— Я уж как-нибудь сам, любезный, — проговорил я. — Потанцуем, отдохнем и…

— Что ж ты непонятливый такой, родимый? Объяснить надо? Так может выйдем, потолкуем?

Толпа заголосила. Некоторые хмуро разворачивались и расходились, кто-то осторожно оттягивал Серегу назад за плечи — но половина собравшихся вокруг явно оказалась не против посмотреть, как мне повышибают зубы. Видимо, до этого варианты развития событий еще имелись — но волшебная формула “выйдем, потолкуем” словно провела незримую черту. Этакую точку невозврата, за которой исход оставался только один.

Что ж. Драка — значит, драка.

— Потолкуем. — Я спрыгнул с высокого табурета на пол. — Чего ж не потолковать.

Я не сильно удивился, начни Серега трамбовать меня прямо здесь, что называется, не отходя от стойки. Но никто не помешал мне проследовать к двери и дальше — по ступенькам на улицу.

— Благородие, не дури! — прошептала Настасья, хватая меня под локоть. — Он в кочегарке работает, силищи — как у…

Медведя. Нет, скорее слона. Или хотя бы носорога.

Полумрак и теснота клуба скрадывали богатырскую стать Сереги — но на улице он вдруг будто еще вымахал и раздался в плечах. Лет восемнадцать-девятнадцать с виду, под два метра ростом. И весит, пожалуй в полтора раза против меня. Но не грузный — чуть ли не сплошные мышцы, надетые на гигантский костяк. Длинные руки и кулачищи с голову… Нечего и думать свалить такого без магии — не хватит ни сил, ни даже самой крутой выучки.

Выдохнув, я сплел усиленной Ход и Кольчугу — единственные из арсенала заклятья, которые мог использовать, не раскрывая себя. Будь Серега не таким бугаем, я, пожалуй, попробовал бы драться…

Честно? Увольте — все и так достаточно паршиво! Простенькая магия низших классов лишь уравнивала шансы… если вообще уравнивала. Местный чемпион превосходил меня по силе минимум вдвое — и муками совести, похоже, не терзался.

— Ну все, болезный. Конец тебе пришел, — улыбнулся он.

И пошел вперед. Неторопливо, вразвалочку — будто решил напоследок дать мне последний шанс сохранить здоровье и убраться по-хорошему. Но я не двинулся с места — только чуть отодвинул левую ногу назад, становясь в стойку — и заодно пытаясь по движениям раскусить, что передо мной за фрукт. И насколько…

Р-р-раз!

Удар — самый обычный, левый прямой на подскоке — оказался настолько неожиданным, что даже под Ходом я еле успел отскочить. Двигался Серега достаточно проворно — для обычного человека, конечно — но по-настоящему опасным его делали огромные ручищи. Длиннющие от природы — и крепкие, привыкшие к труду и тяжелой лопате кочегара. Я осторожно переступал по асфальту, стараясь не попасть под кулаки-кувалды, и сам нападать пока не спешил.

Что-то подсказывало: все это — пока только разминка.

— Давай, болезный. — Серега скользнул вбок, плечом чуть закрывая подбородок. — Не скучай.

Плохо. Движение вышло неуклюжим, чуть размазанным — но я сразу понял: парень то ли учился где-то английскому боксу, то ли просто обладал обширным опытом таких вот потасовок. И наверняка из большей части вышел победителем. При желании он, пожалуй, уже давно мог бы попытаться вколотить меня в асфальт. Но не спешил. Неторопливо ходил из стороны в сторону, лишь изредка взрываясь пушечным ударом. Работал на публику, красовался.

Милое дело — с его-то силищей…

Но укрепленная магией кожа и сверхчеловеческая скорость все еще были на моей стороне. И когда Серега в очередной раз пошел на приступ, я огрызнулся. Нырнул под пудовый кулак, поймал встречным в печень, добавил с левой — и закончил смачным апперкотом снизу в челюсть.

Зубы лязгнули так, что было слышно даже сквозь крики. Любого из юнкеров-однокашников такой удар запросто отправил бы в санчасть — но Серега только чуть покачнулся и отступил на шаг. Впрочем, и такое здесь явно случалось нечасто: толпа работяг вокруг одобрительно загудела.

— Гляди-ка, достал, — хмыкнул кто-то. — Во дает шкет!

— Еще побьет тебя, дурака. Не спи!

— Да уж проснулся. — Серега сплюнул на асфальт вязкий темный сгусток. — Сердитый какой попался, ты смотри…

Странно, но в его глазах я так и не увидел злобы. Скорее что-то похожее на азарт, любопытство и… радость?

Нет, пожалуй — но все-таки какое-то странное удовлетворение. Похоже, Сереге давно не попадалось достойного противника — и он был не прочь размяться по настоящему.

Так что пришлось повозиться. Со стороны схватка наверняка смотрелась молниеносной — но мне, разогнанному Ходом, эти двадцать-тридцать секунд показались чуть ли не вечностью. Серега держался, как мог, и даже подбил мне скулу локтем и несколько раз ощутимо заехал по ребрам, но родовой Дар все-таки победил. Без особого толку подолбившись кулаками в стальной торс я, наконец, смог достать кочегара сначала в ухо, потом в переносицу и, наконец, опрокинул прицельным хуком в челюсть. И хотел уже было уложить окончательно, когда в мое запястье вдруг впились крепкие пальцы.

— Брейк! — рявкнул кто-то прямо в ухо. — Хорош!

Нет, никто не спешил поверженному чемпиону — меня просто оттащили в сторону. Без злобы или даже особенной досады. Скорее наоборот: кто-то похлопал по спине, кто-то выдохнул участливое: “Как морда? У Сереги не кулаки, а гири!” И я сам не успел заметить, как уже держал у лица непочатую холодную бутылку пива.

Драка кончилась — и больше делить было нечего.

— Дурак ты, благородие. — Настасья сердито боднула меня лбом в грудь. — Зачем полез? Ушли бы спокойно, и все.

Я не ответил — не нашлось подходящих слов. Но чуйка подсказывала: все я сделал правильно. И ответил, и полез в драку, и выиграл — хоть и не без потерь. Так что теперь главное — закрепить успех.

— Да ладно, чего теперь, — улыбнулся я. — Пойдем уже танцевать.

Мешать нам, конечно же, никто не стал. Человек десять столпились около уже успевшего подняться Сереги — но нашлись и те, кто вился вокруг меня. Спрашивали про бокс, про что-то еще… Я почти не слушал.

Внутри клуба про нас, похоже, уже успели забыть. Группа играла что-то романтичное и неторопливое. Настолько, что музыканты почти не фальшивили. Расслаблялись сами — и давали чуть отдохнуть другим. Толпа вокруг больше не дрыгалась под рок-н-ролл: теперь кавалеры разбирали немногочисленных девушек — и потом неуклюже топтались с ними перед сценой. Те, кому не досталось пары или жались к стенами, или стягивались к бару.

Мне, к счастью, повезло — Настасья закинула руки мне за шею и потянула прямо в центр зала. Похоже, ей не терпелось урвать хоть несколько минут танца. И покоя — прежде, чем этот вечер закончится, и я снова отправлюсь в училище на неделю… или кто-нибудь снова решит почесать кулаки.

— Хорошо-то как, благородие. — Настасья запрокинула голову, чуть щурясь от яркого света со стороны бара. — Никуда бы отсюда не уходила.