— Заметь, дорогая и красивая шлюха, — тихо посмеялась она. — Я же тебе говорила, что ты обо всем пожалеешь. Не нужно было вставать на моем пути. Ты такая жалкая сейчас, убожище! Но тебя совсем не жалко.

— Тварь! — яростно выкрикнула я, пытаясь схватить ее за волосы. Лариса смогла увернуться, громко рассмеявшись.

— Маша! — Марго тут же обхватила меня за талию, с силой потянув назад. — Успокойся, Маш.

— Отпусти! — вырывалась я. — Я вырву ее поганый язык!

— Маша, тормози, — пыталась вразумить меня Марго.

— Маруся, успокойся, — Рома тоже встал передо мной, придерживая за плечи, но я не могла себя остановить.

— Да отпустите вы меня! — рычала я.

— Ха — ха — ха, — закатывалась в звонком смехе Лариса. — Какое же ты убожище! Даже проиграть не может достойно. Да, дура, спали мы с ним! Трахались недавно, поняла? Он мой. Ха — ха — ха.

— Хватит, твою мать! — рыкнул на всех Саша.

Его яростный жесткий голос заставил меня остановиться, а Лариса тут же перестала ржать, исподлобья разглядывая его. Противно смотреть как она жадным взглядом «лапала» тело Саши. Отпустив меня, Марго повернулась к брату. Напряжение было таким, что все напрочь забыли про пьяного отца, который давно спал, и про парня Егора.

Саша молча подошел к довольной Ларисе.

— Пошла вон, — тихо сказал он ей.

— Что? — недоумевала Лариса. — Сашуль, ты чего? Подумаешь немного привра …

— Я сказал, проваливай, — спокойно произнес он, не дав ей договорить. Но только спокойствие было маской всего того, что на самом деле скрывалось под ней.

— Да ладно, Саш. Тебе же пофиг на нее. Какая разница … Ай! — взвизгнула она, как только Саша грубо схватил ее за руку, отрывая от стены. И, резко распахнув дверь, выталкивает ее в коридор. — Ты охренел! Как ты со мной обращаешься? Я нажалуюсь папе, и он накажет тебя!

Лариса демонстративно скривила лицо, выдавливая из себя сухие слезы.

— Веришь, нет? Плевать, кому ты станешь жаловаться. Просто пошла вон, — снова повторил Саша. — Лариса, по — хорошему уходи?

— Лар, тебе не ясно? — вдруг добавила Марго. — Тебе здесь абсолютно делать нечего.

Лариса сразу сменила жалостливый вид на высокомерный. Она гордо поправила свои волосы и ремешок на сумочке.

— Сумасшедшая семейка, — фыркнула она. — Одна ищет богатого мужика, чтобы задницу пригреть на теплом месте, другой — повернутый на мамашке и ненавидящий всех баб.

— Ты все сказала? — съязвила Марго. — Можешь не утруждать себя. Твоим мнением я вытру пыль со своих туфель.

— Зря ты, Марго, — стрельнула Лариса в нее колким взглядом. Она еще что — то хотела добавить, но Саша резко закрыл дверь перед ее носом.

— А это кто такой? — тут же спросил Саша, угрюмо рассматривая пьяного парня. Он хотел подойти к нему, но я встала на его пути. Моя жгучая злоба ни на минуту не утихала. Меня раздирало желание наорать на него за все, что он сделал. Желание просто уничтожить. — Какого черта встала? Отвали.

— Не отвалю! — в ярости процедила я. — Я всего лишь задам вопрос, который ты задал мне утром. Ты спал с ней?

— Не собираюсь перед тобой отчитываться. Я свободен. Ясно? — прожигал он меня взглядом.

— Ты спал с ней? — еще громче повторила я свой вопрос.

— Ты глухая?

— Ты спал? — выкрикнула я.

— Маша! — окликнула меня Марго.

— Не ори! — рявкнул Саша, чуть ближе походя ко мне. — Ты мне не нужна! Поняла?

— Спал? Да? — еще громче выкрикнула я.

— Не ори я сказал!

— Спал? — истошно крикнула я и со всего размаха ударила его по лицу. — Тебе за мою боль!

Саша на секунду растерялся, потирая свою щеку. Никто из ребят не вмешивался.

— А это за мою любовь к тебе! — прорычала я, замахиваясь другой рукой, и со звоном ударила по другой щеке. — За то, что подыхала в квартире без тебя! А ты просто убиваешь наши чувства! Как ты посмел мне изменить?

— Марусь ….

— Отстаньте все! — злилась я и снова с гневом замахнулась ладонью, — Ненавижу!

— А ну не распускай руки, стерва! — Саша схватил меня за запястья и припечатал к стене. Его глаза горели гневом. Мои слезы больше не выдерживали душевных мучений и полились из глаз.

— Саня, отошел от нее! — Рома ухватился за его плечо.

— Не лезь, Ромыч! Видимо, эта прошмандовка не понимает, что ей говорят! — вскипел Саша, грубо хватая мой подбородок. — Не поняла, да? Не поняла? Ты мне на хрен не нужна! Не нужна!

— Санек! — с угрозой в голосе обратился к нему Рома. — Если ты сейчас сделаешь ей больно, я сломаю тебе челюсть. Ты накосячил, а она виновата? Если ты лох и не видишь, как Маруся тебя любит, то ты ее просто потерял своим перепихом.

От Роминых слов о Ларисе, я стала плакать навзрыд. Как же больно в душе … в сердце. Хотелось умереть прямо здесь: в этой комнате под гневным взглядом Саши. Мне стало не хватать воздуха, сильно затрясло, в голове шумело. Господи, я не хочу ничего чувствовать, я не хочу здесь находиться. Почему — то голоса ребят стали слышаться по — другому, в глазах темнело.

— Ромыч, ты в последнее время оборзел! — проскрежетал зубами Саша и отпустил меня. Я покачнулась.

— Маша, ты чего? — ко мне тут же подбежала испуганная Марго. — Маша?

Но я не могла ничего ответить. Мое тело не слушалось, перед глазами сгущались темные краски. Я оседала по стене вниз.

— Маша! — мне показалось где — то далеко я услышала встревоженный голос Саши, но так и не поняла. Меня выключило.

Проснувшись от раскатов грома за окном и сильного дождя, хлеставшего по стеклам, я перевернулась на спину, не в силах открыть глаза. Пытаясь разлепить опухшие веки, я через маленькие щелочки в них смогла разглядеть свою квартиру. Царил полумрак. То ли еще совсем рано было, то ли от грозы так темно. Но мне было лень потянуться за смартфоном и посмотреть на время. Погода решила разделить со мной мое душевное состояние: мою боль, ни на секунду не перестающую мучать; мою ненависть, которую я не хотела ощущать в сердце. Не хотела, но ничего не могла с собой поделать. Весь кошмар, который происходил в моей жизни, дал трещину в моей твердой уверенности, что я все делаю правильно.

Правильно … что значит правильно? Думала, что раз я не могу поступить предательски, то и другие люди не будут поступать также? Думала, что любовь творит чудеса? Что она может абсолютно все в нашей жизни, потому что делает нас сильнее, мудрее? И от любви может растаять даже самое черствое сердце? Ошиблась? Кто мне ответит?

Но поняла, что не стоит ни от кого ожидать того, чем полниться твое сердце. Потом намного больнее. От несбывшихся ожиданий, от разочарования больнее. Верь в себя, Маша. Только верь в себя, пожалуйста.