- А служанки не справятся с этим?

- Иногда справляются, иногда нет, - с сомнением в голосе ответила Джиллиан.

- С тобой все в порядке, Джиллиан? - спросил Куин.

- Не мог бы ты просто помолчать?

Это приводило ее в бешенство. Каждый раз, когда она смотрела на линию неровных стежков на рубашке Гримма, она чувствовала, что превращается в разъяренную кошку. Это было так же унизительно, как если бы он вышил на ней слова: «Джиллиан потеряла контроль над собой, и я никогда не позволю ей забыть об этом». Ей самой не верилось, что это она порвала его рубашку, но ей казалось, что годы страданий, вызванных его издевками, оправдывают ее вспышку.

Он снова был в Кейтнессе, он был убийственно привлекательным, и он вел себя с ней так же, как в детстве. Что может заставить его заметить, что она уже не ребенок? «Для начала прекрати вести себя, как ребенок», - упрекнула она себя. С того момента, как она любовно починила его рубашку, она жаждала подгадать момент, сорвать с него это напоминание о ее выходке и с наслаждением сжечь его. Сделав так, она бы, несомненно, укрепила его уверенность в своей склонности к безумным поступкам, но ведь она взамен раздобыла три рубашки, безупречно сшитых из прекрасного полотна, и подговорила служанок подбросить их в его комнату. Носил ли он их?

И не притронулся.

Каждый день он надевал все ту же рубашку с нелепым швом на спине. Она хотела спросить его, почему он не носит новые, но это выдало бы ее с головой и заставило бы чувствовать себя виноватой и глупой. Она лучше умрет, чем обнажит перед этим бесчувственным человеком, который игнорировал все ее безобидные попытки помириться, хоть краешек своих чувств.

Джиллиан напряженно всматривалась в темноту, а предмет ее страсти в своей плохо зашитой рубашке прогуливался по двору замка, заставляя ее вздыхать. «Джиллиан Алана Родерик, - стиснув зубы, произнесла она тихим шепотом. Каждый слог ласкал ее слух. - Я бы так хотела...».

- Так что же, в монастырь, девушка?

Джиллиан оцепенела. Грубое рычание Рэмси Логана было совсем не тем, что она хотела услышать в этот момент.

- Угу, - пробормотала она, глядя в окно.

- Ты не протянешь там и двух недель, - уверенно сказал он.

- Как ты смеешь? - резко повернулась к нему Джиллиан. - Ты ничего не знаешь обо мне!

Рэмси самодовольно улыбнулся.

Джиллиан побелела, вспомнив, что в день, когда он приехал, он видел ее обнаженной у окна.

- Скоро ты узнаешь о моем предназначении!

- Не сомневаюсь, девушка, - промурлыкал Рэмси. - Я думаю, что у тебя просто заложило уши, и ты все неправильно слышишь. Такая женщина, как ты, предназначена для мужчины из плоти и крови, а не для Бога, который никогда не подарит тебе радости почувствовать себя женщиной.

- Есть лучшая участь, чем быть самкой для мужчины, Логан.

- Нет, моя женщина никогда не будет для меня самкой. Ты неправильно поняла меня: я не умаляю значимости решения быть выбранной церковью и Христом, я просто не представляю, что это может привлекать тебя. Ты такая страстная!

- Я холодная и сдержанная, - упрямо ответила Джиллиан.

- Только не рядом с Гриммом, - многозначительно произнес Рэмси.

- Это потому, что он раздражает меня! - выпалила Джиллиан.

Рэмси поднял одну бровь и усмехнулся.

- Что это тебе кажется таким смешным, Логан?

- «Раздражает» - интересное слово. Я бы выбрал совсем другое. Скорее, давай подумаем... «Возбуждает»? «Восхищает». Твои глаза переливаются, как янтарь на солнце, когда он входит в комнату.

- Отлично, - Джиллиан снова отвернулась к окну. - Теперь, когда мы закончили обсуждение подходящих глаголов и ты выбрал неправильные, что говорит о том, что ты не имеешь ни малейшего представления о женщинах, можешь спокойно идти, куда шел. Брысь, - она махнула на него рукой.

Губы Рэмси расплылись в улыбке.

- Я же не слишком сильно напугал тебя, девушка, правда?

- Несмотря на твой покровительственный тон, огромный рост и размеры, которые могут заставить почувствовать любую женщину загнанной в угол, я думаю, ты, скорее, упрямый телок, чем разъяренный бык, - пробормотала Джиллиан.

- Большинство женщин любят этого телка во мне, - он придвинулся ближе.

Джиллиан через плечо метнула на него уничтожающий взгляд.

- Я не большинство женщин! И встань с моей ноги, Логан, в комнате достаточно места. Ты можешь катиться назад, на земли могучего Логана, где мужчины чувствуют себя мужчинами, а женщины - их собственностью. Я не принадлежу к тому типу женщин, с которыми ты привык иметь дело.

Рэмси захохотал.

Джиллиан медленно повернулась, ее губы сжались.

- Тебе помочь с Родериком? - он выглянул в окно через ее плечо.

- Мы только что выяснили, что ты не хладнокровный убийца, значит, ты ничем не сможешь помочь.

- Я думаю, тебе нужна помощь. Этот мужчина может быть твердым, как камень.

Когда через мгновение дверь в Главный зал открылась, Рэмси сделал такое быстрое движение, что Джиллиан не успела опомниться. Его поцелуй был мягким и томительно долгим. Он заставил ее подняться на цыпочки, и, когда Рэмси отпустил ее, у нее странным образом захватило дух.

Джиллиан растерянно смотрела на него. По правде говоря, она так мало целовалась, что была совершенно не готова к искусному поцелую зрелого мужчины и опытного любовника. Она моргнула.

Громкий стук двери сотряс стены замка, и Джиллиан все поняла.

- Это был Гримм? - выдохнула она.

Рэмси кивнул и усмехнулся. Когда он снова склонил к ней голову, Джиллиан поспешно заслонила руками губы.

- Давай, девушка, - настаивал он, забирая ее руки в свои. - Подари мне поцелуй, я ведь показал Гримму, что если он так глуп и не претендует на тебя, то найдется кто-то другой.

- С чего ты взял, будто меня волнует, что он думает? - вскипела Джиллиан. - К тому же ему абсолютно нет дела до того, что ты меня поцеловал.

- Жаль, что ты слишком быстро оправилась от моего поцелуя, детка. А что касается Гримма, я видел, как ты наблюдала за ним через окно. Если ты не облегчишь свое сердце...

- У него нет сердца.

- Если судить по тому, что я видел при дворе, я уверен, что это правда. Но ты никогда не узнаешь точно, пока не попытаешься, - продолжал Рэмси. - Надеюсь, ты скоро попытаешься, потерпишь неудачу, оправишься от нее и будешь смотреть на меня с таким же ожиданием, как на него.