без него могла встать целая линия, если не найдётся замены, а во-вторых, очаровательная Светлана – кухарка в столовой будет наливать чай и улыбаться кому-то другому.

Светлана стала для Игоря Валерьевича долгожданным лучиком на постоянно пасмурном небе его ноябрьской личной жизни. Ещё с юности у молодого Игоря не складывалось с женщинами, и дело было не в его внешних качествах, взрослея, он становился вполне привлекательным мужчиной. Имея почти все необходимые конкурентные качества на матримониальном рынке района. Но при этом он страдал от одного странного изъяна. Молодой Игорь, а позже и Игорь Валерьевич боялся физической близости. Хотя боялся не совсем то слово, которое могло бы описать его отношение к процессу плотской любви. Он скорее опасался физического контакта, как бы брезговал. Конечно, и ему, особенно в молодости, были свойственны порывы сильного животного влечения, которые он, как правило, разрешал наедине с самим собой, а, потом снова обретя ясность мыслей, не хотел даже думать о скользком почти сопливом соприкосновении двух тел, трущихся друг о друга мокрыми волосками пахнущих плотью лобков.

Очаровавшая его Светлана только и была хороша тем, что с ней такую близость даже представить было трудно. Она сияла и румянилась как солнышко из ореола золотистых кудряшек, выбивающихся непослушными прядями из-под белого чепца кухарки, вызывая только радостные, почти детские эмоции. Познакомившись с ней, Игорь Валерьевич почувствовал что-то родное и тёплое, уютное. Рядом с ней ему было хорошо и при этом он не испытывал гнусного животного влечения. Он старался делать ей комплименты, как умел и проявлять внимание. Ему казалось, что Светлана отвечает взаимностью на его ухаживания. Длилась эта тайная любовь не так долго, чуть больше месяца, но Игорь Валерьевич начинал позволять себе строить кое-какие невинные планы по сближению с этой женщиной.

– И чё ты на этом нормально поднимаешь? – Спросил парень в чёрной куртке поверх белой футболки, тот, который предложил спрятаться в водокачке, у другого молодого человека постарше.

Тот сидел чуть впереди остальных на старой покрышке, свет из отверстия в потолке падал прямо на него, ярко освящая аббревиатуру Нью-Йорк на чёрной бейсболке и оставляя в тени козырька его лицо. Но даже при первом взгляде было ясно что парень одет не на местном рынке и беговые кроссовки на его ногах не подпольного китайского пошива, а равномерный искусственный загар на его руках и шее говорил о том, что он вообще немного из другой оперы человек.

– Нормально поднимаю, даже расширяться планирую.

– Расширяться, это чё, четвёртую к себе подселить хочешь. – Гыгыкнул кто-то из кучки молодёжи.

Игорь Валерьевич невольно прислушался. Не то чтобы он был сплетником или любил подслушивать чужие разговоры, просто раз уж ход его собственных мыслей прервали, ему хотелось знать ради чего.

– Не, мне и трёх за глаза хватает. – Продолжал парень вокруг которого сконцентрировалось общее внимание. – Я думаю, ещё одну такую общагу открыть.

– А чё, девки согласные есть уже. – Ехидно спросил какой-то прыщавый тип из числа молодёжи.

– Есть, да я и одну из своих скинуть могу, если что, мне сейчас для своих проектов многовато уже.

– А меня возьмёшь? – Спросил всё тот же прыщавый.

– Слышь Вась, ты свою рожу-то видел? – Сказал дородный парнишка из числа явных лидеров.

– Ты имеешь в виду, что у него прыщи на лице. – Обратился к остряку парень в бейсболке Нью-Йорк. – Так это для нашего дела только хорошо, так оно даже задорней.

– Слышь пацаны – это вы о чём сейчас? – Высказал общий вопрос мужик в растянутых китайских трениках с лампасами.

– Да, во смотри, кто тут у нас сидит. – Прыщавый парень протянул мужику смартфон, на котором транслировалось какое-то видео. – Санёк его узнал. Это ж надо такую память на лица иметь!

– Фига себе, ну ты даёшь ваще в натуре. И чё тебе платят за это?

Парень в бейсболке Нью-Йорк пожал плечами, потом как-то скромно ответил:

– Ну не совсем за это. Скорей за то, как я это раскрутить смог. У меня что-то вроде своего лейбла.

– Чё.

– Ну типа свой торговый знак.

– Да ну нах…

– Дай те посмотреть, что там у вас. – Сказал заинтересовавшийся Игорь Валерьевич.

Ему протянули смартфон. Когда он посмотрел на экран, то вначале даже не понял, что там происходит, а когда разобрался, судорога ужаса пронзила его от макушки до пят. Сидящий перед ним парень елозил лицом между двух огромных, сочных, женских ягодиц. На заднем плане происходило что-то ещё, но Игорь Валерьевич разобрать не смог, в глазах потемнело, фокус поплыл. Он не потерял сознание, но по нему было видно, что видео произвело на него сильное впечатление. Смартфон у него отобрали, похлопали по плечу, снабдив сальным комментарием. Потом разлили по импровизированным стопкам уже действительно остатки, выпили. Какой-то моралист-умник начал рассуждать на тему падения нравов у молодёжи. Но его никто не слушал, посмеивались и задавали наводящие вопросы относительно ориентации.

Прейдя в себя, Игорь Валерьевич понял, что дождь прошёл, а канонада словно отдалилась и затихает. Он ещё некоторое время провёл на своём месте, собираясь с силами, потом поднялся и полез наверх. На последней ступеньке, словно, вспомнив о приличии, обернулся и сказал:

– Всем всего хорошего. Рад, что все остались живы.

Не дожидаясь ответа, вылез на поверхность. Вслед раздалось пару разрозненных голосов:

– Бывай… Бывай мужик.

Оказавшись на свежем воздухе, Игорь Валерьевич вдохнул полной грудью и потянулся, словно просыпаясь от мутного беспокойного сна.

Парень в бейсболке Нью-Йорк, видимо, решил воспользоваться удобным случаем, тоже распрощался с прижившейся в подвале компанией и оставил прыщавому визитку на всякий случай. Он догнал Игоря Валерьевича, когда тот выбирался на шоссе.

– Извините, я с Вами. Меня, Вова зовут. – Обратился он вежливо к Игорю Валерьевичу, но сделал это неожиданно, чем напугал находящегося в состояние нервного возбуждения взрослого человека.

Игорь Валерьевич от неожиданности, словно пронзённый молнией, резко обернулся, никак не ожидая увидеть перед собой оставленного в подвале извращенца. Потом осознал, кто ему протягивает руку, Владимир действительно делал именно это, толи собираясь так расширить знакомство, толи пытаясь таким образом помочь немолодому человеку преодолеть крутой подъём на шоссе, и в голове Игоря Валерьевича снова всплыла шокировавшая его картина, потом возникли смежные с ней образы. Навеянные болезненным восприятием бытовых мелочей современности: подросток, поедающий банан, заглатывая его с торца почти до середины, старшеклассница, перемазанная кефиром, после того как пила его прямо из широкого горлышка бутылки и другие гастрономические оплошности, допускаемые современной молодёжью далёкой от правил этикета.

Голова Игоря Валерьевича закружилась, к горлу подступил комок, ноги стали ватными, во рту