белых кровяных клеток. Из-за этого организм становится восприимчив к инфекциям. Соразмерно редуцируется пропорция полиморфноядерных лейкоцитов. Это самоочевидно. Ну, теперь понимаете, о чем я? Или нет?

И снова я помотал головой. Беспокойство нарастало, но сперва я должен был выслушать Сейлза, а потом уже действовать; я знал, что вынужден буду действовать. Наверное, уже представлял, что придется сделать, прежде чем я покину этот кабинет. Я дал знак продолжать.

— И еще одно наблюдение по поводу этой… ладно, назовем ее водой, — осмотрительно произнес Сейлз. — В ней довольно много бора плюс некоторое количество лития. Понятно, что вся область Кольца беспрестанно подвергается всевозможному облучению, но сейчас нас интересуют его электромагнитные и ядерные разновидности, способные вызвать биологическую реакцию. Вы же помните, что оба эти элемента — и бор, и литий — катализируют эффект бомбардировки тепловыми нейтронами. Поэтому организм вроде этого озера получает очень большую дозу радиации. Той, что оказывает на него максимальное действие.

— Организм вроде этого озера? — эхом отозвался я.

— Думаю, да. Озеро — это организм. До сего момента мы имели дело лишь с продуктами эволюции и мутации — существами, в которых можно было узнать животных, даже после генетических изменений. Причина может быть в том, что мутантные гены дублируются медленнее остальных и склонны проигрывать в борьбе за господство. В сущности, полной мутации — вроде этого озера — никто не ожидал. Шансы слишком малы. Но мы знали, что такое возможно. Думаю, сейчас мы стоим перед лицом настоящей опасности — огромной и непостижимой.

Я подался вперед.

Я знал, что надо сделать. Прямо сейчас? Нет, чуть позже. Дверца в моей голове приоткрывалась все шире, на нее напирали воспоминания об опасности, и преграда готова была рухнуть в любой момент.

— Давайте пока об этом забудем. — Сейлз изменился в лице. — Перед тем как девушка умерла, я поговорил с ней. Хочу перепроверить мои выводы, шеф. Один я уже обозначил. Второй — это рассказ девушки. И они сходятся. — Он задумчиво посмотрел на меня. — Пришлось влезть в самую глубину ее сознания, и только после этого я сообразил, что за компульсивное побуждение ее погубило. Она сама не знала, что разговаривает со мной. Времени у меня было немного: она говорила и одновременно умирала. Но благодаря ее словам у меня появились кое-какие соображения. — Он помолчал. — Скажите, во время ваших контактов с озером… вы не заподозрили, что оно живое?

4. Голос озера

Вдруг до одури неожиданно из памяти выплыл образ: я лечу над озером (в тот первый раз, когда мы с Девидсоном взяли вертолет), а из бледного тумана на меня пялится огромный глаз.

Тем глазом было само озеро, огромная полупрозрачная линза, поймавшая нас, словно пташек в силки, и потянувшая вниз, к себе, с неодолимой силой; ее призыв заполнил все закоулки нашего сознания, как темную комнату заполняет солнечный свет.

— Нет, — просипел я, — не заподозрил. Давай дальше.

— Как оно появилось, я даже гадать не стану, — продолжил Сейлз. — Но изначально какая-то молекула — вроде гена, одна из миллиона молекул в той области Кольца — высвободила энергию под действием вторичной ионизации и превратилась во что-то неведомое. И эта новая сущность стала расти как на дрожжах. Предположу, что процесс в основном протекал под землей, а после обрушения организм вышел на свет и привлек наше внимание. Он развился до удивительных пределов, до чрезвычайно сложных форм. Сомневаюсь, что мы когда-нибудь сумеем осознать их в полной мере. — Сейлз невесело улыбнулся. — Если не сумеем, считайте, что нам повезло. Хотя скажу вот что: организм сообразил, что ему грозит опасность. Возможно, электрические импульсы человеческого мозга пробудили в нем ответную реакцию. И он понял, что надо защищаться. Немедленно. У озера есть фатальная слабость. Думаю, мы способны его уничтожить. Но организм знает о своей ахиллесовой пяте: посмотрите, какой способ защиты он выбрал.

Он умолк и взглянул на меня так странно, что я чуть было не перешел к делу, но не успел мой мозг отдать приказ мускулам, как Сейлз продолжил:

— Девушка рассказала, что случилось, когда разбился авиалайнер. Вернее, не разбился, а по чистой случайности совершил вынужденную посадку на границе Кольца. Из-за радиации средства связи вышли из строя, да и сам воздух, разумеется, практически смертоносен. У людей на борту не было шансов выжить.

По словам девушки, многие жаловались, что чувствуют чье-то… ну, скажем, внимание. Возможно, их изучал гигантский организм самого озера. Изучал и потихоньку обдумывал следующий шаг, а потом сделал некий вывод — пожалуй, еще не до конца воплощенный в жизнь.

Пассажиры увидели, как неподалеку из-за валуна поднялся человек. Девушка сказала, у него был знакомый облик. Человек стал кричать и махать руками: мол, уходите. Предупреждал, что приближаться к нему — верная смерть. Потом исчез. Но пассажиры пока что не потеряли надежду связаться с окружающим миром, поэтому остались в самолете. Мужчина появлялся еще дважды и всякий раз велел им уходить — все настойчивее и настойчивее.

В четвертый раз он возник совсем близко и пригласил всех пройти в пределы Кольца. Люди с удивлением увидели, что этот человек — точная копия одного из членов экипажа. Он манил их к себе, уговаривал. Подчиниться они не хотели, но воспротивиться были не в силах.

Этот образ, как вы уже догадались, создало озеро из собственной воды. Как? Никто не знает. Возможно, процентов на девяносто это была внушенная пассажирам иллюзия. Озеру пришлось скопировать человека из экипажа. На тот момент оно еще плохо разбиралось в человеческих телах и поэтому не могло импровизировать.

Зато прекрасно знало, как устроен человеческий разум. Сила и потрясающая селективность воздействия наводят на мысль, что изначальный ген, из которого развился этот организм, мог принадлежать человеку. Или существу, похожему на человека.

Тот водный образ — первая попытка дать отпор человечеству. И она провалилась. Другими словами, имитация не годится, но теперь у озера есть оригиналы: вот они, под рукой. Экспериментируй сколько угодно.

Что было дальше? Никто никогда не узнает. Если судить логически, организм принял новые оборонительные меры против человеческого вторжения. Можно сказать, создал антитела. Привился вирусом человечества, чтобы выработать иммунитет к следующей атаке.

Но сперва ему нужно было спровоцировать изменения в людях, а уже потом поглотить людей. С физической точки зрения — приспособить их к жизни в глубинах озера, а с психологической — изменить их так радикально, чтобы они оставались в озере по собственному желанию. Поэтому озеро поработало над их волей. Вы сами это видели.

Я уже говорил, что