Катька есть не стала.

– Не хочешь есть, выпей сок, – велела Лерка. – Я тебе специальный приготовила – апельсин с мякотью киви. Это витаминная бомба, должно помочь.

Катька не ответила.

– Я туда ещё сахарного сиропа добавила, – уговаривала Лерка. – Очень вкусно.

Катька не выдержала и сок выпила. Я тоже перекусил. Бутерброды были вкусные, а яйца сварены как раз до нужной консистенции. Сок тоже был отличный, у Лерки явно имелись незаурядные кулинарные способности.

– Спасибо, – поблагодарил я. – Было очень вкусно. Ты прирождённая хозяйка…

Лерка остановила меня, покачав головой.

Я хотел посмотреть, как там дела у Катьки, но Лерка сказала, что лучше этого не делать.

– У нас полно других дел, – добавила она. – Пойдём, надо поговорить.

Мы спустились в гостиную, уселись на диване, и Лерка изложила мне свой план.

– Я слышала одну вещь, – сказала Лерка. – Про колдовские книги. У каждого колдуна есть волшебная книга, в которую он записывает все свои колдовские рецепты. Чем толще эта книга, тем сильнее колдун…

– Мне тут один тип в чате почти…

– Не перебивай, – перебила меня сама Лерка. – А то у меня все мысли выскочат! Так вот. У Кострихи тоже должна быть такая книга. Без неё колдуны и волшебники бессильны. Надо книгу порвать или сжечь, уничтожить, короче.

– И как нам её уничтожить?

Забавно, подумал я. Мертвец предложил мне то же самое. Впрочем, это неудивительно, мысль-то лежит на поверхности. Я сам бы даже додумался до неё, если бы не был так напуган и задёрган.

– И как нам её уничтожить? – снова спросил я.

– Её сначала нужно найти. Книга, скорее всего, хранится в доме Кострихи. Значит, надо забраться туда, отыскать книгу, и всё. А я как раз тут кое-что придумала, слушай мой план…

Я выслушал. Потом пять минут думал и согласился. Обсудив детали, мы вернулись на второй этаж.

Устроившись возле окна, я стал ждать. Сначала я хотел взять папашин бинокль, но затем передумал – и так всё было прекрасно видно. Соседкин дом чернел среди зелени, мне не нравилось на него смотреть.

Лерка сидела за столом, грызла орешки и бродила по девчачьим сайтам Интернета. Каждые пять минут она спрашивала меня:

– Ну, как там?

Я не отвечал, поскольку мне нечего было ответить. Соседка не показывалась.

– Ещё рано, наверное, – говорил я. – Там этот твой… когда активизируется?

– С двух до пяти должен подойти. Обещал, во всяком случае.

– И как ты его заманила? – спросил я.

– Просто, – улыбнулась Лерка. – У него зрение – минус пять, его не то что в милицию, его в кладовщики не взяли бы! А дед мой его пристроил. Знаешь, в деревне доктор – второй человек после председателя. Так что я, типа, местная элита. А участковый обязан нашей семье.

– И что он сделает?

– У нее, у Кострихи, паспорт до сих пор не обменен, а участковый обязан об этом всём напоминать. Вот он придёт и вызовет её в отделение для составления объяснительной. И продержит часа два, я договорилась. Нам хватит.

– А ты никому не сказала, куда мы идём? – Я оторвался от наблюдения.

– Нет. А ты?

– Я тоже. Да и некому говорить, сама знаешь. Так что мы одни тут, во всём этом доме.

Лерка посмотрела на дверь.

– Она сюда не придёт?

– Вряд ли, – сказал я. – Чего ей тут делать? Она уже приходила. Один раз в натуре, а потом ещё в виде… нечеловеческом…

– Это ясно… Ладно… А то мне не по себе как-то…

Мне самому было не по себе. Мне было не по себе уже который день, с тех пор как всё это началось. С тех пор, как нас угораздило притащиться в эту дыру…

Посмотрел на часы. Половина первого. Когда я глядел на часы в прошлый раз, было двадцать минут первого. Время, что ли, остановилось?

Я подошёл к Лерке, и мы принялись сверять время, а поскольку разнобой в наших часах был весьма значительный, пришлось выходить на сайт института точного времени и синхронизироваться с самыми точными в мире атомными часами.

Когда я вернулся к окну, то обнаружил, что к дому соседки подошёл щуплый милиционер в выпуклых очках. Милиционер нервно озирался и машинально елозил рукой по кобуре. Наконец он взял себя в руки, оправил форму, натянул поглубже фуражку и постучал в окошко.

Стекло ответило неожиданно громким звоном, так что я даже вздрогнул. Лерка тоже сразу всё поняла, бросила компьютер и присоединилась ко мне.

Милиционер ещё раз постучал в окошко. Дверь не открылась.

– А вдруг она его это?.. – шёпотом спросил я. – Разразит… ну, громом, что ли?

– Не разразит, – сказала Лерка. – Он к ней уже пятый раз с этим паспортом заходит, а всё ещё жив. Правда, волнуется каждый раз одинаково. Да и невыгодно ей это – участкового разражать.

Милиционер прокашлялся и постучал уже в дверь. И уже не пальцем, а дубинкой. Неожиданно дверь отворилась, и на пороге возникла соседка. Она была в сером плаще и забавной разноцветной вязаной шапке, такие носят исполнители музыки рэгги. Из-под шапки выбивались белые космы.

Милиционер принялся что-то говорить и делать руками приглашающие жесты, соседка слушала. Потом милиционер достал из кармана какую-то бумагу и принялся её соседке зачитывать. Та слушала, а потом нехотя кивнула головой. И они пошли вверх по холму.

Дверь соседка не заперла.

Я тут же схватил рюкзачок со снаряжением, выскочил из комнаты и, перепрыгивая через ступеньки, побежал вниз. Лерка не отставала.

Осторожно открыл ведущую на улицу дверь и поглядел в бинокль. Соседка и милиционер медленно поднимались по холму.

Мы побежали к дому соседки.

Вблизи он не выглядел так угрожающе. Просто старый дом. Таких полно в брошенных сёлах по всей России. Когда в доме никто не живёт, дом умирает. Что тогда происходит в доме, в котором живёт ведьма?

Перед дверью я остановился. Снял с шеи бинокль и вручил его Лерке.

– Наблюдай за холмом, – распорядился я. – Если вдруг появится – сразу мне сообщишь!

– Я свистну, – сказала она.

– Мы не в каменном веке, – важно произнёс я и кинул Лерке мобильник. – Нажмёшь на кнопку «1» – и я отвечу. Если же я позвоню, нажмёшь вот эту кнопку, тут зелёная трубка телефонная нарисована. Всё просто.

– А ты?

– У меня есть ещё один, старый. Не беспокойся.

Лерка непривычливо повертела трубку в руках, повесила на шею.

– Если что – кричи, – сказал я.

– Ты тоже, – улыбнулась Лерка.

Я натянул перчатки, пнул дверь и шагнул внутрь.