Может быть, этот рядовой для Латинской Америки переворот и остался бы незамеченным, но у Коарда, что называется, сорвало крышу, и он принялся утверждать на острове диктатуру пролетариата, как он ее понимал. Хоть новый хозяин острова и старался скрыть убийство Бишопа, слухи о нем взбудоражили народ. Гренада стала погружаться в хаос, начались беспорядки. Этим воспользовались Соединенные Штаты, совершив агрессию на Гренаду под предлогом защиты 400 студентов, обучающихся в местном медицинском институте, и других американских граждан. Остров атаковали 6,5 тысячи человек, из которых 300 были военнослужащими нескольких карликовых государств Карибского бассейна, которых янки привлекли, дабы придать вторжению статус совместной миротворческой операции. Остров защищало 12 тысяч кубинских и гренадских солдат и гвардейцев, однако решительное сопротивление оказали лишь кубинские саперы, но оно были быстро сломлено.

Одним из первых объектов была атакована и захвачена радиостанция, которая тут же начала вещание на английском и испанском (для кубинцев) языках с призывами прекратить сопротивление. Главную ставку агрессор сделал именно на деморализацию защитников острова и недопущение начала партизанской войны. В. Г. Крысько в книге «Секреты психологической войны (цели, задачи, методы, формы, опыт)» приводит такие сведения:

«Кульминационным моментом психологической операции на Гренаде явилось обращение к кубинцам, делавшееся одновременно с движением цепей американских десантников с оружием в положении «на плечо» в сторону занимаемых ими позиций. Передвижная звуковещательная станция в это время передавала следующий текст:

«Американские солдаты находятся на острове не для того, чтобы сражаться с героическими кубинскими воинами, прославившими себя в боях в Анголе, Эфиопии, Никарагуа. Отдавая дань мужеству и самоотверженности горстки кубинских героев, американцы ни на секунду не сомневаются, что кубинцы готовы и здесь сражаться до последнего патрона. Но на Гренаде американцы ничем не угрожают Кубе. Кубинцы не связаны с Гренадой союзническими обязательствами. Американские солдаты не будут стрелять в кубинцев. Их оружие смотрит вверх. Многонациональные силы должны выполнить поставленную задачу и пройти вглубь острова, остановить насилие и восстановить мир и демократию на Гренаде. Командование многонациональных сил просит кубинцев не препятствовать этой гуманной миссии, способствовать поддержанию порядка. Оно гарантирует немедленную отправку на родину всех кубинцев с должными почестями и уважением, как людей, выполнивших свой долг и проявивших мудрость и понимание насущных проблем этого острова.».

По свидетельству очевидцев, такой способ комбинированного психологического воздействия оказался наиболее эффективен по отношению к кубинским строителям-саперам. Американцы стремились направить гнев населения против гренадской «народно-революционной армии» и других вооруженных группировок, собирательно названных «коммунистами». Радио «Острова Пряностей» передавало призывы сообщать любую информацию о них, за что обещало денежное вознаграждение. В итоге с помощью платных информаторов было арестовано и допрошено около 2200 человек.

Психологические операции продолжались и после окончания боевых действий. Их содержанием в этот период стала пропаганда усилий США «по спасению ценностей западного образа жизни» на Гренаде, и по «обезвреживанию коммунистического заговора» против этой страны. Меньше чем через месяц после оккупации Гренады там появилась газета «Новое начало», которая печаталась на американской базе в Барбадосе. Ее номера изобиловали рекламными объявлениями для гренадских бизнесменов и посланиями типа «Неисповедимы пути Господни, добро пожаловать, освободители из Америки!».

За неплохое вознаграждение гренадцы сдали оккупантам более 17 тысяч единиц оружия, что не позволило развернуть на острове партизанское движение. Впрочем, никто особо и не пытался устроить герилью, кроме кубинцев, но тех быстро перестреляли американские рейнджеры (правда, с большими для себя потерями). В результате вторжения США страна возвратилась к конституции 1974 г. «Неудобное» для США правительство Гренады было заменено марионеточным режимом. В 1984 были проведены выборы, победу на которых одержали правые партии.

