Глава 7

Тайное наследие

Проникнувшись современным пангерманским настроением, Лист был особенно озабочен объединением австрийских немцев с их компатриотами в рейхе. Ему казалось, что Armanenschaft и его политико-религиозные установления должны процветать в самой Германии и в Дунайской области, как и в древние времена. Лист не разделял общепринятого исторического предрассудка о том, что варвары рассеяли кельтские племена края и что Шарлемань был первым, кто поселил обращенных в христианство немцев на восточных границах своей обширной империи IX в. Напротив, он утверждал, что на этой территории ариогерманская культура достигла высокого развития еще за несколько тысячелетий до ее Римской колонизации (100–375 гг.), что до насильственного внедрения христианства, осуществленного Шарлеманем, здесь неизменно практиковалась религия вотанизма; Шарлемань рассматривался им как «убийца саксонцев» в память о кровавом обращении в христианство язычников Северной Германии.

Лист был уверен в том, что открыл несомненные следы универсального золотого века арманизма во множестве мест своей родной страны. Несмотря на разрушительное действие времени, усугубленное христианскими влияниями, он различал неясные линии и немногочисленные реликвии забытой культуры внутри и за пределами немецких поселений в Австрии. Он искал эти следы в археологических памятниках (насыпных холмах, мегалитах, укреплениях и замках, расположенных на древних языческих территориях); в местных названиях лесов, рек и гор, многие из которых возникли еще до Каролингов и заставляли вспомнить о богах и богинях немецкого пантеона; ряд легенд и народных обычаев, которыми жив национальный фольклор, хотя и бессознательно, в бледном и искаженном виде сохранил в себе древние ариогерманские религиозные притчи и доктрины. Этими открытиями в сфере краеведения и фольклористики Лист пытался убедить своих читателей в том, что западная, или «австрийская», часть Габсбургской империи могла бы рассматриваться в историческом контексте национального прошлого — как принадлежащая языческой Германии с незапамятных времен.

Представления Листа о национальном прошлом в весьма малой степени опирались на эмпирические методы исторического исследования. Скорее, его догадки возникали в результате пророческих откровений, которые известные местности будили в его душе. Так, после прогулки в Hermannskogel, к северу от Вены, и вновь, после ночлега на Гейзельберге, Лист пережил состояние транса, в процессе которого почувствовал себя свидетелем религиозных битв, произошедших в этих местах много веков назад. Вооруженный редкой способностью, он мог узнавать все новые места, значимые для арманизма: вдоль Дуная, высоко в Альпах и в Vianiomina (Вена), священном тевтонском городе. Укрепления Gross-Mugl и Deutsch-Altenburg, а также Gutschenberg, Leisserberg и Oberganserndorf пополнили его список святынь, напоминающих о древней вере. Лист считал, что город Ylbs построен на месте гробницы тевтонской богини Isa; что в развалинах Aggstein еще витает злой дух Agir; деревня Св. Николая вошла в список как убежище Nikuza, хозяина речных эльфов. Лист утверждал, что на юге Дуная, близ Мелка, существует огромный арманистский храм, протянувшийся на многие километры: Osterburg, Burg Hohenegg и лесную церковь в Mauer он рассматривал как элементы религиозного комплекса, имеющего центром священный камень, который теперь служит постаментом для статуи святого у ручья Zeno. Называя исторические и археологические памятники священными местами арманизма Halgadome, Лист создавал личную мифологию, которая помогала приписывать культурным объектам устойчивые националистические смыслы. Так средствами оккультной интерпретации он пытался перестроить прошлое страны по законам современной пангерманской идеологии.

Аналогичным образом он поступал с географией местных названий, отыскивая в них знаки древней немецкой религии. Имя Вотана, по его мнению, сохранилось в таких названиях как «Wutterwald», «Wulzendorf», «Wultendorf» u «Wilfersdorf», тогда как память о его жене Фригге (известной также как Холла или Фрея) была жива в Hollenburge, Hollabnine, Hollgene, Frauendorfe, Frauenburge. Из-за того, что многие из древних языческих гробниц не были разрушены, но заново освящены и отданы христианским святым, Лист был убежден, что названия, содержащие в себе слова «Микаэль», «Рупрехт», «Петер» и «Мария», означают древние божества: Вотана, Hruoperaht, Донара и Фриггу. Обладая таким ключом к загадкам имен, Лист имел возможность развернуть обширную сеть гробниц и святилищ, посвященных религии Вотана, по всей карте современной Австрии.

Наиболее плодотворными источниками, подтверждающими существование древней арманистской культуры в Австрии, служили многочисленные народные сказания, легенды и эпосы, которыми Лист интересовался с раннего детства. Он утверждал, что такие основные персонажи и мотивы волшебных сказок и приговоров, как людоед, спящий король, вольный охотник и крысолов, отражают некоторые сюжеты религии Вотана. Когда Листу приходилось слушать легенды об исчезнувших замках, о преданной дружбе и разлученных любовниках или о получеловеческих существах, он обращался к тевтонской мифологии в поисках космического значения историй, символизирующих богов зимы, богов солнца, богинь весны и смерти в естественной религии ариогерманцев. Аналогичным образом можно было проинтерпретировать и народные обычаи. В работе, специально посвященной обрядам ариогерманцев, Лист подробно изучает различные формы местной юстиции, с ее чиновниками, штрафами, испытаниями, наказаниями и всем церемониалом в связи с древними арманистскими процедурами.

Доказав при помощи этих свидетельств факт существования языческой немецкой культуры, Лист пытается придать большее значение мифу о золотом веке, объясняя при этом падение идеального арманистского мира конкретными историческими причинами. Испытывая сильную симпатию к антикатолической кампании Георга фон Шенерера (Los von Rom, 1898), Лист направляет к той же цели свою теорию заговора, определяющую христианство как негативную и разрушительную силу в истории ариогерманской расы. Ведь если бы удалось доказать, что христианские миссионеры действительно виноваты в разрушении арманистской культуры, ее отсутствие в настоящем можно было бы связать с конкретными событиями и было бы кого обвинить в ущемлении немецких национальных интересов в современной Австрии. Листовская версия христианизации германских земель на разные лады говорит об ослаблении тевтонских законов и морали, о разрушении немецкого национального сознания. Лист утверждает, что церковная проповедь любви и милосердия расшатала строгие евгенические правила «старой арийской сексуальной морали», что новые духовные объединения размыли границы Gaue (традиционных этнических провинций), — и все это для того, чтобы принудить немцев к политической лояльности и повиновению. Наконец, лишив побежденных германцев всех религиозных возможностей и путей к образованию, удалось превратить их в рабов.

Все эти моральные и политические преступления могли быть совершены только в условиях уничтожения лидеров нации. В соответствии с Листом, деятельность христианских миссионеров началась с унижения Armanenschaft и завершилась его тотальным преследованием. Святилища были уничтожены — как центры вероисповедания, образования, управления