— А стражей не пытались привлечь?

Мы оба отвлеклись от занимательной борьбы вилки с магией и переглянулись.

— Стражи тут не помощники. — Боуз предпринял ещё одну резкую попытку напасть на еду, потерпел полное фиаско и с несчастным видом облизал чистые зубцы.

— Бывший мэр очень буйный? — предположила я.

— Что ж, и буйный, — вздохнул помощник, откладывая вилку. — И мертвый.

Я подавилась на вздохе.

— Запейте яблочным взваром, госпожа чародейка. Очень рекомендую, — спохватился Боуз и протянул мне кружку, но обнаружил, что она безнадежно пуста и позвал подавальщицу: — Фанни, дай, что ли, селегерского квасу!

— В каком смысле, мертвый? — наконец проговорила я, когда подавальщица поставила перед нежданным нахлебником целый кувшин пенного напитка и чистый стакан.

— А какие тут ещё смыслы? — отозвался он. — Умер наша душенька мэр с месяц назад, а на тот свет никак не отбудет. Как вышел из портрета в кабинете, так никакими средствами не выкуривается.

Какая чудесная новость! Нет… то, что мэр дал дуба, ужасно печально. Скорбим и помним. В смысле, скорбят и помнят те, кто его знал при жизни. Но бесхозный, никому не нужный и никем не приголубленный призрак открывает такие головокружительные перспективы, что сейчас голова от наплыва фантазии лопнет!

— Госпожа чародейка, вы меня слушаете? — позвал Боуз, и я поймала себя на том, что мечтательно улыбаюсь, представляя, как переселю злого духа в дедовский кабинет. — Мы вызвали из замка ученика пресветлого, который нам в прошлом годе зачаровал статую отца основателя от, так сказать, голубиных неприятностей. Он три часа возле кабинета мэра колдовал, потом сказал, что сбегает в замок за какими-то артефактами на пять минуточек и вернется. Неделю уже ждем. Время-то поджимает, а мэр наш бывший — уже поскорее бы царство ему небесное — никак бренный мир не покинет!

Помощник в отчаянье хлебнул кваса, скривился и с омерзением отодвинул стакан.

— Забористо, — пояснил сиплым голосом. — Угоститесь?

— Воздержусь, — отказалась я.

— Мы хотели позвать его супругу, чтобы она пришла и призвала мэра к совести, но госпожа сказала, что умерло, то умерло, и позавчера укатила в столицу. На постоянное место жительство. А мужа своего нам оставила! Такая оказалась безответственная дама!

— Сочувствую.

— Значит, поможете? Да? — Он заглянул мне в лицо. — Да?!

Естественно! Кто такой шанс подгадить деду упустит?

— Я смотрю вы в отчаянии, — покачала головой.

— Не поверите, госпожа чародейка, в таком отчаянии, что сегодня с утра уже три седых волоска выдрал! Скоро весь поседею!

Невольно я покосилась на рыжеватые кудри, аккуратно прилизанные пчелиным воском.

— Так и быть, помогу, — с недовольным видом, словно делала огромное одолжение, что в принципе так и было, согласилась я и кивнула на стол: — Оплатите еду.

— Я? — оторопел помощник мэра. — Но я ведь ничего не ел.

— Но вы же желаете бывшего начальника отправить в лучший мир?

— Да, но… — Он оглянулся через плечо, проверяя не подслушивают ли нас хозяин и немногочисленные посетители. — Не хотел затрагивать щекотливый вопрос, мы уже оплатили замку тридцать монет.

— Они не включали темную магию, — напомнила я. — Темной магии нужна оплата. Иначе призрак вернется обратно в кабинет, и вы точно поседеете, господин Боуз. Отдайте мелочевкой, иначе потом обойдется дороже.

— Почему? — тихо спросил он.

— Расценки вырастут.

— Ну, тогда мы дождемся, когда из замка пришлют светлого чародея. У вас же там чародеев много проживает, — попытался он меня шантажировать.

— Прекрасно, — мило улыбнулась я. — Дожидайтесь. Вечером я им напомню, что вы ждете. Всего доброго, господин помощник. Передавайте привет новому мэру и мое почтение старому…

Я взялась за вилку и с заинтересованным видом начала отскребать яичницу.

— С другой стороны, сколько еще ждать? — нервно улыбнулся Боуз и поднялся из-за стола. — Пойду с хозяином расплачусь.

— Идите, — с трудом сдерживая издевательскую ухмылку, благословила я на растрату.

Что-то бормоча под нос, он понуро потрусил к тавернщику, с интересом следящему за нашими переговорами. Особенно не прислушивалась, но, кажется, помощник мэра ловко уместил и связал в одном предложении аферистов, ведьм и славный род чародеев, живущий в замке в окрестностях города. Хотя, конечно, дураку было известно, что именно город стоял в окрестностях Иствана.

— Кстати, господин помощник, возьмите бутылку вина! — крикнула я ему в спину.

Бедняга Боун так резко обернулся, что едва не потерял равновесие.

— Прямо сейчас?! — В лице и в голосе читалось искреннее возмущение. — Утро на дворе!

— Не поверите, но я заметила, — издевательски прижала я руку к сердцу.

Онемев от возмущения, он пару раз открыл и закрыл рот, а потом все-таки вернулся с бутылкой вина, заткнутой пробкой.

— Я купил белое игристое, — буркнул помощник и снова уселся на лавку. — Подойдет?

— Да без разницы. Бутылка для господина мэра, — пожала я плечами, закусывая практически холодной яичницей.

— Он же бестелесный, — не понял Боуз.

— И что? — сощурилась я.

— Нет-нет, ничего! Он и при жизни весьма уважал белое игристое, — помахал помощник руками и не удержался: — Долго мы будем завтракать?

— А вы куда-то торопитесь? — отозвалась я, спокойно намазывая мягкий сыр на хлеб. — Поверьте издох… умерший мэр никуда не исчезнет.

— Я больше боюсь, что живой возникнет, — пробормотал Боуз и печально прихлебнул селегерского кваса. К середине кувшина он перестал морщиться и, кажется, даже подправил настроение. Покончив с едой, я вытерла руки о салфетку, засунула в рот мятную пластинку и объявила, что готова отлавливать призраков.

— Идемте! — решительно кивнул Боуз и стремительно зашагал к выходу.

— Господин помощник, бутылку возьмите, — позвала я.

— Ох, совсем голова чугунная, — фальшиво рассмеялся он, вернулся к столу и замялся: — Может, превратите ее во что-нибудь?

— Во что? — удивилась я.

— В кастрюлю, бутылку с сиропом от кашля, молочный бидон, во что-нибудь еще.

Видимо, бессмертному Боузу было неловко с утра пораньше выходить из таверны в компании молоденькой девицы и бутылки игристого.

— Сколько заплатите? — отказалась я колдовать бесплатно больше, чем требовали обстоятельства.

— Да я просто поинтересовался…

Он обреченно схватил бутыль под мышку, но по дороге к двери попытался засунуть под пиджачный жилет, который немедленно оттопырился. И теперь даже слепой заметил бы, что Боуз прячет под одеждой винишко.