Блядство ведь не в нарядах, оно на лбу написано, хоть ты в паранджу завернись. Нет, серьёзно, нормальное платье. И ты в нём скорее на девушку Джеймса Бонда похожа, чем на… — дёрнул бровью.

Это сравнение неожиданно улыбнуло.

— Надеюсь, мне не придётся спасать мир? С таким декольте это не очень-то удобно.

— Ну да, арбузы получились что надо.

Я задохнулась, соображая, просто ответить ему нецензурно или сразу треснуть, но Гордеев опередил:

— Ну в смысле, подходят под задачу «дорого и броско» — Глянул на меня с иронией. — Расслабься, это и есть твоя работа — сопровождать Коломойца и выглядеть при этом соответственно обстановке. Сегодня у него незапланированная встреча в казино. Доступ туда, естественно, только для своих. Ночка предстоит долгая, возможно до утра гудеть придётся, так что постарайся не парить мозг — ни себе, ни людям. Просто осмотрись, выпей пару коктейлей, попытай удачу в рулетку. Улыбайся, звезди, подсвечивай Коломойца. Всё. Это же не сложно? Тем более, что завтра будет отсыпной.

Я промолчала. Просто смотрела в окно, и думала о том, что это может, и не сложно, но… Я так долго растворялась в толпе и заметала следы вовсе не для того, чтобы появиться вдруг снова и, возможно, привлечь к себе внимание именно тех, от кого бежала. Им в подпольном казино как раз самое место.

— Что-то не так? — пытливо посмотрел на меня Гордеев.

— Нет. Просто не люблю все эти тусовки.

— Это как-то связано с твоим прошлым?

Я обмерла.

— В смысле?

— Ну ты же не думаешь, что я подпустил бы к Коломойцу не пойми кого? — пожал он плечами. — Мне не за это платят.

Зашибись. Мы ехали, ехали и наконец, приехали. Три года, блин, псу под хвост!

— Кто ты? — после долгой паузы, сумела я, наконец, взять себя в руки. — Только честно.

— Просто личный телохранитель, который хорошо знает свою работу. Не переживай, ты не представляешь для босса угрозы, поэтому твоё прошлое остаётся с тобой. Мне просто интересно что там у тебя, да как. Обычное любопытство, особенно, если твой отец действительно работал на Жагровских. — Глянул на меня искоса. — Расскажешь как-нибудь?

— Почему я должна тебе верить?

— А у тебя есть выбор?

А то! Выбор есть всегда! Например, можно выскочить на ходу из машины и попытаться исчезнуть в неизвестном направлении… бросив Верку, Семёна и учёбу.

— Если ты узнал, что я скрываюсь, то должен понимать, что мне нежелательно светиться. И тогда какого хрена, ты взял меня на работу, где моя главная задача — светиться?!

— Потому и взял, что сам же лишний раз случайно привлёк к тебе внимание. За тобой ведь теперь следят, не забыла? Считай, что меня совесть замучила. Ну и денег ты, кажется, просила.

Я вздохнула. Ну да, так-то всё складно получается.

— Кстати, на счёт денег. Мне бы не затягивать с выкупом, сам понимаешь.

— Доверься, — кивнул Гордеев. — И вообще держись поближе к Коломойцу, тогда и тебе самой нечего будет бояться.

— Он-то чем может помочь? — фыркнула я.

Гордеев не ответил, но, мне показалось, улыбнулся. Я тоже прикусила губу, сдерживая что-то тёплое в груди — понятно же, что, говоря о Коломойце, он имел в виду себя. Фактически, обещал личную защиту. И это оказалось так неожиданно волнующе!

Глава 10

Ближе к полуночи наша троица встретилась в круглом холле пентхауса и в полном молчании загрузилась в лифт. Гордеев в своём неизменном чёрном костюмчике держал «морду кирпичом» и был абсолютно непроницаем. Он вошёл в кабинку первым и так и остался стоять спиной к нам и лицом к дверям, которые откроются, когда приедем вниз. Ему, похоже, вообще было плевать на всё кроме работы.

Я, в отличие от него, изрядно нервничала и, стараясь максимально прикрыть декольте перекинутыми через плечо волосами, с трудом удерживалась от того, чтобы не протирать потеющие ладошки об платье. Очень хотела глянуть на себя в зеркало, но не решалась, так и стояла с опущенной головой.

А вот Коломоец блистал! Одетый в пижонский молочно-белый, с золотым отливом костюмчик, он благоухал парфюмом и поражал идеальностью набриолиненной укладки своих от природы густых волос. Он, похоже, предвкушал развлекуху и от этого находился в лёгком нетерпении — небрежно сунув руки в карманы брюк, покачивался на носках скрипящих туфель с крокодиловой выделкой и что-то негромко насвистывал.

С мелодичным «дзынь» менялись циферки этажей на табло. Я машинально считала вместе с колокольчиком, и от этого меня ещё больше тяготило ощущением чего-то неизбежного — как в детстве, в очереди к стоматологу.

— Готова? — полуобернулся ко мне Коломоец.

Я чуть не вздрогнула от неожиданности. Он улыбнулся, окуная меня в щекотливый плен своего томно-игривого взгляда. Боже, как я раньше не заметила эти шикарные, густые, чёрные ресницы? И ямочки на поросших ухоженной брутальной щетиной щеках. А губы, такие выразительные и подвижные — звучит банально, но они просто созданы для поцелуев! И если он реально гей, то это даже как-то несправедливо по отношению к женскому роду…

— Я говорю, готова к труду и обороне? — повторил он.

— Аха… — нервно выдохнула я и заметила, как Гордеев едва уловимо повёл головой, ловя в зеркальной двери лифта моё отражение. Но не больше.

А мне так хотелось слов поддержки! Хоть каких-нибудь, но именно от него! Потому что после нашего недавнего, довольно дурацкого разговора в машине я неожиданно почувствовала, что больше не одинока. Как уличный котёнок, которому улыбнулся случайный прохожий. И теперь котёнок готов бежать за ним через весь город, потому что ему показалось вдруг, что это и есть тот самый единственный настоящий, большой и надёжный друг, и самое важное теперь — просто не потерять его в толпе… Но прохожий просто идёт своей дорогой и думает о своих проблемах, понятия не имея, что стал для кого-то единственным не чужим среди тысяч безразличных…

Забылась и, всё-таки тиранув ладони об бёдра, нервно перемялась с ноги на ногу. Что за фигня? Я не котёнок, мне вовсе не нужны тёплые ручки «большого друга». А вот Гордеев действительно всего лишь случайный мимопроходил с замашками альфы и кожаной плёткой в комоде. И лучше бы мне сразу держаться от него подальше.

Кабинка мягко замедлилась и встала. Пара мгновений — и дверцы открылись, выпуская в холл сначала сосредоточенного Гордеева, потом и нас с Коломойцем.

Неспешное дефиле к выходу, подобострастная улыбочка портье и галантно подставленный локоть шефа, когда я невольно замедлилась перед ступенями, не представляя, как спускаться без поручня в этом платье