Я погладила рукой в перчатке снежный покров, укутавший могильный холмик, и подняла глаза к небу: ведь именно там была сейчас его душа.

– Помнишь, в нашу самую первую встречу ты сказал мне, что я покину Киннаирд? Но вот я вернулась назад, и Чарли попросил меня остаться с ним. А это значит, что всем моим мечтам об Африке пришел конец, но… ты бы не смог спросить тех духов, которые сейчас рядом с тобой, что они думают?

Ответа не последовало, да я его, если честно, и не ждала, ведь, несмотря на то что я отлично понимала, сколько трудностей нас с Чарли поджидает в будущем, ответ уже был готов у меня самой. И каждая клеточка моего естества полнилась счастьем и уверенностью в том, что я поступаю правильно.

– Скажи Ангелине, что я скоро навещу ее вместе с мистером Чарли, – бросила я на прощание и медленно побрела среди могил бывших обитателей Киннаирда, обретших здесь свое последнее пристанище, в сторону своего лендровера.

Я уже садилась в машину, как вдруг в моей голове явственно прозвучали слова: «В один прекрасный день ты тоже упокоишься здесь, хотчивитчи». И я невольно хихикнула, потому что сказать такое – это ведь так похоже на Чилли. А еще я в эту минуту подумала: что ж, коль скоро я когда-нибудь лягу в эту землю, это значит, что как бы долго ни продлилась моя земная жизнь, с Чарли я останусь навсегда. И это именно то, что я и хотела узнать у Чилли.

* * *

– Вот она, наша героиня дня! – радостно приветствовал меня Кэл, когда я вошла к нам в дом, все еще переполняемая эмоциями от того, что произошло со мной за последние несколько часов. Да и посещение могилы Чилли тоже поспособствовало моему особому душевному настрою. – Как себя чувствуешь, Тиг?

– Если честно, голова идет кругом, – призналась я, подошла к дивану и села.

– Зара ко мне недавно заскакивала и обо всем рассказала. Ввела, так сказать, в курс дела. Похоже, ты вчера сыграла свою лучшую игру, а заодно и нас всех спасла. Тут у нас поползли слухи, что лэрд, вдобавок ко всему остальному, вознамерился еще и развестись со своей благоверной. Это правда?

– Без комментариев, – беспечно ответила я.

– Что ж, этим двоим уже давно пора шагать по жизни каждому своей дорогой. А сейчас, – Кэл выпрямился в полный рост и уставился на меня гипнотизирующим взглядом, – мне нужно показать тебе нечто такое, что потрясет тебя до самого основания. Готова к сюрпризам, Тиг?

– Надеюсь, ничего плохого?

– Конечно нет! Тебя ждет встреча с самым настоящим чудом! Вперед.

– Ну, если речь идет о приятном, – начала я не вполне уверенно, чувствуя смертельную усталость от всех своих эмоциональных и умственных нагрузок.

– Нам сюда! – скомандовал Кэл, указывая на небольшой сарай слева от дома. Потом достал ключ из кармана и открыл дверной замок. – Готова? – снова спросил он у меня.

– Готова.

Кэл распахнул дверь, и я вошла вслед за ним в сарай. Из угла послышался негромкий шорох, свет, проникающий с улицы через дверной проем, высветил тощую самку оленя, лежавшую на подстилке из соломы. Глядя на то, как она отчаянно пытается подняться на ноги и снова падает, я поняла, что самочка очень слаба.

– Что с ней случилось? – спросила я шепотом.

– Я подобрал ее минувшей ночью в березовой роще, Тиг. Она была в полном изнеможении, стояла на коленях. По ее обвислому животу я понял, что у нее начались родовые схватки. Мы с Лочи кое-как перетащили ее в багажник нашей «Берил» и привезли сюда, – также шепотом принялся пояснять мне Кэл. – Олененок, он родился на рассвете, тоже очень слабенький. Возможно, преждевременные роды. Но, когда я осматривал его в последний раз, он был еще жив. А вот мамаша его борется из последних сил. – Кэл тяжело вздохнул.

Мы оба взглянули на самку, она снова упала на солому и застыла, не в силах пошевелиться.

– Ступай, взгляни на ее потомство, – поторопил меня Кэл.

– А ты уже позвонил Фийоне?

– Нет. Сейчас поймешь, почему, – ответил он, легонько подталкивая меня к самке.

Шепча какие-то ласковые слова и мысленно повторяя их, я осторожно приблизилась к роженице и остановилась возле соломенного подстила. Потом медленно опустилась на колени.

– Здравствуй, милая, – прошептала я. – Меня зовут Тигги, и я пришла, чтобы помочь тебе.

Я замерла в коленопреклоненной позе, чувствуя под собой холодный и сырой пол, но ни на секунду не отрывала своего взгляда от ее измученных глаз.

– Поверь мне, я твой друг, – снова и снова повторяла я мысленно, обращаясь к самке оленя.

Наконец самочка сама отвела свои красивые глаза в сторону, ее худющее тело слегка расслабилось, и я, осмелев, придвинулась к ней поближе.

– Ты взгляни на подстилку рядом с ней, – прошептал мне сзади Кэл. – Вот тебе фонарик.

Он протянул мне фонарик, я включила его и направила луч в полумрак, откуда торчали две маленькие ножки. Я провела лучом по всему туловищу: олененок лежал ничком, и было что-то пугающее в его неподвижности. И тут я издала удивленный возглас, решив в первое мгновение, что это просто обычный световой эффект. Но вот я направила луч фонарика прямо в упор и ошарашенно повернулась к Кэлу.

– Боже мой! – выдохнула я в полнейшем изумлении.

– Я знал, Тиг. Говорил же, тебя ждет встреча с чудом.

Слезы сами собой брызнули у меня из глаз, и я опустилась на подстилку из соломы, пытаясь получше разглядеть новорожденного и его окрас.

– Он же белый, Кэл, абсолютно белый! Я…

Кэл молча кивнул в ответ, я увидела, как его глаза тоже подернулись влагой.

– Беда в том, Тиг, что его мамочка, судя по всему, отходит, а маленький лежит неподвижно с тех самых пор, как появился на свет. А ему ведь нужно сосать.

– Сейчас я попробую подобраться к нему поближе, – сказала я, придвинувшись к олененку настолько, что смогла просунуть свою руку прямо под нос его матери, чтобы она смогла учуять мой запах и привыкнуть к нему. Потом я слегка приподняла руку и положила ее на шею самочки. Почувствовав мое прикосновение, она взглянула на меня. В ее глазах читались страх и боль. И я поняла, что время, отпущенное ей на земле, постепенно иссякает.

Я слегка пошевелилась, чтобы устроиться поудобнее и еще раз взглянуть на олененка, лежавшего рядом со своей измученной матерью. Потом коснулась рукой его мягкой шерстки на боку и стала осторожно гладить маленького по всему туловищу, одновременно ощупывая его хрупкое тельце. После чего взяла заднюю ножку, слегка приподняла ее и проверила, все ли косточки целы. Осмотр в целом оказался весьма благоприятным. Безусловно, олененок очень слаб, но каких-то видимых физических изъянов я не обнаружила.

– Ну, как он? – нетерпеливо спросил у меня Кэл.

– Само совершенство. Только очень уж слабенький. Хватит ли у бедняжки сил для того, чтобы…