Точно! Вот кто во всем виноват, это он запустил цепную реакцию, вовсе не я. Задумавшись, не заметила потасовку, которая закончилась окриком строгого мужчины в форме, упивающегося властью. Я глушила в себе ростки неприязни к этому человеку, понимая, что он гребет нас всех под одну гребенку и по-другому не может. Со своей колокольни он видит в людях лишь плохую сторону.

Я просто собирала бутылки… Просто чувствовала, как немеют руки. Просто мечтала о чашечке горячего чая. Ароматного, вкусного травяного чая, выпить его маленькими глотками, согреться изнутри, потом завернуться в теплый плед, уткнуться в плечо Глеба, вдохнуть его мужской сильный аромат, насладиться им. Чаем в смысле! Стряхнув с себя наваждение, приготовилась поднять очередную бутылку и тут услышала странные звуки.

Шум, грохот, крики. Цунами? Землетрясение? Террористический акт? Паника забилась в горле, и я машинально кинулась к Глебу в поисках защиты. В обнимку с ним мы встретили катастрофу лицом к лицу.

Вы смотрели рекламу, в которой громко вопили: «Папа едет домой!»? Вот примерно такие люди, как в той рекламе, сейчас ехали на нас огромной кавалькадой из орущих мужиков, поющих женщин и урчащих мотоциклов. Когда процессия остановилась, грозные дядечки в косухах припарковали своих железных коней, резво спрыгнули с них и поспешили к нам, потрясая руками и выкрикивая во всю силушку своих луженых глоток:

— СВОБОДУ ЖДАНОВУ! СВОБОДУ ЖДАНОВУ-У-У!!!

— ОСВОБОДИТЕ ЧЕСТНОГО ЧЕЛОВЕКА!

К слову, плакаты с похожими лозунгами несли подруги байкеров, и все уборщики территории во главе с полицейским уставились на все происходящее, рискуя заработать синдром вывалившихся глаз.

Попадали из рук метелки, открылись рты, вокруг все замерло в немой (со стороны людей) сцене, оглашаемой зубодробильными звуками невесть откуда несшейся рок-песни. И тут произошло сразу несколько вещей.

Жданов громко расхохотался и пошел навстречу своим друзьям-спасателям. Несколько заключенных бросилось врассыпную. Я же увидела краем глаза того самого парня, который нас фотографировал в супермаркете, и закричала Глебу, чтобы он обратил на это внимание.

Скомандовав «фас» своим грозным приятелям, Жданов припустил за пареньком. Полицейский захлопал глазами, как выброшенный на берег окунь, расставил руки в стороны, будто бы пытаясь поймать ими всех слинявших преступников. Я видела в его глазах отражение мыслей, как он отчитывается за произошедшее и получает нагоняй, но никакого сочувствия не испытывала, лишь ждала, чем закончится вся котовасия.

Когда поймали несчастного паренька и притащили за грудки, к нам подошел несчастный полицейский.

— Что это такое?! Что здесь происходит?! Прекратите несанкционированный митинг! — пыжился он, пафосно выпячивая грудь.

Ему навстречу выступил дядечка вдвое больше Глеба.

— Уважаемый, — сказал нарочито вежливо, — у вас с математикой как? Хорошо? А то я вам на бумажке вашей могу нарисовать, как один против тридцати превращается в ноль.

— Вы мне угрожать будете?! Мне?! Да я вас… Да я вам!

— Вы сейчас отпустите Жданова Глеба и его девушку и пойдете домой придумывать версию событий, по которой вы простили всем заключенным грехи и отпустили восвояси.

— С ума сошли?! Ничего такого я делать не буду!

— Ладно, ребзя, грузите этого, — показывает на полицейского, — и этого, — на паренька-шпиона. — В клубе разберемся.

В клубе? В каком еще клубе?!

Мне, конечно же, никто не отвечает, только Глеб посмеивается и хлопает по плечу своих друзей, всяких Горилл, Бородачей, Малышей и прочих кличкастых.

Где-то в стороне замечаю два тонированных джипа. И почему-то сейчас думаю не о том, что участвую в преступлении, и даже не хочу гуглить, сколько дают за похищение полицейского, а всего лишь желаю загрузиться в теплую машину и уехать туда, куда меня повезут.

Клуб, «Ралли Париж-Дакар», Голодные игры, Диснейленд — я уже ко всему готова, ничему не удивлюсь.

От Жданова можно ждать чего угодно!

— А как вы узнали, где нас искать? — спрашиваю у Мартынова, нашего безопасника, после того как обнаруживаю его за рулем одного из джипов.

— Залезай, залезай, Даш, совсем замерзла, подталкивает меня Жданов, и я отхожу от водительской двери и открываю заднюю. За спиной замирает босс, уставившись на маленького сына. Тот сидит себе совершенно спокойно в детском кресле, в теплом костюме, смешной шапочке и с машинкой в руках.

— Данилка! Тоже приехал папку спасать! — радостно вопит Жданов, устремляясь к ребенку. Малыш издает ответные восторженные звуки, а я с умилением наблюдаю за воссоединившимися родственниками и юркаю на переднее сиденье.

— Так как? — снова интересуюсь, потирая замерзшие руки друг о друга и наслаждаясь теплом салона.

— По GPS телефона Глеба Сергеевича, конечно же, — терпеливо объясняет безопасник, как о само собой разумеющемся. — Телефон долго не отвечал, мы выяснили местоположение и отправились в полицейский участок. А там уже узнали, где проходят исправительные работы. Все просто.

— Мы — это, я так понимаю, мои ребята с тобой во главе? — усмехается босс, мило играющий с сыном. Невозможно добрая картина, так и хочется присоединиться. Но душу в себе этот порыв, я им чужая.

— Сложно сказать, кто во главе, — посмеивается Мартынов. — Ваши друзья… В общем, я как-то в Грузии оказался в эпицентре землетрясения, когда спасателем работал. Так вот тогда было проще.

— Ребята у меня такие! — с гордостью надувает грудь Жданов. — А этот маленький герой как тут оказался?

— А тоже захотел! Играл себе спокойно, а как я за дверь — такой рев поднял, — махнув рукой, объясняет безопасник. — Пришлось вернуться и взять его. Детям в любую погоду гулять полезно, да и он в машине. Вы не переживайте, Глеб Сергеевич.

— А я не переживаю. Вижу, что с Данькой все в порядке. Сейчас поедет в клуб — смотреть, где папка раньше за деньги дрался.

— Вы точно уверены, что мальчику стоит ехать в такое заведение? — осторожно спрашиваю со своего места, пытаясь представить ребенка среди диких байкеров, оголтелых полуголых девиц, рева музыки и рядом с бойцовским рингом.

— Даш, не волнуйся так, он под моей защитой. Никто не тронет и не обидит. Это мой сын! Уверен, ничего там не испугается.

— А как же вирусы? — продолжаю волноваться.

— Дарья, ребенку и нужно воздействию вирусов подвергаться, чтобы иммунитет нарабатывать. А ты как думала? Дома посадить — и от всего уберечь? Нет, это так не работает, — назидательно объясняет Мартынов, и за его плечами чувствуется опыт воспитания детей, но я все равно не уверена, что мужчины правы сейчас.

Оглядываюсь назад. По дороге нас сопровождает внушительная процессия из байков, смотрятся очень грозно, аж дух захватывает. И не холодно им в косухах зимой?