Мальчик в это время стянул со стола полотенце и принялся его кусать и драть когтями.

– Да, ему подходит… – улыбнулся Димка.

Через час Димка ушёл, а Настя так и не поняла, зачем он приходил. Она вообще плохо понимала его. Были моменты, когда он начинал её просто-напросто раздражать: да какого черта он таскается к Машке, когда спит с Кристиной?! Хотя Машка вроде бы уже и не против таких отношений. А раз всех все устраивает, то и вмешиваться не стоит. Своих проблем хватает. Максим, например.

– Макс поцеловал мой палец… – рассказывала она Машке вечером.

– А я показала Димке твой фотоальбом, где ты мелкая в салатовых лосинах и с косой чёлкой на бок, блестящей от лака! Он был в восторге!..

* * *

Поздно вечером Насте позвонила Ира, и начался их привычный разговор перед вечеринкой в «Матрице». В случае с Ирой первое впечатление оказалось обманчивым.

– Знаешь, мне кажется, твой Макс такой ловелас… – говорила Ира. – Вчера моя лучшая подруга столкнулась с ним в подъезде. Он часто приходит туда, обхаживает какую-то девушку с десятого этажа…

– И что? – равнодушно спросила Настя.

– Ну, вроде как обходил… А вообще я очень хочу познакомиться с Яной. Милая девчонка, мне кажется. Я думаю, тебе нужно оставить Макса в покое.

– Почему? – Голос Насти звучал неестественно и нервно. Эти слова резали уши и были, мягко говоря, неприятны. Да какая ей разница, в самом деле?!

– Ну, понимаешь, он счастлив с Яной. Если ты любишь, то должна быть счастлива тем, что счастлив он. А вдруг они скоро поженятся?

Настя со злостью бросила трубу. Да как эта грудастая школьница может указывать ей, как поступать с Максом? Да что она может понимать в свои пятнадцать лет?

Она схватила пачку сигарет и, хлопнув дверью, вышла на общий балкон.

– Что она тебе сказала? И кто это вообще был? – спросила Машка, прибежав к ней через минуту.

– Ира. Прикинь, эта коза сказала мне, чтоб я оставила Макса в покое. Мол, я должна быть счастлива оттого, что он счастлив с Яной… – ответила Настя дрожащим голосом. – Самое страшное, что мне кажется, кое в чём она всё-таки права.

– В чём же? – спросила Машка.

– В том, что он счастлив с ней. Ему с ней лучше, чем со мной. И проще, и удобнее. Просто лучше.

– Да откуда тебе знать-то, Настя? Не говори глупости!

– Просто я их видела и всё поняла, – вздохнула она, кидая затушенную сигарету на пол.

– Ты мне совсем не нравишься такой, – серьёзно сказала Машка. – Последнее время ты всё чаще думаешь о плохом. А мысль – она материальна. Задумайся. И не обращай внимания на то, что говорят грудастые шестнадцатилетние школьницы! Нашла кого слушать! Да она шиза стопроцентная! И как только угораздило с ней познакомиться!

– Курить хотелось больше, чем трахаться.

– Эх, стоит вас с Анхен оставить без присмотра, так сразу… Ну ничего. В следующий раз будете знать, у кого стрелять. Ладно, пойдём домой, а то холодно.

Они вернулись в комнату. Настя взяла ноутбук и забралась с ногами на кровать.

После той вечеринки она попросила Оксану прислать ей номер Яны, убеждая в том, что ничего плохого делать не будет, а всего лишь хочет с ней пообщаться и узнать, что она за человек. Во вторник вечером ей повезло, и Яна под очень оригинальным ником Заинька вышла в Сеть одновременно с Мазаем Максом.

Насте на самом деле было интересно, чем эта девушка, похожая на сотню таких же загорелых блондинок, смогла так зацепить Макса, чем она, в самом деле, лучше неё, Насти? У Машки на этот счёт было своё грубое мнение: девушку просто так имели во все щели три недели на юге, а ты думаешь, у них любовь. Забей!

– Тогда какого хрена она теперь таскается к нему в Москву из Латвии, а?» – с вызовом спрашивала Настя, поднимая на Машку глаза и издевательски моргая.

– Ну и пусть таскается! Это ведь она таскается, а не он! Любил – сам бы к ней туда таскался! Так вот! А девушка сама себе хуже делает… Любимый должен быть рядом, а не за бугром.

– Попробуй, скажи ему это…

Яна поддержала общение. Друзей держи близко, а врагов ещё ближе, бормотала над ухом Машка, с аппетитом треская крабовый салат. Яна казалась Насте одинаковой и предсказуемой. Всегда одни и те же приветствия, изображения радости, вопросы, те же слова, выражения и шутки, более половины которых она переняла у Максима. Настя пыталась отнестись к ней объективно и понять, чем же она взяла?

Настя читала её сообщения. Эта девушка любила розовый цвет, песни «Наутилуса» и «Brainstorm» и зачем-то посылала фотографии котят с глуповатыми, приторно нежными комментариями. Настю это раздражало, а Машка хохотала, как сумасшедшая, и тянулась за сигаретой и «Магдаленой», пахнущей клубникой с водкой.

В ночь с субботы на воскресенье, протанцевав два часа подряд и решив передохнуть, Настя заметила Димку Васильева, сидевшего за барной стойкой.

– Привет, – улыбнулся он. – Как видишь, наша компания довольно быстро направилась по дороге к птице Додо.[5]Садись.

И так, незаметно, они просидели три часа.

С ним было до смешного просто – как с другом, которого знаешь с детского сада. Заразительный лёгкий пофигизм был стилем его жизни. Настя бессовестно иронизировала над ним – Димка за словом в карман не лез и отвечал тем же. За ночь они выпили бутылку мексиканской текилы. Из рассказов Анхен Насте было уже известно, что, возможно, Димка будет пытаться затащить её в постель. Во всяком случае, два года назад ни одна более-менее смазливая девица на факультете не смогла избежать его приставаний. Но, очевидно, подобная дерзкая мысль так и не посетила его голову в эту ночь. За четыре часа, что они просидели в баре, не было ни одного, даже едва заметного, намёка на флирт. Настю это более чем устраивало. С Димкой весело – и этого достаточно.

– Я не хочу влюбляться и быть кому-то обязанным, – рассказывал он. – Мне только двадцать лет. Я ещё погулять хочу, и мне до флага, что об этом подумают другие. Я такой, какой есть. Да и характер у меня просто ужасный. Анька говорит – говнистый.

– Не знаю, – отвечала Настя. – Мне кажется абсолютно нормальным, что в двадцать лет хочется гулять, а не тратить себя на одну, узнать как можно больше разных девушек… Если б я была парнем, мы, наверное, были бы с тобой похожи. А почему ты с Кристиной?

– Мы общаемся, встречаемся… – равнодушно говорил он. – Созваниваемся. Не знаю почему. Кристина трудный человек, её очень легко обидеть. Однажды говорили с ней по душам. Мне непонятен её взгляд на жизнь. Тем более в таком возрасте. Это человек-заморочка. Любое дело для неё – проблема.

– А для тебя?