявил я, надеясь, что древние уши вдовы меня услышали, и на всякий случай поднял вверх большой палец.

Добравшись до магазина, я обнаружил, что мой единственный служащий уже на месте. Утром в субботу в моей лавочке всегда наплыв посетителей, и мне требовалась помощь.

Прикрыв за собой дверь, я мысленно обратился к Оберону.

‹Ложись под аптекарский прилавок и держи уши на макушке›.

‹Ладно. А что именно я могу услышать?›

‹Приближающиеся тяжелые шаги, очень тяжелые, в общем, великанские›.

– Доброе утро, Аттикус! – пророкотал бас, наполненный искрящимся весельем.

– Привет, Перри! – откликнулся я. – Что-то ты сегодня слишком счастливый. Если не будешь за собой следить, тебя могут неправильно понять.

Высокий парень двадцати двух лет улыбнулся, продемонстрировав недавно отбеленные зубы. Свои темные волосы он старательно уложил таким образом, чтобы они выглядели эффектно растрепанными, а дополняли картину квадратные очки в толстой черной оправе, пирсинг в губе и короткая бородка. В ушах Перри красовались крупные серебряные шары. Сам же Перри был белым как мел – главная отличительная черта всех готов. Он одевался, разумеется, исключительно в черное – сейчас на нем была концертная футболка с изображением группы «Мэд Мардж и каменотесы», ремень, утыканный металлическими заклепками, узкие джинсы и, разумеется, ботинки «Доктор Мартинс».

Перри не заметил, как Оберон прошлепал между нами и занял укромное место под прилавком.

– А я должен выглядеть скорбным и унылым из-за того, что солнце снова светит? Не волнуйся, я войду в образ, когда мы откроем магазин! Эй, приятель, классный меч!

– Спасибо.

Я ждал, что Перри станет задавать вопросы, но он, похоже, исчерпал свои возможности касательно данной темы. Юнец, да и только – что с него взять?

Я посмотрел на часы, висевшие на противоположной стене: до открытия «Третьего глаза» оставалось ровно пять минут.

– Сначала я вскипячу воду и заварю чай, ну а потом включай саундтрек, и начнем наши трудовые будни.

Аптекарский прилавок и чайный уголок с пятью столиками ютились по соседству. На деревянных полках выстроились банки и ящички с сушеными травами (многие из них я выращивал у себя), а еще в закутке имелись раковина и портативная электрическая плита. Кроме того, у нас была посуда и мини-холодильник, где хранилось молоко.

Я всегда выставлял на продажу пончики и дюжину упаковок печенья, но основную часть аптекарского бизнеса составляли лечебные чаи и травы.

Я создал сеть постоянных клиентов из пожилых жителей городка. Они частенько наведываются в «Третий глаз», чтобы попробовать мой фирменный напиток, который помогает при артрите и дает заряд бодрости на целый день (я назвал его чай-мобиль). Выпив даже одну чашку, мои клиенты чувствуют себя на десяток лет моложе: они страстно меня благодарят, читают утренние газеты и спорят о политике и невоспитанных тинейджерах.

Одна касса находится рядом с аптекарским прилавком, а другая – в дальней части «Третьего глаза», где продается оккультное чтиво.

У меня имеется солидный выбор книг по религии и эзотерике, однако серьезные фолианты, посвященные магии, стоят в специальных застекленных витринах. На стеллажах располагаются статуи Будды и других индийских богов, а также чаши с благовониями. Я бы повесил в этом отделе и распятия, если бы в них возникла необходимость, но благочестивые христиане по непонятной мне причине избегают моего магазина, поэтому я ограничился лишь кельтскими крестами и скульптурами Зеленого человека[18] – они всегда пользуются бешеным спросом.

– Уже пора? – осведомился Перри, выгнув бровь. – Думаешь, у нас опять будет куча народа?

– Полагаю, нас ждет необычный день, – ответил я.

На самом деле я не хотел, чтобы Перри стоял за аптекарским прилавком, когда под ним прятался Оберон.

– Если у тебя выдастся свободная минута, раскидай тут карты Таро, может, нам удастся продать пару-тройку колод.

– Если мы выставим карты на всеобщее обозрение, их будет легче стащить.

Я пожал плечами:

– Ну и пусть!

Меня вообще не беспокоили потенциальные воришки, поскольку все товары в магазине охраняли мощные защитные заклинания. Никто из посетителей «Третьего глаза» не сумел бы похитить ни одну безделушку, включая даже травы и специи! Иногда я становился свидетелем того, как местные бедолаги сбегали из магазина, а через минуту возвращались, вываливая все оккультное содержимое из своих карманов.

– Хорошо. Пойду включу музыку. Кельтские дудки?

– Нет, давай послушаем гитару – тот мексиканский дуэт, Родриго и Габриэла.