сглазил все происходящее. Внезапно вода в одной из лужиц возле нашего островка словно раздалась в сторону, и оттуда полезло нечто темное, напоминающее нашего земного спрута весьма немалых размеров, только вот у этого существа было всего три щупальца, но нам хватило и этого, потому как спрут довольно быстро пополз к нам. Трое мужчин на соседнем острове что-то кричали, но я их не слушала. Все, что я могла сделать в этой ситуации — это швырнуть в спрута обе корзины с остатками рыбы, и подобное на десяток-другой секунд замедлило его движение. Пока болотная тварь шустро выбирала оставшуюся рыбу из корзин, я бросилась к Лидии, намереваясь схватить палку, лежащую рядом с ней, и попытаться отогнать трехлапое чудище…

В этот момент я ощутила, что внезапно глохну и слепну, а затем словно нырнула с размаха в ледяную воду, а еще через пару секунд поняла, что нахожусь в небольшом помещении без единого окна, но с пятном краски на полу. Рядом вскрикнула Лидия, одновременно с тем коротко ругнулся Эж, и в следующий миг я услышала сильный голос Ксении Павловны:

— А ну, отходите все к стене, быстро! Я «окно» закрываю!

Значит, мы уже дома! Боюсь поверить, что это так, но мы с Эжем все же схватили Лидию, и потащили ее к стене… Боюсь поверить в происходящее, но, кажется, наш путь по чужому миру подошел к концу, и он остался где-то в немыслимой дали.

Все остальное я воспринимала, словно со стороны: Лидия плачет навзрыд, и просит у матери прощения, а та, в свою очередь, сама еле сдерживается, чтоб не зарыдать, прижимает к себе дочь, словно боится, что та вновь исчезнет в неведомой дали. Правда, продолжалось все это недолго — у Лидии начались сильные схватки, и Ксения Павловна поняла, что расспросы и проявления чувств надо отложить на некоторое время. Быстро вызвали «скорую», Ксения Павловна при помощи Зинаиды (которая при виде Лидии от радости чуть не упала в обморок) быстро отвели девушку в душ, и когда через четверть часа приехала «скорая», то к этому времени Лидия была уже помыта, переодета, и мать повела ее в машину.

Мы с Эжем не вмешивались в происходящую кутерьму, следили за всем происходящим со стороны, и когда услышали шум отъезжающей машины, то я уселась у стены — ноги не держали. Не хотелось ни говорить, ни куда-либо идти — я просто осознавала, что вернулась домой, и это было настоящим счастьем. Эж уселся рядом, и какое-то время мы молчали, а потом в комнату зашла Зинаида.

— Радость-то какая, девочка наша вернулась… — женщина вытерла набежавшую слезу и обратилась к нам. — Ксения Павловна уехала вместе с Лидией в больницу, но просила передать, чтоб вы никуда не вздумали уходить.

— Ты куда-то торопишься?.. — поинтересовалась я у Эжа, вернее, у Евгения. Эжем он был в том мире, а здесь он просто Женя.

— Нет, что ты… — чуть усмехнулся тот. — Как сказал Пятачок в известном мультике: до пятницы я абсолютно свободен.

— Вот и хорошо… — Зинаида улыбнулась. — Я сейчас все в душе приготовлю — вам же помыться надо, а не то просто смотреть страшно, какие вы замазули.

Женщина ушла, а мы все так же сидели на полу, а потом молодой человек произнес:

— Девушка, разрешите пригласить вас в ресторан!

— Даже не знаю, мужчина, мы с вами так мало знакомы… — протянула я.

— Соглашайтесь! Вы даже не представляете, какой я завлекательный собеседник! Хотите, докажу?

— Ну, начинайте.

— Салат из крабов, тартинки с черной и красной икрой, рыба под соусом из креветок и стейк с жареным картофелем.

— Ой!.. — схватилась я за сердце! — Мужчина, что ж вы сразу не сказали, что у вас столько немыслимых достоинств?!

— Шампанское и клубника… — продолжал молодой человек.

— Мужчина, да вы просто неотразимы!

— Фруктовый торт со взбитыми сливками, шоколадный десерт и мороженое… — закончил свою речь Евгений.

— Мужчина, да кто ж вам сможет отказать?! — едва не простонала я. — Только та, у которой совсем сердца нет!

— А то как же, ведь таких орлов как я, надо еще поискать!

— Только вот вид у нас явно не для ресторана… — вздохнула я. — Нас туда и близко не пустят!

— Ничего, для начала главное — помыться!.. — продолжал Женя. — Как насчет того, чтоб мне спинку потереть? Я с детства такой неловкий!

— Ах, молодой человек, вы меня так смущаете, так смущаете, что я просто не знаю, что сказать…

В этот момент в комнату просто-таки влетела Зинаида, держа в руке мобильный телефон.

— Ксения Павловна только что звонила!.. — выпалила она. — Лидия родила в «скорой» едва ли не сразу после того, как машина отъехала от дома! Родились две девочки, правда, слабенькие, но Ксения Павловна сказала, что с ними все будет в порядке! А вот Лидия чувствует себя не очень хорошо, ну да это не страшно — мать ее вылечит, будет здоровей здоровой!

Честно признаюсь — такой радости я не испытывала давно! Значит, все было не напрасно! А пока что ничего иного, кроме осознания этого, мне и не надо…

Глава 24

Я стояла у набережной Фонтанки, зажав в ладони монетку, и, глядя на маленькую медную фигурку Чижика-Пыжика, стоящую на небольшом постаменте, вмонтированном в гранитную набережную, прикидывала, попаду ли отсюда монеткой в нее, или нет. Есть поверье: если загадать сокровенное желание и бросить монетку на постамент с фигуркой так, чтоб она удержалась на нем, то задуманное непременно исполнится. Пока что занять более удобную позицию для броска не получалось — рядом со мной находились молодожены, и жених в роскошном белом костюме, под ободряющие крики родных и знакомых, опускал к памятнику наполненную рюмку, привязанную на веревке: нужно чокнуться с клювом Чижика, не разбив ее — говорят, это залог счастья для молодой семьи. Что ж, в этом случае выпить с Чижиком не грех, а задел на счастливое будущее. Судя по взрыву веселья, задуманное у молодого человека получилось, и в воздух полетели пробки от шампанского — надеюсь, в дальнейшем у молодых все сложится отлично. Когда же шумная свадебная компания ушла, то их место сразу же заняла другая пара молодоженов, и очередной свежеиспеченный супруг решил попытать счастья с Чижиком-Пыжиком. Ну, это надолго, тем более что вот-вот подойдет еще одна счастливая пара…

Тут уж ничего не поделаешь, да и торопиться мне пока что некуда, можно и подождать. Зашла на мост, соединяющий два берега Мойки, и, облокотившись на перила, стала смотреть на воду и на