Придя к власти, большевики не теряли времени и укрепляли свои позиции. Им была необходима поддержка армии, и они сознавали, что ничто не обеспечит им эту поддержку более надежно, чем бесстыдная политика заключения мира любой ценой, не принимая во внимание национальные интересы как России, так и ее союзников. Они понимали, что с приближением зимы в армии росло беспокойство, зато хлеба в окопах становилось все меньше. Поэтому уже через 24 часа после падения Зимнего дворца они опубликовали свой Декрет о мире.

Спустя 11 дней, когда их власть признали во всех главных городах России, вечером 20 ноября они направили телеграмму в штаб Верховного главнокомандующего генерала Духонина. Генералу сообщили, что все представители союзников в Петрограде уже уведомлены, а ему, Духонину, поручается предложить командованию противника немедленно прекратить огонь, а затем и начать переговоры о мире. То, что посольства союзников были об этом заранее предупреждены, было открытой ложью. Генерал Духонин получил телеграмму у себя в Ставке 21 ноября в 5.50 утра. Французское посольство получило уведомление в 17.30 того же дня, британское – в полночь, а японское – вообще через несколько дней.

Вечером 21-го Троцкий, выступая на собрании Совета, заявил: «Мы расходимся с взглядами правительств стран-союзниц и наших противников тем фактом, что русский народ и русская армия хотят положить войне конец, что у нас отсутствуют империалистические идеи завоеваний, что мы выбросили в мусорную корзину истории все прежние договора, согласно которым претендуем на новые территории, что мы стоим за настоящий мир и поэтому делаем официальное предложение начать мирные переговоры и заключить перемирие.

Все правительства ощущают давление со стороны своих народов, и наша политика будет способствовать усилению такого давления. Это единственная гарантия того, что мы получим мир и что этот мир будет честным, а не тем, что разрушит Россию, мир, который принесет согласие со всеми народами Западной Европы».

Поскольку от Верховного главнокомандующего не поступило ответа, прапорщик Крыленко, который возглавил Военное министерство, и его руководитель Ленин позвонили генералу в два часа ночи 22 ноября. Духонин спросил, во-первых, получило ли правительство какой-нибудь ответ на свои мирные предложения от правительств других стран? Во-вторых, что делать с румынской армией, которая держала значительный участок на Русском фронте; в-третьих, намерен ли Крыленко начать переговоры только с немцами? Или турок тоже следовало включить в переговорный процесс? Наконец, когда от Духонина потребовали прямого ответа, он в 4.30 утра заявил, что вести переговоры о мире, который, как считает и сам Духонин, очень нужен и отвечает интересам России, может только правительство, признанное всей Россией.

На этом беседа была прервана. Ленин отдал приказ об устранении генерала Духонина с поста главнокомандующего русской армией и назначил на его место прапорщика Крыленко.

Одновременно Ленин и Крыленко подготовили обращение ко всем полковым, дивизионным, корпусным и армейским комитетам, в котором сообщалось об отставке генерала Духонина. Комитетам предписывалось создавать свои собственные представительства и срочно начинать переговоры о прекращении огня.

На следующем заседании Совета Ленина критиковали за это обращение. Указывалось, что выполнение таких распоряжений приведет к тому, что на каждой версте фронта будет подписан свой сепаратный мир. Ленин пояснил, что за мир необходимо бороться «снизу». Он также заметил, что готовил обращение, «исходя из военного опыта» своих коллег. Эта ремарка говорит о том, что в Смольном и не чурались юмора. Она касалась Крыленко, который до войны был тем, кого в России называли «вечным студентом». Другими словами, этот человек время от времени посещал лекции в каком-нибудь университете, но так и не сумел получить диплом. Во время войны он дезертировал, но после революции объявился на фронте, в 11-й армии, как специалист по разложению войск.

Во второй половине дня 22 ноября назначенный командующим войсками петроградского гарнизона полковник Муравьев получил заявку на железнодорожный эшелон для доставки на фронт какой-то из военных частей. Он наложил на заявке резолюцию: «Война окончена. На всех фронтах объявлено перемирие».

В тот же день Крыленко выехал из Петрограда на Северный фронт, ближе всего располагавшийся к столице и после революции ставший худшим во всех смыслах этого слова. Он объявил о своем назначении на должность главнокомандующего и убытии на передний край в «приказе № 1», заканчивающемся призывом, несомненно, самым оригинальным из когда-либо выходивших из-под пера нового главнокомандующего:

«Солдаты и товарищи по русской армии! Борьба за мир теперь находится в ваших руках. Вы противостоите нищете, болезням, голоду, лишениям и смерти!

Товарищи! В борьбе за мир мы должны победить. Да здравствует немедленный мир!

Верховный главнокомандующий и народный комиссар по военным делам Н. Крыленко».

Генерала Духонина поддержал армейский комитет в Могилеве. Генерал обратился к войскам всех фронтов с призывом подождать, пока мир не будет заключен всеми странами-союзницами. Ответы фронтовых комитетов из Румынии и с Юго-Западного фронта оказались благожелательными. Но это были мнения только представителей комитетов, и ни у кого, кто хоть немного знал армию, не возникало мысли о том, что они совпадали с мнением солдатских масс. Робкая попытка Духонина дать бой с самого начала являлась безнадежной, потому что русского солдата приучили к мысли, что теперь он хозяин в своем доме, и в течение вот уже нескольких месяцев он и слышать не желал ни о чем, кроме мира.

В «приказе № 2» от 26 ноября главнокомандующий прапорщик Крыленко объявил о своих первых победах. Командующий Северным фронтом генерал Черемисов отказался явиться на вокзал города Пскова и был отстранен от командования. По схожей причине в Двинске арестовали честнейшего и умнейшего офицера, командующего 5-й армией генерала Болдырева. Его сменил Антипов, тот самый, чья выдающаяся некомпетентность на должности командующего гвардейским корпусом была отмечена еще при отступлении 1915 г.

Позорную роль отправить делегатов во вражеские окопы по приказу Крыленко отвели 5-й армии, той, что под командованием генерала Плеве вписала многие славные страницы в историю русского оружия, а также XIX армейскому корпусу, когда-то одному из лучших во всей русской армии. Делегация достигла немецких позиций в 16.10 26 ноября. В нее входили подпоручик Шеир из 9-го Киевского гусарского полка, авантюрист с сомнительной репутацией, а также два депутата армейского комитета 5-й армии, военный врач Сагалович и вольноопределяющийся Мерен. На следующее утро делегация вернулась с ответом: немецкое командование в принципе согласилось и назначило следующую встречу на 1 декабря.

В три часа дня 27-го числа военным представителям союзников в Петрограде вручили ноту от Троцкого, где сообщалось, что новое правительство хотело бы заключить всеобщий, а не сепаратный мир, но непоколебимо в решении заключить мир любой ценой. Документ заканчивался словами: «В случае же, если правительства союзников в ответ открыто откажутся признавать нас и наши инициативы, мы продолжим нашу борьбу, обратившись напрямую к народам этих стран и призывая их выступить против своих правительств. Если в результате этой политики будет заключен сепаратный мир, которого мы не желаем, ответственность за это ляжет на правительства стран-союзниц».