— Сегодня я в черной футболке, — говорит Коля. — Потому что я сделаю то, чего вы ждали целый месяц, а отстирывать мне все придется своими руками. Раздеваться не буду, мы же не хотим, чтобы мне заблокировали канал… Как видите, на моей правой руке уже нет гипса, и я могу даже держать сигарету.

В левом нижнем углу экрана висит меню варкрафта, текут донаты[3] от российских зрителей по 50 рублей.

Электронный голос с неправильными ударениями читает «письма от поклонников»[4], как их называет Коля. Стример курит и поворачивает в левой руке складной нож, постукивая им о полированную, еще советскую столешницу.

— Надень розовую футболку, Пико[5] недоделанный, а то неканон получается, — пишет долбоеб из Москвы под ником Москаль. — Кстати, не боишься, что тебя после этого пидоры перестанут снимать? Ты же так любишь отсасывать в соседнем лесопарке их вонючие хуи по 15 гривен штука.

— У меня есть неслабое подозрение, — кокетливо улыбается Коля, — что кое-кто, не будем называть эту личность, сам заплатил мне 50 рублей, чтобы написать, как я отсасываю, ну и кто он после этого?

— Завязывай крутить попцом, — пишет Москаль. — Давай приступай, покажи нам еблю китайской стали с эпидермисом. Надеюсь, не зассышь?

За эти полгода Коля уже выучил его лексику и даже представляет себе, как тот улыбается, когда набирает всякие гадости. Москаля зовут Дима, так же, как брата.

— Этот хохленок просто сказочный долбоеб, — пишет кто-то еще. Все изощряются в ругани, называя Колю пидором, инфантилом, хикканом[6] и любителем кетайских порномультиков[7].

— Валяй, Пико, яви нам свой монолог, чтобы не было войны, и хуярь себя по ебалу, мне скоро домой ехать, — пишет Москаль.

— Да вот, хохленку пора себя выпилить как можно скорее, — торопят остальные. — Тогда его пидорское тельце можно будет продать в Гейропу на органы, хоть какая-то польза стране 404.

— Ты дешевая блядина, зачем тебе ножик, воткни себе в тухлую вену страпон.

— Мыколай, покажи сиськи. Ласкай себя, я жду.

— Перечислил тебе три штуки, хохленок, чтобы ты скорее накопил на операцию по смене пола. Учти, я первый в очереди.

— Спасибо, няш, я на твои три штуки куплю себе сала, — Коля улыбается, тушит сигарету и делает пальцы сердечком. — И очень большая просьба, не палите меня перед саппортом, а то меня опять заблокируют, и мы не сможем с вами няшиться совсем-совсем.

— Мыкола, что за бабский стрим, сиськи в пол-экрана, а игра где-то в жопе?

— Подсел на донаты нашему долбоебу, лучше б я какой-нибудь телке кружевные трусы купил. Давай не подговняй! А то придется тебя ебать по кругу.

— Так, всё, тихо! — командует Коля. — У нас здесь в Украине творится полный пиздец, и мне бы очень не хотелось, чтобы в моих руках был настоящий автомат, а по ту сторону линии огня стоял кто-то из вас, потому что я вас всех люблю.

— Любишь — отсоси, — встревает жирный гик[8] из Перми по имени Vlad313, у него свой канал, но сегодняшнюю потеху он не мог пропустить.

— Пико, да ты зассал бы даже брать настоящий автомат. Ты себе с первого выстрела из настоящего автомата плечо выбьешь. Говорю тебе, хватит крутить попцом, будь хорошей девочкой и иди на кухню, мамке с галушками помогать.

— Я бы очень хотел сделать такую многопользовательскую игру, — продолжает Коля, — в которой вы все могли бы чувствовать боль от повреждений. Для этого нужны специальные костюмы. Если ты получил повреждение, у тебя, допустим, блокируется рука или поступает достаточно мощный электрический разряд в эту часть тела. И если бы люди играли в такую игру, они бы, во-первых, уже не хотели воевать, а во-вторых, знали бы, какую боль причиняют другим. И из их загаженных проном[9] мозгов постепенно вывелось бы само понятие поцреотизма.

— Пико, не надо все усложнять, давай я приеду и отхайдакаю тебя плеткой, молыж. Не путай с пацифизмом свои мечты пассивного педераста, — пишет Москаль.

— Но, поскольку никто из вас не хочет, чтобы было больно ему, я сделаю больно себе, а вы будете на это смотреть. И я очень надеюсь, что в ком-то из вас при виде этого проснется его человеческое достоинство. — Коля приставил кончик ножа к правому виску и повел его влево, как будто хотел снять с себя скальп.

— Мое достоинство уже встало. Надеюсь, ножик ты продезинфицировал, — бесстрастно прочитал компьютер.

Кровь потекла быстро, Коля еле успел закрыть глаза. Он вспомнил, что не приготовил никакой перевязочный материал, иначе это была бы уже не антивоенная акция, а дешевая клоунада. Эти все равно стебались над ним, компьютер то и дело выплевывал: «Гыгыгы! Долбоеб! Нет, ты просто сказочный долбоеб! Пиздец, он правда сделал это!» Антивоенный посыл как-то потерялся в общем ржаче.