Иногда вторжение или военное давление извне является не причиной, а катализатором переворота. Подобная ситуация сложилась в Латвии в 1940 г., когда рухнул диктаторский режим Ульманиса. Современные латвийские «историки» трактуют события июня 1940 г., как интервенцию Советского Союза против суверенной «демократической республики» (уже само определение «республики» к тогдашней Латвии насквозь лживо — какая же это республика, если в ней правит диктатор и нет парламента?). При этом «историки» старательно забывают, что советские части находились в Латвии с осени 1939 г. В июне 1940 в страну вошли лишь дополнительные силы Красной Армии. А острый политический кризис в Латвии был вызван требованием СССР провести демократические выборы и сформировать ответственное правительство, которое было бы способно выполнять условия двустороннего договора о взаимной помощи. Однако сам факт присутствия в стране иностранных войск, превосходивших по мощи национальные вооруженные формирования, полностью деморализовал правящую верхушку, в результате чего на выборах убедительную победу одержал блок левых сил. Вскоре просоветски настроенный парламент принял решение о вхождении Латвии в СССР.

Еще чаще присутствие иностранных войск провоцирует сепаратистские тенденции. Первая битва Холодной войны — битва за Иран. Москва отказалась выводить в 1945 г. свои войска из этой страны, во-первых, принуждая Тегеран предоставить СССР нефтяные концессии, во-вторых, желая воссоединить Азербайджан. Большая часть азербайджанцев проживала на севере Ирана. После оккупации в 1941 г. этой территории советскими войсками там возникло мощное сепаратистское движение, приведшее к провозглашению в декабре 1945 г. Азербайджанской Демократической Республики со своим правительством и армией (правда, совершенно декоративной). Когда шахские войска двинулись на север, чтобы восстановить там «конституционный порядок», Красная Армия преградила им дорогу, и тем пришлось вернуться в казармы. Лишь под давлением Англии и США Советский Союз вынужден был вывести свои войска из Ирана, после чего Тегеран уничтожил азербайджанскую автономию со всем присущим ему восточным гуманизмом. Сталин писал вождю Южного Азербайджана Пешевари в мае 1946 г.: «…если бы советские войска оставались в Иране; для ваших преобразований были б все условия. Но мы не в состоянии оставаться в Иране, так как у нас репутация освободителей многих народов Европы. И если мы не выведем войска, что скажет мир? Англичане в этом случае не уйдут из Египта, Греции, Сирии, Индонезии. Американцы будут находиться в Китае, Исландии, Дании. Поэтому мы с ними договорились о том, что мы уйдем из Ирана, а они из Китая».[15]

В последнее время все большую популярность приобретают гуманитарные, «миротворческие» интервенции. Сценарий тут более грубый, уровень насилия и разрушений несравненно выше, так же как и порядок финансовых затрат, по сравнению с великолепно спланированными информационно-психологическими атаками 50-80-х годов прошлого века. Что поделать, ЦРУ, лишившись сильного противника в лице СССР, стремительно деградирует. Схема гуманитарной агрессии довольно незамысловата. Сначала в какой-то части атакуемой страны создается «горячая точка», разжигаются этнические и религиозные конфликты, формируются и вооружаются сепаратистские движения. Затем развертывается грандиозная пропагандистская кампания в СМИ, которые расписывают высосанные из пальца кровавые ужасы мифических этнических чисток и демонстрируют жуткий оскал виртуального международного терроризма. Через несколько недель так называемое мировое общественное мнение готово поддержать любую силовую акцию против страны-жертвы, напуганное эскалацией насилия в регионе, якобы угрожающей стабильности в планетарном масштабе. Ну а потом на месте конфликта появляются голубые каски НАТО под эгидой ООН, что позволяет заинтересованной стороне ставить в оккупированной стране любое правительство по своей прихоти.