Если хочешь поиграть в иллюзии, незнакомец, попробуй-ка это. Лангстрит послал образ себя, поднимавшегося по склону, а сам начал кружить в тенях. Он заставил свое иллюзорное альтер эго подняться на вершину склона и осторожно осмотреть овраг. Давай же, сделай ход! Генерал с нетерпением ждал, что его противник пошлет из темноты магическую стрелу, выдав ее вспышкой свое укрытие, однако ничего не происходило.

Значит, игра в прятки. Проклятье. У меня нет на это сил.

Заставив свою иллюзорную форму присесть, Лангстрит вывел ее за пределы видимости, после чего позволил ей рассеяться, чтобы сэкономить энергию. Он почувствовал осторожную попытку чужого разума обнаружить его. Это больше, чем я ждал, Белоний: немного теургии. Скрыв свою ауру, генерал с трудом двинулся по склону в сторону груды расколотых валунов. Попытки Вульта обнаружить его раздражали, заставляя усиливать мысленные обереги. Без амулета контроль Лангстрита над своим гнозисом ослабевал. Каждый глоток холодного воздуха заставлял его дрожать. В груди нарастало напряжение, а сердце билось все быстрее. Здесь, черт возьми, слишком холодно… Слишком тяжело дышать.

Его слабая связь с Мюреном внезапно вспыхнула: капитан стражи сражался с кем-то или чем-то, он вел тяжелый бой… Проклятье… Да пребудет с тобой Кор, Джерис, – да пребудет Кор со всеми вами! Он не жалел о решении разделиться. Сражаясь на улицах, мы все уже были бы мертвы. Если бы я отправился за Скиталой, Вульт все равно бы висел у меня на хвосте. Мы поступили правильно. Мне просто нужно это пережить…

Взобравшись по склону, он почувствовал движение и ударил в том направлении пламенем. Что-то маленькое, взвизгнув, умерло в шипении и треске сгоравшей влажной травы. Кролик. Напрасная трата энергии… Глупо!

По склону пронеслось синее пламя, отразившись от щитов генерала. Он нанес ответный удар, и шагавшая к нему темная фигура исчезла, как только огонь настиг ее. Еще одна иллюзия. В предрассветных сумерках понять это было очень трудно. Будь оно все проклято! Я бросаюсь на тени и уловки!

Мюрен ранен. Генерал ощутил вспышку боли, сжав кулаки в бессильной ярости. Я должен был остаться с ним. Он почувствовал, что его сердце забилось еще быстрее, безудержно перекачивая кровь. Я должен вернуться к озеру, будь оно проклято… Пробежав обратно по своему следу, он обогнул валун и налетел прямо на Эли Беско.

Значит, это ты, жополиз!

Толстяк завизжал, в панике подняв щиты как раз вовремя, чтобы отразить энергетическую стрелу Лангстрита. Пошатнувшись, они остановились всего в футе друг от друга. Лангстрит поднял руки, чтобы обрушить на противника пламя, однако Беско предпринял кое-что совершенно неожиданное: он прыгнул на генерала, и сам его врезавшийся в щиты вес заставил того отлететь на валун, удар о который вышиб из легких Лангстрита весь воздух. Его голова с тошнотворным хрустом ударилась об острый камень. Беско что-то выкрикнул, и генерала отдернуло назад, а затем вновь ударило о камень. Лицо толстяка выглядело маниакальным. В глазах у Лангстрита потемнело, а его грудь, казалось, готова была вот-вот взорваться. Генерал балансировал на самой грани света и тьмы. Неистово зарычав, он изрыгнул изо рта пламя такой диковинной мощи, словно был драконом из шлессенской легенды.

Беско закричал, а его лицо расплавилось. Вспыхнув подобно факелу, он упал на колени, но Лангстрит не испытывал к нему никакой жалости. Он чувствовал, что его затылок мокрый, а пульсирующая боль в груди стала просто невыносимой. Генерал упал на землю. Его охватило отчаяние. Левая рука Лангстрита бессильно прижалась к груди…

Мое сердце! Он всхлипнул. Его разум затуманился. В ощущениях царил полнейший хаос. Он увидел, как охваченный пламенем Беско упал ничком, и попытался сконцентрироваться на чем-то, кроме охватившей его агонии. Двое готовы…

Но мне тоже крепко досталось…

Генерал вновь попытался встать, однако боль была невыносимой. Рухнув на спину, он хватал ртом воздух подобно выброшенной на берег рыбе, пытаясь заполучить кислород с помощью воздушного гнозиса, но от усилий его сердце заколотилось пуще прежнего. Лангстрит исступленно вцепился занемевшими пальцами в землю. У тебя сердечный приступ, старый дурак. Поэтому лежи тихо и думай!

Но как бы то ни было, мятежный генерал чувствовал осторожно приближавшегося Вульта, оценивавшего его силы и выискивавшего слабые места.

Приди и возьми, Белоний!

Его противник ничего не ответил, однако по склону хлынуло зеленоватое облако. Дым? Яд? Лангстрит отогнал подозрительную пелену, а его многострадальное сердце забилось с еще большей частотой. Нет, так я не умру…

По склону расползлось куда больше зеленого дыма: ядовитые испарения. Осторожная и грамотная атака – ее легче провести, чем отразить. Одновременно генерал почувствовал, что где-то в Нороштейне Мюрен получил ужасную рану. Ощущение было таким, словно удар обрушился на его собственную плоть. Но гораздо опаснее было громыхание сердца в груди, которое, казалось, физически разрывало его надвое… Он не мог унять дрожь. Утреннее небо потемнело. Лангстрит как только мог держал свои оставшиеся резервы внутри, молясь об одном последнем шансе.

По склону приближались обутые в сапоги ноги.

Один последний шанс…

Аларон старался не отставать от Цим. Страх остаться позади придавал ему скорости. Девушка оглянулась. Ее лицо было сконцентрированным и яростным. Проплыв над перекрестком, она нырнула в еще один затопленный переулок.

Ты хотя бы знаешь, куда плыть?

Разумеется, знаю. В отличие от тебя, я слушала генерала, когда он объяснял нам путь. – Ее мысленный голос был едким. – А ты как потерявшийся в лесу ребенок.

Взмахнув ногами подобно лягушке, она устремилась во мрак.

Что на тебя нашло? Рамон сейчас, возможно, там умирает…

Ты слышал генерала: Рамону больше ничем нельзя помочь. В данный момент меня больше интересует будущее всего мира.

Аларон с тревогой поднял взгляд: на мерцавшей серебристой поверхности водохранилища что-то коротко мелькнуло.

Цим, в воде есть кто-то еще кроме нас.

Рукка! Смотри, мы почти на месте… Думаю, это оно.

Юноша подплыл к ней, выпуская большие, напоминавшие жемчужины пузырьки, и перебросил ремень с мечом на другое плечо.

Цим обернулась к нему. Ее глаза расширились, а лицо было взволнованным.

Гляди.

Ее гностический свет метнулся вперед, освещая разбитые остатки каменного постамента. У его подножия лежала упавшая статуя, покрывшаяся зеленоватым налетом, а вокруг, в слабом озерном течении, покачивались бесцветные водоросли.

Ты уверена, что это оно?

Разумеется. – Схватившись за постамент одной рукой, девушка убрала водоросли. – Скитала должна быть внутри постамента. Делай свою работу, земляной маг.