спросил: «Неужели вся 17-я пехотная дивизия, которая стоит в Герате, перешла на сторону мятежников?» На что Косыгин ответил: «Перешли пока что, по нашим данным, артиллерийский и один пехотный полк, и то не полностью. А остальные поддерживают правительство. Хотя товарищ Тараки говорит, что дивизия… наполовину перешла на сторону противника. Остальная часть, считай, что тоже не будет поддерживать правительство».

Это меняло положение. Было видно, что Тараки и его окружение со страха преувеличивают возможности противника и приуменьшают свои. Однако на этом заседании у министра обороны Устинова уже проскальзывали нотки согласия с просьбами руководства Афганистана о вводе наших войск. Дмитрий Федорович один раз бросил реплику: «Амин (министр обороны ДРА), когда я с ним говорил, просил ввести наши войска в Герат и разбить противника». И буквально через одного Устинов еще раз высказывается на эту тему: «Афганская революция встретила на своем пути большие трудности, говорит Амин в разговоре со мной, и спасение ее зависит только от Советского Союза». И между строк этого высказывания можно было читать мысли Устинова: «И я с руководством Афганистана полностью согласен – революцию надо спасать, наши войска надо вводить».

Видя, куда клонит министр обороны, Косыгин сказал: «Нам, конечно, принимая такое решение относительно помощи, надо серьезно продумать все вытекающие отсюда последствия. Дело это очень серьезное».

Слово взял Андропов: «Нужно очень серьезно продумать вопрос о том, во имя чего мы будем вводить войска в Афганистан. Для нас совершенно ясно, что Афганистан не подготовлен к тому, чтобы сейчас решать вопрос по-социалистически. Там огромное засилье религии, почти сплошная неграмотность сельского населения, отсталость экономики и т. д. … О какой революционной ситуации может идти речь в Афганистане, там нет такой ситуации. Поэтому я считаю, что мы можем удержать революцию в Афганистане (Юрий Владимирович слово „революция“ в данном случае брал в кавычки. – Авт.) только с помощью своих штыков, а это совершенно недопустимо для нас». И далее продолжал: «…Как мы видим из сегодняшнего разговора с Амином, народ не поддерживает правительство Тараки. Могут ли тут помочь наши войска? В этом случае танки и бронемашины не могут выручить. Я думаю, что мы должны прямо сказать об этом Тараки, что мы поддерживаем все их акции, будем оказывать помощь, о которой сегодня и вчера договорились, и ни в коем случае не можем пойти на введение войск в Афганистан».

Так же категорически выступил Громыко:

«Я полностью поддерживаю предложение товарища Андропова о том, чтобы исключить такую меру, как введение наших войск в Афганистан. Армия там ненадлежащая. Таким образом, наша армия, которая войдет в Афганистан, будет агрессором. Против кого же она будет воевать? Да против афганского народа прежде всего, и в него надо будет стрелять. Правильно отметил товарищ Андропов, что обстановка в Афганистане для революции еще не созрела, и все, что мы сделали за последние годы с таким трудом, в смысле разрядки вооружений и многое другое, – все это будет отброшено назад… Все неприсоединившиеся страны будут против нас. Одним словом, серьезные последствия ожидаются от такой акции. Спрашивается: а что же мы выиграем? Афганистан – с его нынешним правительством, с отсталой экономикой и с незначительным весом в международных делах. С другой стороны, надо иметь в виду, что юридически нам не оправдать введение войск. Согласно Уставу ООН, страна может обратиться за помощью, и мы могли бы ввести войска в случае, если бы они (афганцы) подверглись бы агрессии извне. Афганистан никакой агрессии не подвергался. Это внутреннее их дело, революционная междоусобица одной группы населения с другой… Мы имеем дело с таким случаем, когда руководство страны в результате допущенных серьезных ошибок оказалось не на высоте, не пользуется должной поддержкой народа». Как бы подводя итог обмену мнениями, Косыгин предложил вызвать в Москву Тараки «…и сказать ему, что мы увеличиваем вам помощь, но войска вводить не можем, потому что они будут воевать не против армии, которая, по существу, перешла на сторону противника или отсиживается по углам, а против народа. Минусы у нас будут огромные. Целый букет стран немедленно выступит против нас. А плюсов никаких для нас тут нет… Одним словом, мы ничего не меняем в помощи Афганистану, кроме ввода войск. Они будут сами более ответственно относиться к решению вопросов руководства делами государства. А если мы за них все сейчас сделаем, то что же для них останется? Ничего. В Герате у нас имеется 24 советника… Их надо будет вывезти…». На следующий день заседание Политбюро прошло с участием Брежнева. Он полностью согласился со своими товарищами – помощь оказывать, но войска не вводить, а Тараки пригласить в Москву и разъяснить. Таким образом, Политбюро ЦК приняло правильное решение о том, что наши войска в Афганистан не вводить, а помощь этой стране продолжать оказывать. В духе этого решения прошла и встреча 20 марта 1979 года Тараки с руководством нашей страны (с Брежневым он встречался отдельно).

Казалось, все ясно и понятно: решение принято – наши войска в Афганистан не вводить. Но Устинов не был бы Устиновым, если бы не «пробил» свой замысел, который отвечал и интересам Тараки.

К сожалению, документальных подтверждений нет, но, зная метод и упорство Устинова добиваться своей цели, вполне логично предположить порядок его личных действий. Главное, он не унывал, если при первом или втором заходе его не поддерживают.

Так было и в случае с Афганистаном. Уверен, что первым шагом, направленным против этого решения Политбюро, было подталкивание руководителей наших представительств в Афганистане к проявлению инициативы: официальными телеграммами о том, что советские войска все-таки хоть в ограниченном составе, но ввести надо. И такую телеграмму за подписью советского посла в ДРА Пузанова и представителя КГБ Иванова уже после заседания Политбюро в Москве получают (подписи главного военного советника не было, чтобы не возникло каких-либо теней на МО). Вот ее текст:

«ДОНЕСЕНИЕ ИЗ КАБУЛА

(Секретно. Срочно.)

…В случае дальнейшего обострения обстановки будет, видимо, целесообразным рассмотреть вопрос о каком-то участии под соответствующим подходящим предлогом наших воинских частей в охране сооружений и важных объектов, осуществляемых при содействии Советского Союза. В частности, можно было бы рассмотреть вопрос о направлении подразделений советских войск:

А. На военный аэродром Баграм под видом технических специалистов, используя для этого в качестве прикрытия намеченную перестройку ремзавода;

Б. На Кабульский аэродром под видом проведения его реконструкции, тем более что недавно на этот счет было заключено межправительственное соглашение, о чем сообщалось в печати.

В случае дальнейшего осложнения обстановки наличие таких опорных пунктов позволило бы при