как её тянет обратно. Но всё же в последний миг она, кажется, услышала скрежет, похожий на поворот ключа в дверном замке.

Ей же не показалось?

Кира очнулась в комнате Катюши и потрогала лицо, всё мокрое от слёз.

— Грим? — было очень страшно узнать, что всё зря и то, что кто-то зашёл в квартиру или дом, ей померещилось.

— Ваша связь, — нехотя отозвался Грим. — Мне пришлось её разорвать. Он больше не пригоден…

— Не пригоден? — сердце на миг остановилось и забилось в висках. — Он?.. Влад что?..

— Он должен выжить, — после паузы ответил Грим. — Ты слила всю энергию на то, чтобы его нашли и спасли.

— Слава богу! — выдохнула Кира, сама ощущая себя так, словно выпила те таблетки. Ноги так точно были словно ватными и руки тоже.

Она взглянула на экран компьютера.

«Вы не можете отправить сообщение пользователю, так как находитесь в его чёрном списке» значилось в конце их разговора с Сергеем Шеметом.

— Вот вроде умный, а такой дурак! — в сердцах воскликнула Кира и поёжилась. В не случившейся параллельной реальности её слова оказались бы пророческими.

* * *

После того слива маны Кира распрощалась с девчонками и пошла к себе. У неё внезапно сильно заболел живот. Было так плохо, что Кира пошла по знакомым и одногруппникам в поиске каких-нибудь таблеток, но ни у кого ничего не оказалось.

Коля Любимых, увидев её состояние, проводил до комнаты, а потом вернулся, сказав, что вызвал скорую помощь с вахты. Кире к этому времени было настолько плохо, что она была согласна и на скорую. Люда тоже бегала в поисках таблеток, но тоже ничего не нашла. Примерно через сорок минут приехала скорая, Киру ощупали, но сказали лишь собираться в больницу, что это либо гинекология, либо аппендицит, но скорее первое, так как на аппендицит не похоже.

Кира не решилась спрашивать о том, похоже ли это на передоз непонятными таблетками. По факту таблеток она не пила, но… возможно, что такие фортеля Влада сдвинули что-то и в её организме? Она надеялась, что всё пройдёт само собой, но… кто на это даст гарантии? Даже Грим не мог их дать и не видел ничего предосудительного в медицинском осмотре.

Коля и Люда решили поехать с Кирой, так как врачи скорой сказали, что ещё неизвестно, оставят ли Киру в больнице, и, может, просто выставят на улицу. Когда они поехали, было уже девять вечера.

— Вы точно поедете? — робко спросила Кира. — А вдруг обратно не получится уехать?

— Как-нибудь разберёмся, — ответил Коля.

Их везли дольше часа и, похоже, привезли в район, где Кира в прошлом году занималась танцами.

Её «выгрузили», сказали разуться и раздеться ниже пояса и ждать дежурного врача. Кира встала на ледяной кафель в темноте. Колю и Люду оставили вообще на улице, не разрешив зайти в приёмное отделение.

— Чего там с тобой? — грубо спросила оплывшая тётка, которая зашла и включила свет. — Давай, на кресло и ноги раздвигай. У меня ещё куча дел.

Киру прострелило ледяным холодом: гинекологическое кресло оказалось полностью железным.

— Я не знаю, что делать, я в первый раз, — робко сказала она.

— Для того, чтобы сообразить, что делать, ума большого не надо, — фыркнула тётка. — Ну, чего застыла? Ноги сюда и сюда кладёшь, ко мне подвигаешься.

— Что вы будете делать?

— Вот ещё перед всякими сикавками не отчитывалась! Смотреть тебя буду зеркалом. Скорая написала, что живот у тебя болит. Беременная, наверное. Таскалась со всеми, вот и залетела. Может, внематочная.

— Может, вы сначала живот потрогаете? В скорой сказали, что аппендицит ещё может, — попросила Кира. Настрой женщины ей совсем не нравился. И её манера общения. — Я уверена, что не беременна.

— Уверена она, — хмыкнула женщина. — Все вы так говорите. Вот я и посмотрю.

Она порылась в кюветке с инструментами и достала какую-то страшную огромную железную приспособу продолговатого размера.

— Что это? — занервничала Кира.

— Это обычное гинекологическое зеркало.

— У вас нет чего-то поменьше? — Кира даже сомневалось что эта штука в неё влезет. — Может сначала вы всё такие руками меня…

— Ишь, какая, поменьше ей, и так нормально, — перебила женщина и заставила её подвинуться на самый край. — Шире ноги давай. Как для парней раскрываешь.

А затем Кире стало так больно, что то, что было с её животом, не шло ни в какое сравнение. И она закричала.

— Кровь пошла… У тебя месячные что ли? — немного растерянно спросила женщина.

— Кровь⁈ — вскрикнула Кира.

— Ты что, девственницей, что ли была? А чего не сказала? И я не посмотрела ничего.

Кира только плакала, так ей было больно. А потом в неё резко пихнули кажется руку и начали поверх пальцев щупать живот.

— Не надо, пожалуйста.

— Всё-всё, сейчас посмотрю… Так. Тут всё нормально, и тут тоже. Небольшое вздутие.

Наступило облегчение, когда руку из неё вынули.

— Не гинекологическое это, — сказала женщина. — Свободна.

Кира утёрла слёзы и быстро оделась. Она замёрзла и… та прежняя боль почти прошла. Вдвойне было обидно, что ей пришлось через это пройти, возможно, стоило просто отлежаться.

— Ну чего? — спросила Люда, когда Кира вышла и за ней с лязгом закрыли двери приёмного отделения.

— Ничего не нашли и практически выгнали, — ответила Кира, покосившись на Колю. — Так жутко осматривали, что у меня прежняя боль вся прошла.

— Это тоже хорошо, — кивнул Коля. — Значит, едем в общагу?

— Время уже десять пятнадцать, — посмотрела на часы Кира. — Как мы уедем?

— Не переживай, может, нас кто-нибудь подвезёт, — улыбнулся Коля, и они пошли к дороге.

Кира мрачно размышляла, что у неё даже маны нет, чтобы их правда…

И тут же на взмах Коли остановилась какая-то машина. Тот переговорил с водителем и махнул им.

— Девчонки, садимся!

— Эх, сам был студентом, — сказал водитель, посмотрев с сочувствием на Киру. — Мне в сторону Соснового бора надо, так что до поворота точно довезу.

— Спасибо вам! — с чувством сказала Кира. На глаза навернулись слёзы. Всё смешалось в кучу, и Влад со своей попыткой покончить с собой, и эта гадкая врачиха со своими мерзкими намёками