Греки умели все, но только не поддерживать спокойствие. Хуже всего это получалось у Афин и Спарты. Уже в 420 году до Рождества Христова началась долгая и жестокая война между этими городами. Ее называют Пелопоннесской войной. Спартанцы напали на Афины и страшно разорили земли вокруг города. Они вырубили все оливковые деревья. Это было большим несчастьем, потому что, когда посадишь новые деревья, приходится долго ждать, прежде чем они принесут плоды. А афиняне нападали на спартанские поселения или колонии на юге Италии и на Сицилии, на Сиракузы. Удача долго переходила от одних к другим, в Афинах началась ужасная эпидемия, во время которой умер Перикл, и в конце концов афиняне проиграли войну – стены Афин пали. Как обычно бывает во время войны, вся страна оказалась разорена военными действиями. И земли победителей тоже. Что еще хуже, одно маленькое племя, жившее рядом с Дельфами, оскорбили храмовые жрецы, и в отместку оно осадило и разграбило святилище Аполлона. Поднялась дикая неразбериха.

В этот хаос вмешался еще и чужой народ. Впрочем, не совсем чужой. Это были люди, жившие в горах к северу от Греции, они назывались македонцами. Македонцы были родственниками греков, но дикими и воинственными, а управлял ими очень умный царь Филипп. Филипп Македонский прекрасно говорил по-гречески и очень хорошо знал греческие обычаи и культуру. Он мечтал стать царем всей Греции. Когда разгорелась борьба за святилище в Дельфах, которое имело большое значение для всех народов, веривших в греческих богов, он увидел здесь прекрасную возможность для себя. В то время в Афинах жил политик и знаменитый оратор, часто выступавший на народном собрании против планов македонского царя Филиппа. Его звали Демосфен, а его речи против Филиппа называли филиппиками. Но греки были слишком разобщены, чтобы хорошо защищаться.

Филипп Македонский[56]

В битве рядом с местечком под названием Херонея Филипп, царь маленькой Македонии, разбил тех самых греков, которые чуть больше чем за сто лет до этого победили огромное персидское войско. Так закончилась греческая свобода. Это крушение свободы, которой греки в итоге так неумело пользовались, произошло в 338 году до Рождества Христова. Но царь Филипп не хотел подчинить или разграбить всю Грецию. Он задумал иное: создать огромное войско из греков и македонцев, пойти с ним на Персию и покорить ее.

Это казалось не таким уж невозможным делом, как во времена Греко-персидских войн. Персидские цари давно не были такими мудрыми, как Дарий I, или такими могущественными, как Ксеркс. Они больше не управляли своими землями сами, а довольствовались тем, что сатрапы присылали им как можно больше денег, собранных в провинциях. На эти деньги они строили роскошные дворцы и содержали пышный двор, ели с золотой посуды, а прислуживали им рабы и рабыни в богатых одеждах. Они прекрасно ели, а еще лучше пили. Так же жили и их сатрапы. Царь Филипп считал, что такое царство несложно завоевать. Но он был убит прежде, чем успел приготовиться к походу.

Аристотель[57]

Его сыну, унаследовавшему от отца власть над всей Грецией и над родной Македонией, едва исполнилось 20 лет. Его звали Александр. Греки решили, что теперь им будет легко освободиться и уж с таким юношей они справятся. Но Александр был не обычным юношей. Он бы с радостью еще раньше вступил на престол. Говорят, что ребенком он плакал каждый раз, когда его отец, царь Филипп, захватывал в Греции новый город: «Отец не оставит мне ничего, что я бы мог завоевать, когда стану царем». Теперь же отец все оставил ему. Александр разрушил Фивы, греческий город, который попытался освободиться, и продал его жителей в рабство, чтобы преподать урок остальным. Потом он созвал в греческом городе Коринфе правителей всех других городов, чтобы обсудить с ними поход против персов.

Александр[58]

Надо сказать, что молодой царь Александр был не только храбрым и честолюбивым воином, но еще и красивым мужчиной с длинными вьющимися волосами, который к тому же знал все, что тогда полагалось знать человеку. Его воспитал самый знаменитый из всех учителей, живших тогда в мире, – греческий философ Аристотель. Ты легко можешь представить, что это значило, если я скажу тебе, что Аристотель обучал не только Александра, но и всех людей в течение следующих двух тысяч лет. За эти два тысячелетия люди, у которых не получалось договориться между собой по какому-то вопросу, искали ответа в сочинениях Аристотеля. Он обладал наивысшим авторитетом. Написанное им считалось истиной. Он действительно собрал воедино все то, что можно было узнать в его время. Он писал о естествознании, о звездах, животных и растениях, и об истории, и о совместной жизни людей в государстве (о политике), и о правильном мышлении, которое греки называли логикой, и о правильных действиях, которые греки называли этикой, и о поэтическом искусстве и красоте в поэзии и, наконец, сформулировал свои представления о боге, который неподвижно и невидимо парит над звездным небом.

Все это узнал и Александр, а он, конечно, был хорошим учеником. Больше всего ему нравилось читать древние героические песни Гомера: как говорят, он даже каждую ночь клал их под подушку. При этом он был не таким уж любителем книг и предпочитал гимнастические упражнения. Он скакал на лошади лучше всех. Однажды отец купил невероятно красивого, но дикого коня, которого никому не удавалось усмирить. Его звали Буцефал. Он сбрасывал на землю каждого, кто на него садился. Но Александр смекнул, в чем дело: конь боялся собственной тени. И тогда Александр повернул его против солнца так, чтобы тот не видел своей тени на земле, погладил, а потом, к восторгу всех придворных, вскочил на него и поскакал. После этого Буцефал стал его любимым конем.

Когда Александр приехал в Коринф на встречу с греческими правителями, все пришли от него в восторг и обращались с ним очень любезно. И лишь один человек повел себя иначе. Это был смешной чудак, философ по имени Диоген. Его взгляды чем-то напоминали учение Будды. Он считал, что все, чем человек владеет и в чем он нуждается, мешает его размышлениям и спокойствию духа. Поэтому он раздал все, что у него было, и стал жить полуголым в бочке, стоявшей на рыночной площади Коринфа. Он чувствовал себя свободным и независимым, как бездомный пес. Александр захотел посмотреть на этого удивительного человека и пришел