— Сделаешь много чего, еще сама попросишь, Бэмби, — снова зашептал мужчина. Запах приятного одеколона, смешанный с алкогольным шлейфом, мягко коснулся ее кожи, обдавая жаром. Хорошо, что девушка стояла у стены, иначе рухнула бы на пол. Вернее, хорошо, что со спины ее удерживал Саша, иначе бы она давно уже растеклась.

Внезапно звякнула молния, давление в груди моментально ослабло. Что он делал?

Это платье довольно сильно сжимало ее немаленькую грудь. Он просто расстегнул его в одно движение? Какого черта?!

— И не мечтай, — подхватывая рукой верх, прошептала Мила, неуверенно так прошептала, будто бы сама сомневалась в своих действиях. Но Саша сцепил руки на ее ладонях и потянул вверх, приковывая к стенке. Платье белоснежным облаком осело у ног, оставляя девушку в одной лишь ажурной комбинации, идеально подчеркивающей полную грудь и покатые бедра. Широкие ладони мужчины заскользили по коже сверху вниз, обжигая своей мягкостью и грубостью одновременно. Мила хотела сопротивляться, хотела возразить, но вместо этого замерла, не способная выдавить из себя и звука. Ракитин добрался до груди, большой палец плавно обвел ореол, заставляя девушку прикрыть глаза и закусить нижнюю губу, дабы сдержать стон.

Саша покрывал ее шею легкими поцелуями, не прекращая водить пальцами по животу, а второй рукой по груди. Это было настолько же прекрасно, насколько и ужасно, потому что Мила Багирова понятия не имела, что она сейчас чувствовала. Не понимала, не догадывалась. Было лишь тягучее наслаждение, пускающееся по венам сладким ядом, тяжелым узлом оседая внизу живота.

Она попыталась сжать бедра, чтобы хоть немного облегчить незнакомую агонию, но Саша подхватил ее за бедра, разворачивая к себе и прижимая так близко, что Мила на мгновение забыла, как дышать, ощущая его возбужденную плоть бедром, а затем впился горячими горькими от алкоголя губами в ее искусанные, жадно вторгаясь языком в рот.

Руки скользили по всему телу, опускаясь все ниже. Мила потеряла всякую связь с реальностью, пытаясь хотя бы дышать через раз. Все ее сознание заплыло жаждущими касаниями, алчными укусами и поцелуями на грани безумия, сносящих крышу от всепоглощающего желания.

Когда пальцы добрались до сокровенного, осторожно скользя по влажным складочкам, а потом и вовсе скользнув внутрь, Мила застонала, сама не узнавая свой голос. Девушка распахнула заплывшие похотью глаза, сталкиваясь с глубинным бушующим океаном напротив. Движения пальцев доводили ее до потери рассудка, в горле пересохло, а в мозге не было мыслей. Ноль. Она была чистым листом, рисуй и твори, что хочешь. Все, что ее волновало, это невыносимое желание чего-то, что она совсем не понимала, но терпеть это было просто невозможно.

Саша плавно входил в нее снова и снова, пока в теле Милы не дрогнула неведомая струна, затапливая ее чистым удовольствием. Девушка сама не заметила, как из глаз брызнули слезы, а она тяжело опустила голову на плечо своему теперь уже мужу, тяжело дыша.

— Все еще хочешь спать отдельно от меня, Мила?

Когда Мила поняла, что к чему, в ее душе распалился настоящий костер противоречий. Это была адская смесь, потому что Багирова, ой, поправочка, Ракитина теперь, когда злилась, то сверкала молния, и гремел гром. Проще и легче было оказаться подальше от эпицентра взрыва, чем переживать все горести взрывного характера. Но так уж вышло, что в данный момент девушка злилась только на себя. На свою слабость и неспособность сопротивляться мужскому началу Саши.

Да, он был чертовски притягателен, даже когда не хотел привлекать внимание. Просто вот такие мужчины в принципе нравятся женщинам. Мощные, большие и с поволокой вожделения в глазах, так что и Мила не стала исключением, как бы ни пыталась обмануть саму себя.

Все-таки есть вещи, отрицать которые бесполезно.

Саша Ракитин — это эталон мужской красоты. Но он также и самый страшный кошмар Милы, так что сейчас она чувствовала себя скорее гадко, чем прекрасно, вполне четко осознавая, что первый в ее жизни оргазм случился с человеком, которого она сейчас меньше всего хотела видеть. Он вызывал в ней праведный гнев и неудержимую обиду.

— Ты! Да ты!

Но Ракитин был доволен словно мартовский кот, всматриваясь в Милу особенным взглядом, не сулящим ничего, кроме как того самого желания, что она успела прочувствовать за весь вечер.

— Можно просто дорогой муж, любимая жена.

— Ты просто чудовище, вот кто ты! — нижняя губа девушки задрожала, но она быстро попыталась вернуться в исходную точку. Нет. Она придумает, обязательно придумает, как сделать так, чтобы муженек от нее сбежал, но пока надо было не плакать, а решать проблему поступательно.

— Да? Что-то я не помню, чтобы ты вырывалась, — Саша провел губами по щеке, затем невесомо коснулся мочки уха и слегка сжал губами, облизывая мягкую кожу горячим языком. Это вновь взбудоражило Милу, она замерла, дыхание опрометью сбилось, а мысли разбежались как тараканы. — Зато стонешь ты очень красиво. Как и кончаешь. Безумно красиво.

Знать бы еще как реагировать на подобные слова. Миле хотелось вмазать ему по причинному месту, но вместо этого она толкнула своего так называемого мужа и пошатывающейся походкой двинулась по скрипящим половицам вглубь дома.

Утро вечера мудренее, так тогда ей думалось, и с этими больными и неспокойными мыслями она завалилась на ближайший диван под подозрительные ухмылки Ракитина. Девушка была в шаге от того, чтобы показать ему средний палец или вычудить еще что-то запоминающееся, но сон упрямо толкал ее в свои объятия.

— Только попробуй ко мне приблизиться, я тебе оторву твои причиндалы.

— Хм. Так может тебе дилдо подарить для тренировок, чтобы ты умела обращаться с членом? — Ракитин повернулся к жене и еще раз осмотрел ее с ног до головы, сжимая в руках какие-то необъятные вещи.

— Ты больной извращенец, вот и все.

Лицо Ракитина даже не дрогнуло, он мазнул взглядом по своей жене и потом прошептал утробно:

— Нет, Мил, но если ты попробуешь ударить меня еще раз так, как ты это сделала однажды, то ты очень пожалеешь об этом, — мужчина медленно положил вещи на диван.

— Да, и что же ты сделаешь? Трахнешь меня как свою шлюху-однодневку?!

Эта фраза подействовала на всех отрезвляюще. Да, даже звучало гадко, и Миле тут же захотелось помыться. Она ведь слишком хорошо была знакома с бывшей пассией Ракитина, и вот именно та прошмандовка лучше всего походила на однодневку. Саша подсочил к жене и резво схватил девушку за подбородок, вынуждая посмотреть ему в глаза.

— Ты что несешь вообще? Прежде чем ляпать языком, научись думать своей пустой головушкой.

— Раз она у меня пустая, иди ищи полную. Вот как у той пигалицы твоей надутой. Голова, полная опилок, радость-то какая, — язвительно выдала девушка, а Ракитин противно улыбнулся. Ладно, не противно. Просто улыбнулся, но бесил однозначно! Стереть бы ему эту улыбку.

— Ревнуешь?