— В такой замечательной компании мне хотелось бы еще задержаться! — сыронизировала она, не успев подумать. Может быть, он и был замечательной компанией для кого-то, но совершенно очевидно — не для нее.

Она едва не извинилась сразу же — чтобы не потерять работу! Но, к ее изумлению, извинился Сэвилл.

— Простите, Эдни, но у меня назначено совещание в одиннадцать утра в понедельник, и моя голова забита тем, что нам предстоит сделать до того времени.

— Разве я смею выразить вам свое неудовольствие? — сказала она и, почувствовав вдруг, что сейчас расплачется, отвернулась к окну. Думай о чем-нибудь веселом, ну, давай! Она просто умерла бы, если б по щеке ее скатилась хоть одна-единственная слеза. Господи, что это с ней? Она не могла припомнить, когда последний раз была так переполнена чувствами!

— Гораздо эффективнее завершить работу здесь, — продолжал Сэвилл, — а домой вернуться завтра утром.

— Меня это вполне устраивает, — спокойно согласилась Эдни. Ей пришло в голову, что, согласившись поработать здесь, она лишала себя возможности, находясь в Копенгагене, увидеть сад Тиволи и Русалочку из сказки Ганса Христиана Андерсена, сидящую на камне в воде у самого берега. Ладно, забудем об этом. Как-нибудь в другой раз.

Когда они выходили из лифта на своем этаже, Эдни, испытывающая смешанное чувство раздражения и душевного волнения, чтобы не дать Сэвиллу возможность снова, как вчера, сказать ей «сначала освежитесь!», заявила:

— Пятнадцать минут! — И, не дожидаясь ответа, зашагала дальше, к своему номеру.

Однако, отпирая дверь, она, не удержавшись, оглянулась. Сэвилл не вошел в свои апартаменты, как она того ожидала, а стоял и смотрел на нее. О, Господи, она почувствовала, как у нее все задрожало внутри. Открыв дверь, она поспешно шагнула в комнату и прислонилась к двери с другой стороны, осознавая и в то же время отметая мысль, что влюблена в своего босса. О Бога ради, возьми себя в руки!

Эдни растянула пятнадцать минуть до двадцати. Ей было необходимо время, чтобы прийти в себя. Она быстро приняла душ, нанесла свежий макияж — немного пудры и помады — и надела брюки со свежей блузкой. Густые рыжие волосы свободно падали на плечи — так она чувствовала себя увереннее.

Эдни вышла из комнаты, напомнив себе, что личные чувства здесь ни при чем. Она приехала сюда, чтобы работать, и будет работать. Сэвилл открыл дверь на ее стук. Она собиралась извиниться за то, что задержалась на пять минут, но передумала. Судя по его влажным волосам, он тоже принял душ.

— Вы нетерпеливы! — прокомментировал он, когда, войдя в гостиную, она сразу же направилась к рабочему столу. — Сначала выпейте чашку чая.

У нее потеплело на душе.

— С удовольствием, — улыбнулась она и, увидев поднос с чайным сервизом на низком столике, подошла и налила чай в обе чашки. Она протянула одну Сэвиллу, но, внезапно отчего-то смутившись, подошла со своей чашкой к окну и посмотрела вниз, едва ли замечая происходящее на улице. Отпив глоток, Эдни почувствовала, что к ней возвращается раздражение. Она осушила чашку и сказала: — Чем скорее я начну, тем скорее закончу, — и принялась за работу.

Она работала не одна. Сэвилл тоже был занят. Его ручка так и летала по блокноту, замирая только тогда, когда Эдни поворачивалась к нему с каким-нибудь вопросом или когда он хотел дать ей какие-то указания. Однако он был занят не настолько, чтобы забыть о еде. Ужин, который он, видимо, заказал заранее, прибыл около восьми.

Она была рада сделать перерыв и пошла в его ванную вымыть руки. Он, видимо, инстинктивно почувствовал, что она захочет чего-то легкого. Эдни действительно обрадовалась омлету и салату.

— Вина? — спросил Сэвилл, потянувшись к бутылке, которую заказал.

Улыбнувшись, Эдни покачала головой.

— Лучше не надо, если вы не хотите, чтобы я уснула над компьютером.

Взгляд Сэвилла упал на ее губы.

— Вы устали. Я перегружаю вас работой! — сказал он с сожалением и снова перевел взгляд на ее глаза.

— Ничего подобного! — героически опровергла она, готовая работать хоть до зари, если это понадобится.

— Может быть, вы хотите отложить оставшуюся работу до утра? До тех пор, пока не выспитесь?

Эдни удивилась тому, что он проявлял к ней такое внимание. Но он ведь тоже работал, и она понимала, что он хотел все, закончить, чтобы завтра днем передохнуть и со свежими силами приступить к работе в понедельник.

— Я лучше продолжу, — твердо сказала она. — Как вы сказали, если мы закончим все сегодня, то сможем утром улететь домой.

— У вас завтра днем свидание? — спросил он резковато, как ей показалось, если учесть, что до этого он был тактичен, если не сказать — любезен.

— Не совсем, — уклончиво ответила она. — Хотя…

Почему Сэвилл раздражается всякий раз при упоминании о ее свиданиях? Не кроется ли причина его недовольства в том, что он беспокоится о работе? Не нужна ему такая помощница личного секретаря, которая, возможно, выйдет замуж, заведет семью…

Эдни показалось, что сейчас идеальный момент, чтобы задать важный вопрос о том, как проходит ее испытательный период.

— Э… — С чего начать? Он внимательно посмотрел на нее. — Можно вопрос?

— Давайте, — подбодрил он, и удивление вдруг вспыхнуло в его глазах.

— Я… хотела бы узнать… — Эдни замолчала. Может быть, ей следовало спросить об этом у Аннетт? Да, наверное, так будет лучше.

— Вам не хватает слов? — съязвил Сэвилл в ответ на ее молчание.

А Эдни подумала: как он прав.

— Я… — начала она снова.

Тут она увидела, что Сэвилл вдруг посерьезнел:

— Видимо, речь пойдет о чем-то очень важном, Эдни.

— Не совсем, — выдавила она. — Просто мне интересно, как… как проходит… мой испытательный срок? — наконец спросила она. И невольно покраснела от смущения.

Сэвилл молчал. Выражение его лица было несколько озадаченным. Такое впечатление, что он не понимает, о чем она говорит.

Он подтвердил ее предположение.

— Срок? — спросил он.

— Мой трехмесячный испытательный срок. Место помощницы личного секретаря. Аннетт сказала, что, поскольку у вас нет возможности побеседовать со мной, она берет меня с трехмесячным испытательным сроком.

— Ах да, — согласился он.

И ей захотелось стукнуть его, потому что после всех терзаний, которых ей стоил этот вопрос, «Ах да» было единственным ответом. Эдни кипела. Она почувствовала непреодолимое желание немедленно уйти.

— Должен сказать, что вы прекрасно справляетесь с работой, — сказал Сэвилл наконец, словно прочитав ее мысли.

Не сказав больше ни слова, Эдни снова занялась работой.

Через час десять минут каким-то чудом она все закончила. Эдни расправила спину и плечи и почувствовала, что больше не испытывает ни злости, ни мятежных чувств. Она подумала, что, должно быть, их вытеснила работа, и, повернувшись, увидела, что Сэвилл смотрит на нее.