— Как мы сюда попали? — требовательно спросил Шкура.

И Мора:

— Где мы, Инканто?

Я покачал головой и промолчал.

— Не делай этого! — рявкнул кучер Инклито, и я повернулся, чтобы посмотреть, к кому он обращается. К Джали, и та снимала свою одежду.

— Смотрите! — воскликнула она. — Смотрите на меня! — Последняя поношенная одежда упала к ее ногам. Она сделала пируэт, демонстрируя полусферические груди, тонкую талию и узкие бедра.

— Неужели здесь какое-то безумие? — пробормотала Мора.

— Да. — Это был Дуко Ригоглио. С этими словами он упал передо мной на колени. — Освободите мои руки. Это все, о чем я прошу, освободите мои руки, пожалуйста, так как вы любите Предвечного.

Для меня это был новый термин. Я мог только смотреть ему в глаза и пытаться угадать, что он имел в виду.

— Я очень гордый человек. И вы это прекрасно знаете. А теперь я вас умоляю. Разве я просил вас сохранить мне жизнь?

— Ваше величие... — начал было Морелло.

— Я умоляю вас, Инканто. Для меня это больше, чем жизнь. Кем бы вы ни были, чем бы вы ни были, сжальтесь надо мной!

Я сделал знак Шкуре:

— Разрежь его путы.

— Нет! — воскликнул Сфидо.

— Вы боитесь, что он может сбежать и остаться здесь? — спросил я его. Не дожидаясь ответа, я сказал Шкуре: — Освободи его, и остальных тоже. Ради их же блага я надеюсь, что они это сделают.

Шкура оторвал взгляд от Джали, вытащил нож поменьше, чем у Сухожилия, и перерезал веревки, которыми были связаны руки Ригоглио за спиной; Ригоглио потер запястья, бормоча слова благодарности.

— Вы же знаете эту улицу, — сказал я ему. — Вы сразу же узнали ее. Вы гордый человек, как вы и говорите — слишком гордый, чтобы испытывать благодарность за что-либо. Поделитесь со мной своими знаниями, и я признаю, что вы погасили все долги.

— Я не уверен, — сказал он и огляделся вокруг широко раскрытыми глазами. Через мгновение из его рта потекла тонкая струйка крови, и я подумал, что, возможно, он был инхуму и обманул меня, но он просто прикусил губу.

— Здесь так тихо, — сказала Мора. Ее рука лежала на рукояти меча.

Эко держал в руке игломет и по очереди изучал каждое пустое, пристально глядящее окно.

— Мне кажется, ты прав, кто-то наблюдает за нами, — сказал я ему, и он молча кивнул.

Джали провела длинными пальцами по своему стройному телу:

— Это твоя работа, Раджан, так и должно быть. Тебе это нравится? Мне — да!

Я покачал головой:

— Ты должна хвалить — или винить — Дуко Ригоглио. На Зеленой есть город вроде этого, но мы не на Зеленой; там эти дома были бы башнями лордов Соседей. Где же мы, Ваше величие?

— Мы вернулись домой... В Несс.

— Ты не мог здесь жить, — сказала Мора. — Никто из ныне живущих не мог. Ты только посмотри на них.

Он начал было говорить, но остановился.

— Болш мест! — Орев приземлился на груду щебня, выглядя так же, как и на Зеленой — карликовый человек в перьях. До этого момента я даже не подозревал, что он пошел с нами, и тем более летал на разведку.

— Вы просили нас освободить ваши руки, — сказал я Ригоглио. — Они свободны. Что вы собираетесь с ними делать?

Он указал на дом, перед которым мы стояли:

— Я бы хотел обыскать его. Можно?

— Ради оружия? — поинтересовался Сфидо. — Сомневаюсь, что вы найдете даже палку.

— Ради чего-нибудь... — Ригоглио повернулся ко мне. — Меня заставили подняться на борт Витка и усыпили. Я говорил вам.

— Бедн муж! — Орев изучал его одним блестящим черным глазом.

— Если бы я мог найти что-нибудь еще, что-нибудь, что я бы узнал…

Я спросил, не узнает ли он этот дом.

Он указал на крышу.

— Там, наверху, были арки и статуи под арками... Я... я уверен в этом. Они... — Он подошел к дому, наклонился и стал копаться в обломках, валявшихся около стены.

— Однажды я попал в ловушку — упал в яму в разрушенном городе Исчезнувших людей, — сказал я Море. — Я когда-нибудь рассказывал тебе об этом?

Она покачала головой.

— Я думал о том городе и о Городе инхуми на Зеленой. Те руины были оставлены древней расой Соседей; я полагаю, что эти остались от нас — мы такие же древние, как они, или почти такие же. Как ты думаешь, сколько времени они пустуют?

Она пожала плечами.

— Наверное, лет сто, — сказал Эко.

— Мне кажется, гораздо дольше.

Я подошел посмотреть на Ригоглио, и через мгновение Джали прижалась ко мне, как лиана, ее тело было теплым и влажным от пота (как никогда не бывает у инхуми) и благоухало каким-то тяжелым, приторным запахом. Длинные красновато-коричневые волосы — не из парика, а ее собственые — обвивали нас обоих, как виноградные лозы в беседке Шелка.

Когда я попытался освободиться от нее, она мне улыбнулась:

— У меня здесь есть зубы. Настоящие зубы, Раджан. Прощай, моя знаменитая улыбка с плотно сжатыми губами! Посмотри, что я могу сделать сейчас. — Она снова улыбнулась, еще шире, чем когда-либо.

Я предложил ей улыбнуться кому-нибудь другому.

— Твоему сыну? Он флиртовал со мной до того, как мы вошли в твою спальню. Он еще не очень хорошо это умеет, но...

Ригоглио выпрямился, подняв вверх сломанную каменную руку размером примерно в половину моей.

— Статуи, — сказал он. — Там, наверху, под арками. Я говорил вам.

— Да, говорили. Статуи кого?

— Я не... эпонимов.

— А кто они такие?

Он покачал головой:

— Можно мне обыскать дом?

Я кивнул и поспешил за ним. Увидев, что я бегу, Сфидо закричал: «Остановить его!» Но я не боялся, что Ригоглио сбежит, и даже был бы рад, если бы это удалось устроить без моей вины. Но как только он покинул меня, я понял, что он идет навстречу опасности.

И я не ошибся. Нырнув под притолоку, я услышал, как он упал, и его приглушенный крик. Там, где когда-то была застекленная терраса, он боролся со скелетообразным, почти голым противником. Я увидел тусклый блеск стали и попытался схватить грязное запястье, когда поднялся нож.

Кончики моих пальцев лишь слегка коснулись его.

За вздохом Ригоглио, когда нож вошел в цель, тут же последовал выстрел из карабина, близкий и оглушительно громкий. Скелетообразный нападавший напрягся, закричал и поднял пустые руки перед грязным бородатым лицом.

— Не стреляй в него, — сказал я Шкуре, и тут же меня поддержал Орев, круживший над нашими головами: