— Вот так, так что смойся в унитазе господин преследователь и не приставай к адекватным людям, — посоветовала я, но корю себя, в глубине души мне хотелось продолжать нашу перепалку. Это всегда весело.

— Это вы-то адекватные люди?

Я уверенно кивнула.

— Тогда я балерина. Сашуль ты не догоняешь, смыл слова "адекватность" совершенно в другом, — не прекращал он издеваться, и мне хотелось прибить его, а потом обнять. Скотина!

— Не умничай, умник нашёлся, — не удержалась я от колкости. — Уверяю, адекватностью от тебя и не пахнет.

— А чем тогда от меня пахнет раз не ею?

— Извращенец, — выкрикнула я, когда он оказался преступно близко, и опасно для моих последних нервных клеток.

Люди снова стали оборачиваться.

— Девушка может, хватит обращаться так к своему парню? Со стороны, кажется, что вы не ругаетесь, а заигрываете, — посмел вставить свой комментарий молодой папочка, сидящий рядом со своей дочкой. — Хотя всеми силами пытаетесь доказать что он вам безразличен.

Я начинала кипеть от негодования. Но молчала, была хорошо воспитана, чтобы вступать в ненужные конфликты.

— Верно, молодой человек заметил, поцелуйте уже своего парня и будьте счастливы, — влезла и уборщица, снующая по залу.

У меня спёрло дыхание. Да какое им дело до наших взаимоотношений? И откуда им знать как будет лучше? Чего пристали со своими бестолковыми советами, меня вообще-то в кинозале Егор ждёт.

Господи, точно. С этим болваном я совсем позабыла о своём спутнике. Резко поднявшись, я собиралась молча уйти по направлению к третьему залу, но Ефим — будь он трижды неладен — остановил меня, схватив за запястье.

— Погоди-ка, мы не всё обсудили Саш.

— А по-моему всё! Отпусти меня Ефим.

— Не отпущу.

— Почему? Что тебе надо?

— Ты!

— Я?

— Ты, — повторил он сквозь зубы, — ты нужна.

— Не смеши меня, — издала я нервный смешок. В его слова я не поверила. Тоже мне нашёл дуру, которой можно умело манипулировать. Может я и повелась предыдущие несколько раз на его харизму, больше такого не случится. Я заставлю себя забыть о нём и обо всем, что с ним связано. О каждом нашем поцелуе.

— Я похож на клоуна?

— Ты похож на человека не понимающего, что от него пытаются всеми силами отделаться, — намекнула я, как же мне не хотелось, чтобы он меня отпускал. Слабохарактерная овечка!

— Саш я может иногда кажусь несерьёзным, но сейчас у меня нет желания шутить и вести себя как придурок, — выражение лица Ефима подтверждало его слова.

— Правда? — скептично выгнула я брови, а вот круто как получается у него с одной бровью, я не умею.

— Да.

Хотелось поверить. Я разрывалась между тем, чтобы убежать подальше и обнять его, но воспоминания заставляли сделать правильные выводы, которые кое-чему, но научили меня.

— Меня ждёт Егор, извини, мне некогда слушать твою исповедь, — силой воли мне удалось вырвать запястье из его цепкой руки, — пока Ефим.

— Не пожалеешь? — выкрикнул он мне в спину, когда я почти дошла до кинозала.

— Наверное, пожалею, — шепнув себе под нос, но оставив его без ответа, я вошла в зал.

Усевшись на своё место, я до конца сеанса не могла выбросить слова Ефима из головы. Да теперь вместо боли, там поселился он. И заставлял меня прокручивать наш маленький диалог. Сомнения настигли сразу же, как я села рядом с Егором. А вдруг на этот раз он не издевался надо мной? Вдруг был серьёзен? Вдруг хотел предложить встречаться? Слишком много "вдруг", точного ответа я всё равно никогда уже не узнаю. Всё-таки Ефим оказался прав, спрашивая не пожалею ли я, слишком быстро я это и сделала. Моё любопытство меня до добра не доведёт. Мне нравится, когда я точно знаю всю ситуацию в целом, без недопониманий и недомолвок, а теперь получилось совсем наоборот. Я осталась в неведении.

Когда кино закончилось, мы пошли гулять по парку, расположенному вблизи от ТЦ, где мы и наблюдали за скучной романтической комедией. Егор купил нам по мороженному, себе шоколадное, а мне с ванилью, как я и люблю. И всё вроде бы шло неплохо, лучше бы мы сразу пошли гулять по парку, может тогда я не встретила Ефима, и он не испортил бы мне настроение.

— Как тебе фильм? — завёл пластинку Егор.

Дурацкий.

— На один раз пойдёт, — не стала я огорчать парня.

— А мне понравился, — удивил меня он, — знаешь нам надо почаще вот так зависать в кинотеатре, если ты не против.

— Как получится, не могу обещать, — не стала я врать. Мама может разозлиться, если я начну уделять внимание чему-то ещё кроме математики.

— Мне нравится твоя честность, я уважаю такое, — улыбнулся мне Егор.

Мы остановились возле колеса обозрения, и мне почему-то впервые захотелось на нём прокатиться. Я всегда боялась его, мама рассказывала всякие разные жуткие вещи, но одна запомнилась мне больше всего. Как-то давно из такого вот колеса обозрения с самого его верха выпал ребёнок, и разбился. Каждый раз после маминого рассказа я с опаской поглядывала наверх, и боялась даже приближаться к нему. Мне казалось, что кто-нибудь обязательно упадёт с огромной высоты, и я увижу это жуткое зрелище.

— Егор, — позвала я парня, увлеченно разглядывающего что-то впереди нас, — пошли, покатаемся?

— Куда? — не сразу понял он.

— На колесо.

Парень поднял голову вверх, и сглотнул. Я заметила, как дёрнулся его кадык.

— Ну, хорошо, — не уверено согласился он.

Мне стало совестно, наверняка он боится высоты, собственно как и я, не стоит заставлять несчастного смотреть своему страху в глаза. Когда он будет готов, сам примет решение.

— А знаешь, я передумала, пойдём гулять дальше, — махнула я рукой в сторону аллеи, но Егор не сдвинулся с места и прожигал взглядом колесо. — Эй, Егор?

— Ты хочешь покататься, значит, я тоже хочу, идём Александра, — взял он меня за руку и повёл к кассам.

Я чувствовал себя странно, никогда раньше вот запросто со мной никто не соглашался, разве что Ульяна. Я привыкла к другому, и поведение Егора мало понимала и не могла нормально проанализировать. Он буквально выполнял все мои хотелки, хотя я и пыталась порой от них отказаться. Но, по его мнению, раз я сказала, я не могу взять слова обратно.

Купив два билетика, Егор повёл меня к колесу, не прекращая держать за руку. Если его поведение вызывало во мне ощущение дискомфорта, то прикосновения нравились и даже очень. Отпускать его мне не хотелось не при каких обстоятельствах, и самое необычное, то, что сердце начинало отзываться на нежность.

— Ты точно уверен Егор? — спросила я, стоя в