Хорошо ли это? Конечно, нехорошо. Плохо ли это? Конечно, плохо, и опасно, вместе с тем, ибо держаться республикам в одном стане на тонкой линии надолго – это немыслимо. Вот почему мы от духовной связи по линии формальной теперь переходим к связи формальной государственной, которая становится понятной для широких масс населения, насчитывающего 140 миллионов».

Казалось бы, Сталин сказал всё, что хотел. Но нет, он снова возвращается к тому, что его задело сильнее всего. Что он никак не мог принять. «Второй вопрос, – продолжил он, – о котором я должен кое-что сказать, это вопрос, выдвинутый товарищами Мухтаровым, Хидыралиевым и Султан-Галиевым. Они очень осторожно и хитро ставят вопрос. Мы, говорят они, конечно за единство, но не лучше ли было так, чтобы сначала РСФСР разложить на составные части и каждой отдельной республике дать возможность самостоятельно войти в Союз. Они не говорят слово «разложить», но они хотели бы по-братски войти вместе с нами в состав Союза республик, сначала размежевавшись…

Разве не ясно, что эта операция, во-первых, подрывает в корне то по существу революционное объединительное движение, которое охватило широкие массы нашей республики и, во-вторых, такое положение требует, чтобы, разложив наши федеральные образования на части, вместе с тем и создавали русский ЦИК – не Российский, а русский ЦИК, русский Совнарком, потому что если войдет Автономная Республика Башкирия отдельно в Союз республик, Туркестанская – отдельно, Татарская – отдельно, и прочие, то как русским войти в состав Союза? Никак, ибо они останутся вне Союза, ибо им следует организоваться. Русский ЦИК, русский Совнарком – нужно ли это нам, товарищи? Какая в этом политическая необходимость – внутренняя или внешняя – требует от нас этой операции? Я не вижу никакого оправдания такого предложения, абсолютно никакого…».

И ещё один вопрос не оставил Сталин без ответа: «Я перехожу к Затонскому… Ему не нравится, что мы третью категорию Наркоматов, как то Наркомздрав, соцобес, юстиции, просвещения, внудел, земледелия, что мы эти комиссариаты оставляем, так сказать, без контроля в составе договаривающейся республики автономной, не организуя над этими комиссариатами какого-либо специального контроля…

Этот вопрос в комиссии ЦК стоял тоже несколько раз и обсуждался, причём некоторые товарищи из Украины согласились на этот план, а кавказцы решительно возражали. И комиссия пришла к тому, что если целесообразно оставлять в составе договаривающихся республик Совнаркомы, если целесообразно – а это, конечно, целесообразно – сохранить собственный быт язык, культуру и прочее, то отсюда уже, как дважды два четыре, следует, что необходимо соответствующее здесь сосредоточение, в соответствующих комиссариатах, отдать, оставить в договаривающихся республиках».

Последним, что вызвало категорическое неприятие Сталина, стало деление республик на «первый» и «второй» ранг. «Так, – пояснил Сталин своё отношение к таким утверждениям, – тов. Султан-Галиев говорит, что аргументирует наиболее осторожно тов. Мухтаров: чем отличается Туркестан от Азербайджана. Население больше, район важный и прочее.

Да отличается тем, что исторический Туркестан вошел в состав федерации с самого начала основания Советской Республики, а Азербайджан в продолжении нескольких лет составлял объект операций мусаватистов, Англии, Германии, турок и кого угодно. Разве это не факт?.. В результате, Азербайджан освобождается как независимая республика, не могущая сразу войти в состав союза в 1920 году, потому что слишком сильны были там националистические тенденции, которые насаждались там годами националистической партией Мусават…

Какая разница между Туркестаном и Грузией? Разница та, что из-за Грузии до сих пор воюет Антанта, а Второй Интернационал до сих пор ставит нам палки в колёса, Советская власть (в Туркестане) установлена давно, Коммунистическая партия окрепла, националисты изгнаны, и мы имеем дело с республикой, которая существует уже пять лет и которая ни разу не ставила вопроса о выходе из состава федерации».117

Сталину удалось убедить участников совещания комфракции. За предложенную им резолюцию проголосовали единодушно. Все. А вечером эту резолюцию столь же единогласно одобрили и делегаты X Всероссийского съезда Советов.

Но какие бы бури не шумели в Баку и Харькове, Минске и Москве по поводу формирования Союза и его органов власти, никто ни разу не поднял вопрос о границах республик. А произошло так далеко не случайно. Для ЗСФСР такой проблемы просто уже не существовало. Её признанной границей с РСФСР не один год являлись бывшая административная граница Кавказского наместничества.

Белоруссия, ещё не получившая Витебскую и Могилёвскую губернии, тихо выжидала, не желая обострять отношений с Россией. Ну, а вопрос о том, следует ли оставлять в составе Украины Харьковскую, Донецкую, Екатеринославскую, Одесскую и Николаевскую губернии (год назад две последних являлись одной. Херсонской) в Москве явно не желали возбуждать. Ведь он сам по себе вполне мог привести к совершенно ненужным в данный момент спорам, разногласиям и, как результат – срыву подготовленного воссоединения. Ну, а когда Советский Союз будет создан, проблема перестанет играть какую-либо роль. Государственные границы, даже не согласованные обеими сторонами, превратятся во всего лишь административные…

Итак, к 26 декабря четыре республики одобрили тексты Декларации и Договора, приняли все необходимые официальные документы для воссоединения.

ЗСФСР. «Первый Закавказский съезд Советов считает необходимым созыв общего съезда социалистических советских республик. Закавказский съезд постановляет: делегировать на этот съезд своих представителей, снабдив их мандатами на право подписания договора о Союзе республик».

УССР. «Избрать из состава (IV Всеукраинского) съезда (Советов) делегатов на Учредительный съезд Советов союзных республик… Делегатов, избранных на Всероссийский съезд, облечь от имени УССР делегатскими полномочиями на разработку и окончательное утверждение Конституции Союза Советских Социалистических Республик».

ССРБ. «IV съезд Советов Советской Белоруссии… поручает своей делегации, избираемой для участия во Всероссийском съезде Советов, дать во время работы съезда торжественное обещание и совершить формальные акты, закрепляющие братский Союз Социалистических Советских Республик».

РСФСР. «Уполномочить делегацию на основе одобрения Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета условий объединения, заключить договор РСФСР с социалистическими советскими республиками Украины, Закавказья и Белоруссии об образовании Союза советских социалистических республик».118

Оставалось одно: в торжественной обстановке провозгласить создание нового государства. Единого – на той части пространства бывшей Российской Империи, где возобладала, победила Советская власть.

Начало работы I съезда Советов СССР намечалось до завершения Всероссийского съезда, то есть 26 или 27 декабря – чтобы самой многочисленной российской делегации не пришлось покидать Москву, а потом возвращаться в неё. Но по чисто техническим причинам собрать всех делегатов удалось только 29 декабря. В тот день состоялась конференция уполномоченных четырёх республик, договорившихся по процедурным вопросам. Сам же съезд открыли утром 30 декабря в Большом театре. Открыли докладом Сталина, который на этот раз не стал повторять уже сказанное четырьмя днями ранее. Был предельно краток, ограничившись истинной сутью события.