Закрыв стол, Тишкин вернулся к работе. Он как раз начал набирать фразу «Участок дороги между Красной Поляной и Адлером в настоящее время готов на…», когда снова услышал за спиной какой-то звук. Петр хотел обернуться, чтобы посмотреть, но не успел – чьи-то сильные руки обхватили его сзади и набросили на шею веревку. Тишкин рванулся, стараясь освободиться, пытался позвать на помощь, но ему это не удалось – противник оказался гораздо сильнее его. Горло сдавило, дышать стало нечем. Из последних сил Петр дотянулся до веревки, схватился за нее, но сил, чтобы ослабить удавку, у него уже не было…

Погода с утра выдалась превосходная: солнце, легкий ветерок с моря. Можно весь день провести на пляже, купаться, загорать, сыграть две-три партии в волейбол с другими отдыхающими. А можно отправиться в какую-нибудь экскурсию, например, на знаменитое озеро Рица или в не менее знаменитые карстовые пещеры близ Гагр. Они туда с Марией накануне планировали съездить.

Однако ни одна из этих возможностей Гурова не прельщала. И настроение у него с утра пасмурное, совсем не под стать погоде. Хотя, казалось бы, что такого случилось? Ну да, жену срочно вызвали назад в Москву – оказалось, что труппе пришло приглашение на гастроли в Англии и надо срочно отрепетировать новый репертуар. Пришлось Марии спешно собираться, и вчера ночью Гуров проводил ее на аэродром.

Ну и что с того? Ведь это жену отозвали с отдыха, а не его. У него, впервые за много лет, все складывалось как положено. Никакое ЧП в последний момент не случилось, генерал Орлов не вызвал, не попросил «в последний раз» отложить поездку к морю и заняться очередным запутанным делом. И путевку достали в тот самый санаторий МВД в поселке Солнечная бухта, в котором Гуров мечтал отдохнуть. Причем достали на то самое время, о котором Гуров и Мария мечтали – на начало сентября. В самый бархатный сезон!

Другие мужики, наоборот, радовались бы, что все так сложилось. На юге – и один, без жены! Да что радовались – прыгали бы от счастья! Кругом полно милых девушек и дам, и не одна уже останавливала свой взгляд на высоком, атлетически сложенном полковнике полиции. Но вот так уж Лев Гуров устроен: без жены отдых ему был не мил. А что касается романов на стороне, что курортных, что каких других, он их отродясь не заводил. Да, таким его природа задумала – однолюб, и ничего с этим не поделаешь.

Поколебавшись, Гуров решил провести сегодняшний день на пляже. Натянул плавки, надел купальный халат (голышом по санаторию, как некоторые, он никогда не ходил – считал неприличным), взял полотенце и уже шагнул к двери, как вдруг в нее постучали.

«Кого это еще несет?» – подумал он, а вслух сказал:

– Войдите, открыто.

Дверь открылась, и в комнату вошел человек в дорогом летнем костюме. За спиной вошедшего маячил бритоголовый верзила, по виду – телохранитель.

– Вы – Лев Иванович? – спросил вошедший.

– Да, я, – ответил Гуров, причем у него возникло нехорошее предчувствие, что его отдыху пришел конец.

– У меня к вам одно важное и совершенно неотложное дело, – сказал визитер. – Можете уделить мне минут десять?

– Десять минут, так и быть, уделю, но на большее не рассчитывайте: я сюда отдыхать приехал, а не по делам.

– Я понимаю и прошу меня простить, что отвлекаю от отдыха. У меня действительно неотложное дело. Можно присесть?

– Садитесь, – махнул рукой в сторону стула Лев. Сам сел на кровать.

– Я – Кривулин, Егор Борисович, – начал посетитель. – Может быть, слышали? Нет? Я – владелец группы строительных компаний «Перспектива». Мы строим множество объектов по всей России и за границей. В частности, строим олимпийские объекты здесь, в Сочи, а также в Красной Поляне.

