А потом мы тронулись. То есть не мы, а машина. Пока ехали, Шидловский тихонько ввёл меня в курс дела. Нападение на аэродром и завод вызвало огромный резонанс в столичном обществе. Утаивать от газетчиков эту информацию, особо важную во время войны, никто не стал, поэтому дело получилось неожиданно громким. Газетчики постарались выдавить из него всё возможное, сыграть на патриотизме читателей с полного одобрения властей. Ну и заработать, само собой, резко увеличив свои тиражи. Теперь вот везут нас на награждение.

– Сергей Викторович, я прекрасно понимаю, что вас награждать необходимо. Вы действительно заслужили, жизнью рисковали. А мы-то тут при чём? Уж вы на нас не обижайтесь, но это была не наша инициатива. Да мы с Игорем Ивановичем, как говорится, обо всём этом ни слухом, ни духом, почти одновременно с вами узнали.

Сикорский с другого боку тихонько поддакивал почему-то оправдывающемуся передо мной Шидловскому. Вот смешные, а то я этого не понимаю. Вот только несколько удивило собственное награждение. Ну не привык я к такому вниманию к моей персоне. Они же, награды эти, как-то всё больше мимо меня пролетают.

Ехали долго, за город. Наконец въехали в Царское Село, а вскоре подъехали и ко дворцу. Я скромно держался позади начальства, не высовывался, но по сторонам поглядывал. Интересно же! Красота-то вокруг какая – лепота!

А само награждение прошло скромненько. Облагодетельствовали долгожданным повышением в звании, обрадовали погонами штабс-капитана. А в довершение за спасение военного имущества, что приравняли к боевым действиям, наградили Станиславом с мечами.

Расстраиваться и печалиться не стал. Подумаешь, низший орден. Но ведь и я не на фронте. Зато с мечами, за боевые якобы действия. А ведь и впрямь – и сам пострелял, и в меня постреляли, даже подранили. И моих спутников наградили аналогично. Так что никому из нас не обидно. И мне в том числе. Спасибо и на этом.

А после награждения меня перехватил Джунковский, попросил ничему не удивляться и проследовать за ним. Проследовал. Дурных предчувствий у меня не возникло, наоборот, собрался и подобрался внутри. Потому как почуял, что сейчас для меня будет организована встреча с кем-то влиятельным. Гадать не стал, подходящих кандидатур вокруг хватало, дворец всё-таки. Тут и великий князь, мой якобы благодетель, и вдовствующая императрица Мария Фёдоровна. Это те, про кого я точно читал когда-то. Кто из них? Вот сейчас и увидим. Великий князь на награждении присутствовал, поэтому явно это не он. Тогда остаётся только одна персона. Решил же не гадать, так ведь никак не получается, волнуюсь. Да и ладно.

Так и вышло. Угадал. Мария Фёдоровна. Теперь бы не опростоволоситься, выбрать правильную линию поведения…

– Признаться, я вас себе представляла несколько иначе, – после моего представления и непродолжительного изучения моей скромной персоны молвила Мария Фёдоровна. – Это правда? То, о чём мне рассказал Владимир Фёдорович?

– Что именно вам рассказал Владимир Фёдорович? – в голове метеором проносится весь наш предыдущий разговор с генералом, сразу же выхватываю ключевые вопросы, тут же определяюсь с ответами на них. Я готов. И последующая за моим уточняющим вопросом коротенькая пауза в разговоре мне как нельзя кстати.

– Генерал, а ведь он не играет сейчас. И не боится нисколько, да он вообще спокоен. Где вы его нашли? – не отворачивая от меня острого взгляда, обратилась к Джунковскому старушка.

Это я её так про себя обозвал. Чтобы эмоциональное напряжение сбросить. А так… Ну, какая из неё старушка? Крепкая сухощавая женщина в самом расцвете сил. Правда, власть и корона наложили свой отпечаток на её лицо, но это если приглядываться. А так вполне даже ничего для своих лет.

Вот только не нравится мне такое. Когда обо мне же говорят так, словно меня здесь нет.

– Ваше…

– Владимир Фёдорович, мы же с вами договаривались, что наедине и среди своих вы меня называете по имени-отчеству, – резко прервала и не дала продолжить Джунковскому фразу Мария Фёдоровна.

Генерал только согласно голову наклонил в ответ.

– Поручик… Или уже штабс-капитан? Это правда? – а это ко мне вопрос. Это меня сейчас о чём-то собирается спрашивать эта непростая даже на первый взгляд женщина.

А я сейчас чётко понял, что она сейчас так шутит, пытается за этой немудрёной шуткой скрыть свою растерянность. Да она же просто не знает, как себя со мной вести и о чём спрашивать! Или знает, но опасается показаться нелепой. Вдруг это всё неправда и розыгрыш? Потому так и разговор строит.

Ладно, терять мне нечего, плохого я про неё ничего не знаю, рискну. И я начал свой рассказ. Сначала повторил то, что на днях Джунковскому рассказывал, а дальше чуть-чуть, буквально самую малость рассказал о возможно предстоящих дальнейших событиях.

А вот потом произошло то, чего я никак не ожидал. Распахнулись входные двери, и вошёл великий князь и мой якобы благодетель.

– Вот вы все где? А я-то вас как раз и ищу.

А сам очень внимательно и цепко в меня вглядывается. Ага, так я и поверил, что ты меня выискивал. Наверняка всё у вас спланировано было. Только вот с какой целью? А что гадать? Сейчас всё и узнаю…

Спустя день

Пару раз прокатился на собранном «Илье» из конца в конец лётного поля, прогревая и проверяя на слух работу моторов, их синхронизацию и тягу. А самое главное внимательно прислушивался к поведению переделанного фюзеляжа. И ещё почему-то постоянно опасался за новые стойки колёс. Казалось, что слабые они, что вот сейчас возьмут и сложатся в самый неподходящий момент. Ну и что, что я уверен был в своей конструкции, всё равно удостовериться в этом на практике не помешает. И вообще, пусть лучше все возможные проблемы вылезут сейчас, когда я на земле нахожусь, чем позже, в воздухе. Поэтому и гоняю на разных режимах моторы, на радость редкой публике и аэродромного народа катаюсь из одного конца поля в другой, даже вот сейчас попробовал на рулении хвост приподнять. Вроде бы как всё нормально, только всё равно неприятно. Опасно. Махина здоровая, потребная длина разбега и пробега значительно больше, чем у моего «Ньюпора» и, тем более, «Фармана», приходится выкатываться за пределы подготовленной для эксплуатации именно подобных маленьких аппаратов площадки. Надо было мне это дело раньше проконтролировать, да как-то упустил я этот момент, прошляпил. Да и не рассчитывал на такую подлянку, думал – раз аэродром, то он уж наверняка должен быть ровным, а тут вот оно как получилось. И ладно бы только колёса у меня были, тогда бы не так переживал, а у меня же вместе с колёсами и поплавки под брюхом имеются. Между нижней точкой колёс и поплавков расстояние маленькое, всего-то сантиметров тридцать – не дай бог какая кочка или бугорок с ямкой большей высоты или глубины попадётся. Вероятность, конечно, маленькая, но вдруг, по тому самому закону подлости возьмёт и попадётся. Откуда-нибудь. Так-то ничего страшного не должно случиться, просто поплавком чиркну, но… Всегда есть какое-нибудь НО! Может возникнуть разворачивающий момент, опять же дополнительная нагрузка на элементы конструкции. Что все эти «но» могут за собой повлечь, одному господу известно. Да и ему вряд ли. Ну не до этаких мелочей небожителю.