Невдалеке показалась группа зараженных, и Франк быстрым шагом устремился за спутницей.

XI. Лена

Если бы кто-то сказал три месяца назад, что они станут лучшими подругами, обе девушки высмеяли бы несчастного. И не только в реальной жизни. Каждая сочла бы долгом снять об этом видео.

Сейчас, оглядываясь назад, они были уверены, что с тех пор, когда мир еще был нормальным, прошло не сто дней, а целая жизнь.

Окси хлопнула дверцей холодильника.

— До сих пор не могу привыкнуть, что внутри больше нет любимых фруктов и молока, — пожаловалась она.

Лена вздохнула. Уже три месяца холодильник не выполнял свое прямое предназначение. Теперь в нем хранились патроны, ножи и банки с консервами.

— Я тоже скучаю по фруктам, — со вздохом призналась она.

Момент, которого они боялись, настал. Еще недавно подруги боролись за выживание, на что-то надеялись, ждали вестей. Но никто так и не объявил, что вирус уничтожен. Остатки жителей постепенно вымирали. Кто-то надежно прятался, остальные ушли на поиски лучшей жизни. Но есть ли она где-нибудь? И Лена, и Кристина перестали верить в существование «рая для беженцев». Однажды утром, проснувшись, они не нашли весомой причины продолжать борьбу. Это вовсе не означало, что девушки приняли решение покончить с собой, — они просто потеряли веру.

— А если так будет всегда? — Кристина села за стол напротив Лены и подцепила вилкой кусочек консервированной говядины из банки. — Если мир уже не станет нормальным?

Лене с утра кусок в горло не лез. Она ела только затем, чтобы сберечь силы. На всякий случай. В квартире безопасно, но никто не знал, что случится через час.

— Я тоже об этом думала, — сказала она. — А еще о маме. Добралась ли она до Иркутска? Попала ли в пункт эвакуации?

— Хочется верить, — вздохнула Кристина. — Может, у них там, и правда, есть лагерь, где люди живут в безопасности.

— Сомневаюсь, что хоть где-то существует такое место.

Окси выглянула в окно.

— Мы не можем сидеть тут вечно, — произнесла она. — Предлагаю отправиться в Иркутск и поискать твою маму.

Лена посмотрела на подругу с нескрываемой грустью. Ей всегда казалось, что ту окружают не только поклонники, но и друзья, родные. А вышло так, что Кристина с шестнадцати лет была предоставлена самой себе. Родители развелись и свесили ее на бабушку. Та умерла от пьянства, но успела завещать единственной внучке квартиру. Девушка занялась блоггингом, так как ничего больше не умела. Из-за низкого дохода родители, еле дотянув ее до выпускного класса, наотрез отказались оплачивать учебу в вузе. Кристина все-таки смогла поступить, но проучилась только год, — нормальная жизнь ушла в историю как раз тогда, когда она должна была перейти на второй курс. А теперь никому не нужны дипломы.

Странно все-таки устроена жизнь. Никто не предполагал, что единственным другом звезды YouTube станет ее конкурентка. Девушка, которую Окси презирала всем нутром, но периодически воровала ее идеи. Она завидовала Лене. У той всегда имелся в наличии интересный материал, но не хватало ума на качественную рекламу. Вот и не получалось выбиться в лидеры. А Кристина всего лишь хотела заработать на жизнь, но не заметила, как ее засосало в пучину лести и высокомерия.

Когда началась эпидемия, от Окси отвернулись все, включая лучших подруг и парня. Последний уехал на вокзал, даже не попрощавшись. Его «Ауди» промчалась под окнами девушки, даже не притормозив. Кристина могла поклясться, что увидела на пассажирском сидении кудрявую блондинистую шевелюру Янки — лучшей подруги.

— Я так тебя и не поблагодарила, — сказала Окси, отвернувшись от окна.

Лена удивленно приподняла бровь.

— За что?

— За все. Ты разрешила мне жить в своей квартире, не послала куда подальше. Мы ведь никогда не ладили.

— На минуточку. — Лена привстала. — Напомнить, что именно ты спасла меня на вокзале? Если бы не появилась, меня бы раздавили к чертовой бабушке. Давай договоримся: больше никакого нытья. Да, мы не ладили, но это в прошлом. Сейчас мы — все, что у нас есть. Найдется мама или нет — другой вопрос, — но сейчас ты самый близкий человек для меня во всем мире.

Растроганная Кристина вскочила со стула и крепко ее обняла.

Сейчас, стоя у окна и прощаясь с городом, Лена окончательно убедилась, что погибла бы без Окси. Если не на вокзале, то позже, в опустевшем, опасном Хабаровске. Она ведь совершенно не умеет выживать! А Окси, как выяснилось, приходилось «воевать» с плохими копаниями, ночевать в заброшенных домах, пока бабушка бурно праздновала получение очередной пенсии с соседями-алкашами, и в те же тяжелые периоды добывать пропитание, где придется. Научилась терпеть неудобства, и теперь учила этому Лену, никогда не знавшую нужды и голода. «Если со мной что-то случится, — всегда говорила Кристина, — ты должна знать, что делать». На все попытки Лены прекратить ее запугивать Окси сердито отвечала: «Человек может умереть, неудачно споткнувшись. Ты, серьезно, веришь, что в мире, полном протухших, мы все будем жить счастливо до глубокой старости?». И Лене нечем было возразить.

Кристина паковала рюкзак. Старая походная сумка от «Адидас», принадлежавшая еще отцу Лены, покоилась на кровати, под завязку набитая оружием. Они понесут ее по очереди. Сейчас глупо выходить на улицу, не имея при себе ружья или хотя бы ножа.

Опустел холодильник. Теперь — навсегда. А через несколько минут опустела и квартира. Котик, которого Лена подобрала на вокзале, убежал на прошлой неделе. Подруги его так и не нашли. Даже не тогда, когда половина города превратилась в руины, а сейчас, выходя из подъезда, — Лена ощутила себя беспризорницей. У нее больше нет дома. Нет места, куда возвращаешься после тяжелого дня; места, где тебя ждут и к твоему приходу готовят вкусный обед или ужин; места, где можно спрятаться от ужасов внешнего мира.

Они могли бы жить здесь год или два. Может, даже пять. Но есть ли в этом смысл? Хандра уже схватила подруг костлявыми лапами. Дальше стало бы только хуже. Никто не придет и не сообщит, что хаос уничтожен. Никто не сделает за них их работу. Время, когда народ надеялся, что власти со всем разберутся, осталось в прошлом. Сейчас каждый должен самостоятельно бороться не только за свою жизнь, но и за будущее целого мира. Если опустят руки оставшиеся в живых, он умрет окончательно. Что могут сделать две молодые девчонки? Не глупо ли им выступать против толпы голодных зараженных?

Они могут попытаться внести вклад в общее дело. Оно погибает, когда