– Понял, командир, – буркнул Вдовенко. – Но пасаран. Они не пройдут.

– Акуна матата, – поддержал его Грубов. – Отключайся уже, Тимон.

Павел вздохнул. Детский сад на колесиках. Опытные бойцы, у каждого на счету десятки трудных операций, а ведут себя как дети. Надо же так вжиться в роль мультяшных персонажей. Впрочем, их детство совпало с девяностыми, когда был популярен мультсериал о смешных похождениях суриката Тимона и кабана Пумбы.

Павел невольно задумался: показывали сериал на Украине или эти два чудика видели его в записи? Он не помнил.

Парни действительно напоминали мультяшных персонажей. Вертлявый худой Вдовенко, чаще всего бесшабашно веселый, искрящийся юмором, иногда быстро уходил в ступор, из которого весь коллектив не мог его вытащить. Грубов добродушный, немного грузный, что никак не отражалось на качестве заданий, выполняемых им.

Судьба у обоих была безрадостная. Вместе учились, дружили, служили в украинской армии, когда она еще не была такой агрессивной и напичканной нацистами.

Вдовенко потерял красавицу-сестру. Каратели из «Айдара» насиловали ее всем взводом, прежде чем отрезать голову, а самый отмороженный из них выложил запись в Сеть. Вдовенко отыскал его в селе, где стоял «Айдар», обманом выманил из караулки и в лесу искромсал на кусочки. Потом он сделал связку из нескольких гранат, взорвал караулку вместе с теми негодяями, которые там находились, а наутро с чувством выполненного долга пошел записываться в ополчение.

Грубов отсидел полтора месяца в застенках СБУ. Его замели в мае четырнадцатого года, когда он вел вполне добропорядочную гражданскую жизнь. Спутали с другим, приняли за «террориста». Побоям не было конца, изуверы просто наслаждались, при этом почти не кормили. Терпения хватило на неделю. Грубов выдержал бы и две, но проголодался. Вместе с ним из изолятора СБУ, расположенного в маленьком городке, бежали еще двое.

– Винни, Винни!.. – пробормотал в переговорное устройство Павел. – Доложить обстановку!

– Все спокойно, командир, – отозвался Яша Винничук. – Дорога на Гаранино свободна, посторонние лица не отмечены. Аладдин на опушке, бдит во все концы.

– Тихо здесь, – проворчал старший лейтенант запаса Рустам Боев с позывным «Аладдин». – Вижу все, даже ваш хутор. Тебя и Корвича не наблюдаю, а Женька Доцент опять ворочается, все никак угнездиться не может.

– Да врет он, товарищ капитан, не может меня видеть, издевается просто! – возмущенно пропыхтел связист Шумский.

Его голос одновременно звучал в эфире и за спиной командира. Это было забавно.

К позывному «Доцент» связиста приговорили единогласно, даже не спрашивая согласия, чтобы не умничал, когда не надо.

– Не туда смотришь, Рустам! – с упреком проговорил Павел. – Развернись на сто восемьдесят и зри в корень. Что-то мне подсказывает, что начальство темнит и в деле будут осложнения. В случае опасности в бой не ввязываться, отходить к хутору. Всем ясно?

Народ вразнобой забубнил «так точно». Даже Корвич подал голос, хотя лежал рядом и мог бы помалкивать.

В своих бойцах Павел не сомневался, знал, что будут зреть куда следует. А смешки и ерничанье делу не помеха.

Полтора часа назад капитана Соколовского срочно вызвали в штаб армейской группировки ДНР, расположенной в городке Захаровске, в шестидесяти километрах от Донецка. Задачу ставил начальник разведки группировки майор Бакатин Артур Вениаминович.

Мол, срочно, капитан, руки в ноги, думать после будем! Из Киева бежит высокопоставленный чиновник МИДа по фамилии Омельченко, завербованный полгода назад нашей разведкой. Этот чиновник – кладезь секретной информации, ходячее собрание государственных тайн!

СБУ раскрыла его в рядах свидомых мидовцев, кующих демократический престиж государства на международной арене, но в момент захвата допустила осечку, и чиновнику удалось уйти из Киева. Он бежит уже день на перекладных. Сбрасывает с хвоста СБУ и военных, приближается к линии разграничения.

Погоня следует по пятам. Ее ведут бойцы добровольческого батальона «Киев-2». Они затыкают все лазейки, где может пройти Омельченко.

Местность безлюдная, лесистая, почти все села заброшены. Линия разграничения похожа на извилистую змею, рассекающую ландшафт без всякой логики и смысла.

У беглеца есть карта, да сам он из этих краев, поэтому не все потеряно. По телефону с севшим аккумулятором он достучался до кураторов, сообщил свои координаты, сказал, что чуть не вписался в облаву, через два часа постарается выйти к западной окраине Покровского по дороге, которая с севера упирается в хутор.

Другие пути отрезаны. Каратели могут перекрыть и этот. Они рыщут по полям и лесам, блокируют проход к линии соприкосновения, до которой от Покровского чуть менее двадцати верст.

Сигнал от кураторов в зашифрованном виде полетел в Донецк, оттуда – в Захаровск. Дескать, действуйте, вы ближе всех к этой точке. Срочно группу спецназа на перехват! Не так уж близко, шестьдесят верст на юго-запад, хотя грунтовая дорога, в принципе, не очень разбита.

Разведывательная группа отдельной роты спецназа, подчиненная напрямую командующему группировкой полковнику Суслову, выехала через восемь минут. Семиместный «Ниссан» мчался, не разбирая дороги. За километр от линии раздела он ушел с грунтовки, просочился заболоченной низиной мимо постов, вышел в тыл врага. Бойцы не брезговали украинской символикой, но в этот день обошлось без радостных встреч. В Покровском и вокруг него силовиков не было.

Беглый чиновник еще не добрался сюда.

Чутье подсказывало капитану, что центр событий непременно сместится в эту точку. Он лихорадочно обследовал местность, отправлял бойцов на дальние позиции. Вдовенко и Грубов двинулись на север и оседлали лесную дорогу. Боев и Винничук залегли на опушке за рекой и дорогой, петляющей по полю.

Юго-западное направление представлялось командиру крайне опасным. Оттуда в любую минуту могли появиться силовики.

Сам Соколовский, Корвич и Шумский устроились на западной окраине хутора и держали под наблюдением все стороны света.

Бакатин выслушал доклад о выходе группы в заданный район и не сдержал облегченного вздоха.

– Все, мужики, вцепитесь в хутор зубами, сидите тихо, как настоящие кроты, и постарайтесь не сделать ваши должности вакантными, – заявил он.

– Командир, гудит что-то, – приглушенно проговорил Боев. – Слышу звук моторов. Это бронетехника, идет с юго-запада по проселочной дороге.

– Причем не в единичном экземпляре, – поддержал напарника Яша Винничук. – Боюсь, укропы собираются отрезать хутор, зажать в кольцо этого попрыгунчика, а заодно и нас. Плохо, что дорога здесь разветвляется. Одна идет напрямую через поле, другая петляет к мостику через переплюйку, а потом на Покровское. По какой они двинутся, хрен их знает. Мы сообщим, командир, как только проедут.

– Может, это тракторы? – Боев ухмыльнулся. – Или еще какая сельскохозяйственная техника? Хорошо хоть, что едут, не скрываясь.