Джонс все еще пел во все горло, когда увидел, как дорогу пересекает самосвал. Причем прямо у него перед носом. Он инстинктивно поставил ногу на тормоз… Долбанный самосвал перекрыл всю дорогу и остановил движение!

Петер слишком поздно заметил, что «мерс»-фургон выскользнул на дорогу позади него.

Он закрыл глаза, потому что понял: его машину взяли в клещи для совершения прыжка. Он открыл решетку и крикнул через нее полицейским:

— Спокойно! Нас захватили для прыжка!

И услышал в ответ дружный трехголосый ор:

— Выключи эту проклятую кассету!!!

Джонни оказался около «Панды» до того, как полицейские смогли с кем-то связаться. Сунув короткоствольный автомат в открытое окно, он закричал:

— Выходите! Все выходите, мать вашу!

Громкий крик, как и ожидалось напугал офицеров полиции. Они безропотно вылезли из машины, наблюдая, как один из нападавших (Эрик) вырывает из гнезд их радио. Потом он отобрал у них рации и приказал, чтобы они следовали за ним к каталажке.

Женщина в меховом пальто за рулем спортивного «Мерседеса» вручила ключи от машины Джонни и взмолилась:

— Пожалуйста, верните их мне! Мне надо возвратиться домой, к детям! Правда!..

Джонни рассмеялся и швырнул ключи в поле, что было совсем рядом.

Сидя в кабине каталажки, Петер Джонс чувствовал страх, но в то же время ощущал, что он достаточно хорошо защищен. Он знал, что лобовое стекло пуленепробиваемое. И сидел, сложив руки на груди, в ожидании следующего шага «прыгунов». Но скоро лицо его резко исказилось от ужаса — он заметил, что к нему идет человек в маске и с «армалитом» в руках…

Три стражника в багажнике фургона слышали звук выстрела, пробившего лобовое стекло. Сразу за первым выстрелом последовали еще два. Полицейские пришли в ужас.

…Петер Джонс резко нырнул под водительское сиденье, и пули просвистели у него над головой. Он продолжал сидеть внизу, моля Бога, чтобы эти люди ушли и оставили его в покое. И вдруг он почувствовал запах бензина. Он резко выпрямился и увидел, как сквозь дырку в лобовом стекле наливают бензин. От его запаха он едва не задохнулся.

Охранники тоже почувствовали запах бензина через железную решетку, и один из них закричал:

— Это же бензин, мать его! Они собираются сжечь нас!

Дэвид Харкер, самый старший и разумный, сказал:

— Но тогда они сожгут и заключенного, не так ли?

Охранники посмотрели на заключенного. Тот мысленно смеялся над ними. «Вот еще обиталище демонов!».

Теперь Эрик стоял возле колеса каталажки. Он поджег кусок тряпки. И заорал как можно громче — так, что даже лицо его сморщилось под маской:

— Вылезайте из фургона! Иначе я сожгу вас, мать вашу! Я сожгу вас заживо! Немедленно вылезайте!

Петер Джонс открыл дверь фургона в два раза быстрее, чем обычно. Теперь, выволакивая его из кабины, Эрик заговорил чуть ли не по-дружески, подбадривая водителя. В голосе его больше не слышалось пронзительной ненависти:

— Ты просто открой заднюю дверь фургона, приятель, и сегодня же вечером будешь дома. Будешь обедать с женой и детьми. Хорошо? А теперь расслабься и делай, что мы просим. О'кей?

Путаясь в ключах, Петер начал открывать заднюю дверь фургона. Руки его окоченели от страха, и он никак не мог вспомнить комбинацию движений, благодаря которой только и можно было открыть дверь.

— Это кодовый замок, приятель. Мне надо вспомнить комбинацию. Движения, которые открывают замок. Иначе замок просто заест.

Эрик ожидал этого. И тихо сказал водителю на ухо:

— А ты просто расслабься, дружище, и открой дверь. Никто не пострадает. Ясно? Даю тебе слово.

Пока Эрик разбирался с водителем, братья Маканултис отобрали у всех ключи. И теперь они готовили мотоциклы к старту. Братья, все, как один, бормотали себе под нос одни и те же слова, повторяя их, как мантру:

— Ну давай! Давай же!

Оба полицейских уже лежали на земле возле каталажки; руки у них были завернуты за спину. Они вслушивались изо всех сил в произносимые нападавшими вслух имена, запоминали акценты — все могло потом помочь в расследовании.

Джонни заметил человека, который не спеша вылезал из своей машины. Он ранее припарковался позади их «мерседеса» и теперь пытался разглядеть, что происходит. В руке у него был мобильный телефон. Подойдя к нему, Джонни ударил мужчину прикладом автомата по лицу. Тот согнулся пополам. Телефон упал на обочину. Джонни рассеянно смотрел на проносившиеся мимо машины: никто больше не осмеливался вылезти, чтобы взглянуть на происходящее. Женщина в спортивном «мерседесе» плакала.

Джонни отвернулся от дороги и подошел к мотоциклам. Ворчливым тоном он прокомментировал:

— Всегда так получается, не правда ли? Люди не могут не совать свои проклятые носы, куда не нужно.

Избитый мужчина потащился к своей машине. Лицо его сильно кровоточило.

…Замок щелкнул, и задние двери каталажки широко распахнулись. Из темного помещения кузова высунулись четыре головы.

Эрик изумленно покачал головой.

— Кто ты, мать твою?

Большой Рикки, сияя белозубой улыбкой, ответил вопросом на вопрос:

— А кто ты, мать твою? Ну, давай, парень, помоги-ка мне. Дай мне вылезти отсюда.

— Снимите с него наручники.

Ближайшей к Рикки полицейский расстегнул на нем наручники и снял оковы с ног. Рикки, с трудом поднявшись на ноги, сделал шаг к двери. Немного размявшись, он вылез наружу — и все в шоке уставились на него.

— Кто это, черт бы его разодрал? Где Джорджио?

Рикки тяжело вздохнул.

— Помогите мне поначалу идти, парни. Мышцы одеревенели. А потом я сам пойду, хорошо?

Впервые в жизни Эрик не знал, что ему делать. Он услышал, как Джонни спрашивает чернокожего мужчину:

— Только тебя одного вывезли? А еще кого-нибудь должны были везти?

Рикки спокойно отвечал:

— Оставь все, как есть, приятель. Я все тебе расскажу, как только эта буча уляжется, хорошо? Всякая мразь скоро подъедет, и можешь поставить свой последний доллар на то, что у кого-то в этой куче машин есть телефон.

Он показал рукой на ряд машин — и в следующий момент уже оказался на заднем сиденье мотоцикла, который помчался по кочкам вспаханного поля и потом по деревенской улочке, которая должна была привести их к Дьявольскому мосту, чтобы затем они достигли тайного убежища.

В это время к месту действия как раз подъезжали полицейские машины. Сирены выли, а лица полицейских были красными от смущения.

Едва мотоциклисты подъехали к пешеходному мостику, как их настигла полицейская машина. Соскочив с мотоциклов, они вытянули обрезы и принялись стрелять в шины полицейской машины. Все полицейские попадали с сидений: они боялись, что, если они выберутся наружу, последствия окажутся плачевными для них. Они, не двигаясь с места, смотрели, как шестеро мужчин перебежали через мостик. И запросили по радио помощи, а также как можно больше информации. Они даже не увидели машин, в которые садились преступники: из-за особенностей расположения и конструкции самого пешеходного мостика.