Посреди площади, прямо перед Дворянским домом возвеличивалось древо. Очень похожее на то, на котором он принес клятву, уснул и встретил Митрича. Только это было намного больше. Огромное, почти до небес, необъятно толстое, с гигантскими ветвями. Дуб. Сколько ему лет — страшно было предположить. А сколько он всего повидал? Скорее всего, этот застал Вещего Олега. Если в царстве растений есть царь, то вот он. Царь-дерево! Разумеется, такая громадина ужаснула Александра. Городской житель, выросший в каменных джунглях, древо жизни представлял себе иначе.

Невообразимая, даже жуткая древняя красота этого исполина пугала. Это и есть Иггдрасиль. Это не ошибка. Но что ещё больше поразило парня — это творившийся под Мировым Древом хаос. Вакханалия. Сотни людей бегали, пели, кружили хороводы, игрались, прыгали через костёр, и всё это в едином порыве, в коллективном экстазе.

Александр понял, что влип качественно и глубоко. Испуганный рассудок вопил: «Бежим!!! Нужно убираться. Доверился странному селянину-сектанту….» Парень со всех ног рванул, не разбирая дороги. Ни сбившееся дыхание, ни затыкаемые пальцами уши, не заглушали дьявольское пение, хохот и кожей чувствовал творившуюся на площади чертовщину. Казалось, что шумели не на площади, а в его голове.

Вдруг все смолкло. Александр сидел в тени Дуба. Этот смотритель Вечности мирно возвышался над его головой, осеняя прохладой, убаюкивая, даря покой. Юношу охватило умиротворение и блаженство, какое испытывает ребёнок на руках матери. Александр никогда не знал рук матери и никогда не видел ее. Противный петушиный ор выдернул бедолагу из ощущения счастья.

Он потянулся и вышел на улицу. Пустынно. Сон? Явь? Он не сбежал домой, а мирно выспался в хоромах Митрича? Чувство неясного, неизведанного, пустого, тёмного и длинного коридора вновь объяло его. На площади толпа людей сидела вокруг Дуба. Неизвестность угнетала. Через несколько минут все, как по команде, встали и разошлись по своим делам.

— Митрич, я уезжаю, срочно, — задыхаясь от быстрого бега проклокотал парнишка.

— Тебя напугали Традиции? Прости, забыл рассказать. Раз в три дня мы собираемся под деревом. Это наш символом мудрости и долголетия. Оно дает нам силы, учит нас, помогает принять решение и увидеть красоту. Словом, каждый получает то, в чем нуждается. Но без Дворянина наша связь с деревом слабеет… Мы ищем… Лучшие охотники день до восхода и до заката обследуют Лес, но каждый день возвращаются ни с чем. Идти должен Ты.

Сказано — сделано. Митрич собрал мужичков посообразительней и все вместе пошли в Лес. Пробродив там весь день, вернулись под вечер. И не с пустыми руками.

— Так это же платочек Дворянушки нашей! — кричала какая-то рыжая девочка.

— Да, точно! — подхватила толпа.

Весть о находке облетела Село невероятно быстро. Народ сбежался поглазеть на героя. Никогда Александр не чувствовал себя героем. Это его личная минута славы. Он всех поблагодарил, и пообещал продолжить поиски. Дома он без сил повалился на кровать. Только теперь он дал волю эмоциям. Почти заплакал. Он, кто с детства привык к серьезным физическим нагрузкам, неутомимый и гибкий, совершенно выбился из сил. До боли в каждой жилке, в каждой косточке, в каждом суставе; до боли, которая не собиралась утихать, а только нарастала и скручивала еще сильнее, когда он плюхнулся в недра нежнейшей пуховой перины. Прогулка по Лесу буквально осушила его. Высосала все соки. Каждый его шаг был тяжелее предыдущего. Будто кто-то навесил ему на плечи корзинки и каждый час подкладывал туда камни. После двух часов блужданий из этих кирпичей можно было дом строить. Боль поднималась и выше: голову, словно зажали тисками и сжимали всё сильнее, сильнее, сильнее. Это был самый сложный раунд в его жизни. Нет, не раунд. Бой! Он ощутил всю тяжесть Леса. Правда, спутникам его всё было нипочём. Но Александра Лес будто исторгал, выдавливал, как гнойный прыщ.

Снова сон. Снова Дуб. Всё такой же огромный, древний исполин. Только теперь у Александра в левой руке — щит, в правой — меч, а на теле — кольчуга. Он припадает челом к стволу. Стоит и шёпотом молит дать силы, чтобы выстоять перед врагом, защитить слабых, не дать свершится несправедливости. Сколько это длилось? По ощущениям — вся жизнь. Печенеги. Крики, огонь, кровь и снова — боль. Александр отрывается от Дуба и просыпается.

Ему предстоит новый тяжеленный день в Лесу.

Бездарно. Пусто и глупо. Разочарование, которое ощущал Александр не передать словами. Он еле волочил ноги, и почти не поднимал головы, настолько он устал. Поиски не дали результат. Все ждали героя, а вернулся человек. Разочарование селяне даже не скрывали. На этот раз Александр сразу пошел к Дубу. Лёг и мгновенно уснул.

Дом. Большой, уютный, тёплый и такой родной. Но Александр боится постучать внутрь. Он мнётся у порога. Вот поднял руку, поднёс к двери, и…

Проснулся. Ночь. Наощупь побрел к дому Митрича, чтобы досмотреть сон.

Теперь Александр — грязный, уставший, понуренный солдат. Он обнял Дуб и со слезами на глазах молит Его, Природу, и его Предков дать ему силы защитить слабых. Кто-то кричит: «Немцы!». Александр отрывается от Дуба и просыпается.

Он встал раньше обычного. Немного подумав, пошел в Дворянский Дом. С момента пропажи господ, туда никто не входил. Александр увидел фотографии и на одной из них очень знакомое лицо. Он не знал, кто это, не знал, почему это лицо ему знакомо, где он его видел. Вдруг он вспомнил голос, мягкие руки, вспомнил что эта женщина баюкала его и пела ему какие-то красивые песни, вспомнил, что она любила его.

Воспоминания ударили, как гром, среди ясного неба. В мозгу что-то начало складываться. Всё это время он искал ни каких-то неизвестных Дворян. Эти люди ему родные. Родные по Крови. Теперь он понял эту связь с Дубом. Это Дерево — часть родительской заботы его предков, которая тоже порой ужасна. Тысяча тёплых рук, от которых он убегал, пытались приласкать его. Но на то они и родители, что готовы простить всё своим чадам. Даже отказ от них.

Александр вытер слёзы и вышел… к Дубу, обнял его. И почувствовал горячий, бурлящий внутри него ком. Дерево предков тянулось к нему всё это время. Теперь парень тянется в ответ. Поэтому он и согласился ехать непонятно куда и искать непонятно кого. Поэтому ему и нужна эта