— Ну, так у меня для тебя есть новость, дружище, — сказал Пол. — Это все от тебя никуда не денется. А вот твои родные, наверное, хотели бы, чтобы из жизни здесь ты извлек максимум.

Они углубились в седзе, которые им дала Минхи.

Когда Алекс взял в руки первый журнал — с чернокрылым ангелом с гитарой на обложке, он увидел, что на обратной стороне, сзади, нацарапано имя девочки.

— Минхи через «ха», — пробормотал он.

Из журнала выскользнул листок бумаги, с неровным краем, явно вырванный из розового блокнота Минхи. Алекс подобрал его, прочитал и спросил:

— Вы это видели?

Пол и Сид отрицательно покачали головами.

— Что там? — спросил Пол.

Под номером телефона и адресом электронной почты было написано:

«Осенний вечер поэзии и прочего. Суббота, восемь вечера. В школе ЛаЛори».

— Это приглашение, — сказал Алекс, вставая. Он стоял, опираясь на ограждение, смотрел на озеро и ощущал себя немного рыцарем.

В семь вечера мальчики были с велосипедами у главного входа в школу. По их вычислениям, до школы ЛаЛори можно было добраться за сорок пять минут, если объехать озеро со стороны низины.

— Шикарно смотришься, — сказал Пол Алексу, который был в школьном пиджаке, позаимствованном у Сида — своего у него еще не было, — и брюках, которые ему удалось вынести из своей прежней комнаты вместе с остатком вещей.

Пиджак Сида был маловат Алексу в плечах, но единственный запасной пиджак Пола повис на нем, как парус в штиль, так что Алекс решил смириться — немного жмет, ну и ладно.

Кстати пришлись и сведения, которые они почерпнули от Пола, что по субботам комендантский час в десять вечера был скорее условностью по той простой причине, что старшие ученики, в обязанности которых входило следить за тем, чтобы младшие вовремя легли, в этот день сами охотно пропадали допоздна.

Мальчишки ехали по извилистой дороге, не снижая скорости и не переставая болтать, а солнце опускалось все ниже. Пол и Сид просвещали Алекса насчет уроков, учителей и школьных традиций. Они в один голос говорили, что библиотекарша — классная, но если что, разорвет провинившегося на части, а Сангстер — пожалуй, самый требовательный из всех преподавателей. По словам Сида, у Отранто была репутация человека, чьи связи и возможности далеко превосходят таковые у простых смертных, если речь заходит о нуждах школы и учеников; поговаривали, будто он выбил визу для русского студента — тот должен был войти в состав математической сборной Гленарвана — меньше чем за сорок восемь часов. В общем, Отранто был в теме, хотя ни с кем не общался — по крайней мере, этого никто не видел. И это было неудивительно: преподаватели и персонал школы жили в дальней части кампуса, вдали от студенческих общежитий, и студентам там делать было нечего. Алекс впитывал информацию, как губка, и был безумно счастлив наконец избавиться от ощущения ирреальности происходящего, не оставлявшего его на протяжении последних нескольких дней.

Наконец они оказались на ухоженной дорожке, ведущей под арку, — это и был вход на территорию школы ЛаЛори. Мальчики замолчали, когда оказались в огромном парке с искусно подстриженными деревьями. Они оставили велосипеды на плоской площадке у входа, отведенной под стоянку. На ней почти не оставалось места — все пространство занимали зеленые гоночные «ягуары» и серые «роллс-ройсы». Такое авто — всем «мерседесам» «мерседес»…

Уже прибывшая публика бродила по лужайке, когда Алекс, Пол и Сид подошли к центральному входу в здание. Они поднялись на один пролет и на широкой круглой площадке на минуту отошли в сторону.

— Говорить буду я, — сказал Пол шепотом.

— Мальчики, — послышался голос.

Они обернулись и увидели Сангстера, взбегающего по лестнице. Учитель был в пиджаке и черных брюках. Он нес старую, в кожаном переплете, книгу, перевязанную серебристой ленточкой, и лук.

— Мистер Сангстер! — охнул Сид.

Алекс уже пытался вычислить, как Сангстеру удалось их выследить, когда осознал, что уж у кого, а у Сангстера для этого предостаточно способов.

— Мистер Сангстер? Вот это сюрприз, — сказал Алекс.

— Точно! Я предпочел бы знать, что встречу вас здесь, — Сангстер улыбнулся.

Алексу показалось, что Сангстер-учитель чем-то неуловимо отличается от… ладно, от того, другого Сангстера, кем бы он ни был. Разница была еле заметной, но она была. Алекс задумался, замечает ли ее сам Сангстер.

— Итак, кто-нибудь знает, что вы здесь?

Пол поглядел на остальных:

— Ммм… на самом деле смотря, что вы имеете в виду под «знает».

Это была не самая удачная попытка. Сангстер предупреждающе помахал рукой:

— Лучше не продолжай.

— Вы здесь по делам? — мрачно спросил Алекс.

— Не совсем. У вас есть приглашение? — Сангстер бросил взгляд на центральный вход, где женщина в шелковой блузке пропускала гостей, сверяясь со списком.

— Алекс, друг, покажи записку, она у тебя…

— На самом деле мы как раз… ммм… шли ко входу, — ответил Алекс.

— Ладно, — кивнул Сангстер.

Когда они поднялись на вершину лестницы, к центральному входу, Алекс тихо спросил:

— Но вы на самом деле знали, что мы здесь?

Сангстер посмотрел на Алекса, как будто тот только что свалился с луны. И сразу направился к центральному входу. На лице женщины отразилось мимолетное замешательство, но это выражение тут же сменилось радостным удивлением. Она прямо засветилась. Они коротко обнялись, и Сангстер указал на книгу, которую держал в руках. Казалось, она удивилась еще больше, но на этот раз на ее лице было написано искреннее восхищение и благодарность.

Алекс наблюдал за этими переменами в лице девушки. Они определенно встречались с Сангстером раньше, но было непохоже, что они близко знакомы.

Сангстер кивнул назад, в сторону мальчишек, которые смущенно переминались в своих парадных туфлях в стороне.

— Юные поклонники, — различил Алекс слова Сангстера.

Алекс увидел, как женщина покачала головой («Что ж, ладно»). Она взяла Сангстера за локоть.

И мальчишек впустили.

Актовый зал школы ЛаЛори располагался направо от входа и был очень похож на актовый зал в Гленарване. Разве что цветов было больше. Перед входом в зал находилась рекреация, и какие-то студенты носились там взад-вперед. Повсюду царило радостное волнение, и Алекс почувствовал укол зависти, наблюдая, как девочки в школьной форме знакомят своих друзей, представляют их родителям, а родителей — учителям.

— Чувствую себя каким-то незваным гостем, — сказал Алекс Полу, который углубился в чтение программки. Сид постепенно бледнел.