– Если речь идет о приписках, краже материалов и таком прочем, то я этим не занимаюсь, – предупредил Гуров.

– Нет, речь идет о гораздо более серьезных вещах, – заверил его Кривулин. – Если точнее – об убийстве.

– Вот как? И кто же убит? И где?

– Этой ночью был убит мой секретарь Петр Тишков, – объяснил Кривулин. – Убийство произошло на вилле «Аркадия». Это здесь неподалеку – вон за тем мысом.

– Но ведь местная полиция наверняка уже начала расследование, – заметил Лев. – Я-то зачем нужен?

– Да, ко мне на виллу уже приезжала оперативная группа, – согласился предприниматель. – Открыли дело, изучили место преступления, все честь по чести… Но я совсем не уверен, что они найдут убийцу, и это меня тревожит. Совершить преступление мог только человек, живущий на вилле. Посторонних в это время там не было, я ручаюсь. Вилла у меня хорошо охраняется, забраться туда незамеченным никто не сможет. А если убийца – свой, то под угрозой оказываются все, кто там живет. Кто может гарантировать, что он не совершит нового убийства? Я опасаюсь за свою жизнь – вот причина, по которой я к вам обратился. Вы – человек известный. Мне о вас многие рассказывали – и полковник Пилипчук из ФСБ, и референт министра… Так что, когда я услышал, что вы здесь отдыхаете, то сразу подумал: «Вот кто может мне помочь!» Помогите, Лев Иванович, раскройте это убийство, уж я в долгу не останусь!

– Насчет «долгов» – это вы бросьте, – решительно заявил Гуров, – мне родное министерство платит! И мне кажется, у вас есть еще какая-то причина, почему вы ко мне обратились, только вы не хотите о ней говорить.

– Вы – проницательный человек, Лев Иванович, от вас ничего не скроешь! – развел руками Кривулин. – Да, такая причина есть. Понимаете, я веду дела с местными подрядчиками. И оплата работ зачастую идет помимо кассы, наличными, то, что называется «чистый кэш». Платят они с этих денег налоги или не платят – это не моя забота. Им так удобнее, и я должен к ним приспосабливаться.

– Все понятно, – кивнул Гуров. – Непонятно только, какое отношение это имеет к убийству?

– Самое прямое. В тот вечер, когда Петра убили, он находился в моем кабинете, ждал подрядчиков, чтобы отдать им деньги за выполненную часть работ. Всего было три конверта, на общую сумму в два миллиона рублей. Так вот, эти конверты пропали. Скорее всего, это ограбление, а Петра убили, потому что он там находился. Но рассказывать об этом местной полиции я не хочу, они сразу заинтересуются моей финансовой отчетностью, затеют десятки проверок… Я закон не нарушаю, поверьте, но если начнут проверять, у меня вся работа остановится. Вот почему я хочу, чтобы расследование провели вы. Вы будете искать не финансовые нарушения в работе Кривулина, а убийц Петра Тишкина.

– Но у вас есть еще один выход, – продолжал возражать Гуров. – Если вы опасаетесь за свою жизнь, почему вам в таком случае не уехать отсюда? Вернитесь в Москву – вы ведь там живете, верно? Вряд ли все, кто работает на вилле, поедут с вами.

– Да, из моих постоянных слуг здесь только горничная Настя – она, кстати, сестра погибшего, да еще телохранитель, он же шофер, Сергей, – он за дверью стоит. Повар Алексей, правда, тоже московский, но я его нанял только на это лето, с собой привез. А что касается остальных – егеря, садовника, управляющего, – то они все местные, и со мной, если я надумаю вернуться в Москву, конечно, не поедут, в этом вы правы. Но я не хочу уезжать! У меня здесь полно работы! Почему я должен пасовать перед каким-то мерзавцем, убившим моего секретаря?