большой молодец, такое дело вытянули, что не каждый сдюжит. А теперь отдохните, оставьте остальное бумагомаракам, пусть люди тоже поработают, подтешут всё как нужно. — тихо проговорил Певцов. — Я своё место ни по званию, ни по годам занимать ещё не могу, но, однако ж, я здесь, а это о многом говорит. Так вот, послушайтесь моего совета, отступитесь. — на этих словах подполковник повесил трубку.

Егор тяжело вздохнул, сейчас у него было только одно желание: напиться, а утром продумать новый план. И хотелось, чтобы рядом был кто-то понимающий, тот с кем пройдены эти проклятые дороги в Карельске. Да и нужно уже было как-то дать о себе знать.

— Алё, патанатомия. Слушаю.

— Дениса позовите, пожалуйста.

После того как Малинин сел в машину к Никоновой и доехал с ней до города, а после просто послал её куда подальше, он не звонил Медикаменту, по той простой причине, что просто не мог даже слышать его. Из-за безрассудства Дениса, Малинину пришлось бы дорого расплачиваться, хотя он был уверен, что Никонова просто блефует. Она прекрасно понимала, чем руководствовался Медикамент и вряд ли бы стала пользоваться своими доказательствами.

— Какого? — послышался ответ после некоторой паузы.

— Заведующего вашего. — нетерпеливо брякнул Егор.

— Так он полтора месяца как не работает.

— Власов, ты? Это Егор Малинин. — узнал голос Егор. — А где он?

— Егор, его арестовали. Он в СИЗО.

Малинину показалось, что серый мир, плескавшийся в облаке хмельного утра, треснул и вместе с болью в затылке выкатился наружу.

— Как арестовали?

— Тебе процедуру рассказать или что? Вообще удивительно, что ты не знал. Или ты его пользовал только чисто по работе, и он тебе другом не был?

— Спасибо. — невпопад отозвался Егор и повесил трубку.

Следующим номером Егор сразу же набрал телефон Елены Никоновой.

— Как так? — вместо приветствия спросил он.

— И не говори… — отозвалась Никонова. — А ты о чём?

— О Денисе. Как ты могла?

— Егор, уговор дороже денег. Ты отказался ехать со мной в отпуск, я сделала то, что обещала.

Сейчас можно было начать бить во все двери, потратить ещё полтора или два месяца, а может, два года, и ладно, если бы это была только жизнь Егора, но сейчас проходила жизнь Дениса, которого он втянул в расследование. Хотя Медикамент всё равно бы коснулся этого дела, но не так глубоко.

— Егор, если это всё…

— Уговор в силе? — глухо спросил Малинин.

— Да. Но Денис выйдет на волю, когда мы уже до места долетим, а то ты продемонстрировал себя как неблагонадёжный партнёр. Да, и вылет тогда, — Елена помолчала, — завтра. А то скоро Новый год, и так толчея будет.

— Я согласен. Что нужно делать?

— Я пришлю месседж. Вечером тебе нужно быть в Пулково, на твоё имя будет заказан билет.

Егор повесил трубку, огляделся по сторонам и поплёлся в сторону съёмной комнаты, где временно проживал, не желая сталкиваться ни с бывшей женой, ни вообще с кем-либо из знакомых.

Москва. Парковка торгового центра

По парковке, забитой толстыми лоснящимися телами автомобилей, звонко стуча каблуками, шла дорого одетая женщина. Она не блуждала в поисках своей машины, не торопилась на предновогодние распродажи, она чётко знала, куда идёт и углублялась всё дальше в лабиринты подземного паркинга, в ту часть, где стоял транспорт сотрудников и уборочная техника.

Подойдя к жигулёнку с тонированными стёклами, женщина оглянулась, стянула с головы яркий шёлковый платок, сняла очки в чёрной роговой оправе и, схватившись за ручку двери, сразу же отдёрнула руку в чёрной кожаной перчатке, стряхнула пыль с пальцев и стала ждать. Через секунду дверца заднего сиденья отворилась, и дама, подобрав полы длинного, тёмного пальто протиснулась внутрь тесного салона.

— Неужели нельзя какой-то другой транспорт сюда загнать. — проворчала она, видя, что всё-таки задела рукавом измазанный бок машины.

— Хель, ты этим местом не так часто пользуешься, чтобы привередничать. — сказал Марычев с водительского кресла. — И потом, это моя первая машина и сейчас она мне служит убежищем. Мне её, кстати, знаешь кто переделывал для безопасных переговоров?

— Не знаю и знать не хочу. И не называй меня Хель. — дёрнула плечами Никонова.

— А мне нравится. — протянул Марычев, взял с сиденья бутылку с тягучим жёлтым ликёром и с хрустом свернул пробку. — Будешь?

— Нет, я тороплюсь.

— А я буду. — Марычев довольно улыбнулся, подцепил крышку на небольшой бархатной коробочке, стоявшей там же, и вытянул из отделанного блестящим атласом нутра сверкающий хрустальными гранями бокал.

— Ну что, Хель, как наше горюшко? Согласилось лететь или пожертвовало другом? — сделав глоток обжигающего сладостью и крепостью шартреза, Марычев зажмурился. — Вещь! Зря отказываешься.

— Иван, ты меня совсем не слышишь. — Никонова воткнула в него острие взгляда. — Мне кажется, мы договорились больше не использовать эти клички. — она поморщилась. — Давай оно просто осядет в архивах. Меня зовут Елена.

— Лена, Лена. Простецкое оно какое-то. — прицыкнул языком Марычев. — Вот Хель, как этот ликёр. Льётся густым елеем в уши.

— Давай ближе к делу. Я и правда спешу. — нетерпеливо перебила его женщина.

— Ладно. — выдохнул Марычев и тон его сразу поменялся. — Мне нужен хотя бы месяц без него. Задолбал уже везде таскаться и пытаться пролезть в дело через свои связи. Представляешь, даже дал себя избить, чтобы надавить на нужных людей.

— Что касается Малинина, то его очень просто шантажировать. Особенно в вопросах чести и дружбы. — Лена помолчала. — Он же тогда уехал со мной, значит, согласился. Просто нужно было время, чтобы он это осознал. По поводу сроков нашего романтического отпуска, — она согнула пальцы на руках, изображая кавычки, — я могу улететь хоть на всю зиму. — Елена помолчала, потом улыбнулась и продолжила. — Надеюсь, твой бюджет это позволяет?

— Ой, Лена, не мелочись. Ты у нас самая бедная, можно подумать.

— Я за свой счёт мужчин по югам не катаю. — Никонова покачала головой.

— То есть ты туда с Малининым чисто в деловую поездку едешь? Так может, просто в какой-то санаторий закатитесь? Скажем в Белоруссии?

— Не вопрос. — губы Никоновой тронула лёгкая улыбка. — Только я боюсь, из Белоруссии Малинин очень быстро сможет добраться до Москвы.

— Ладно, не порти мне настроение. Считай, командировочные я тебе одобрил.

— А как быть с покровителем Малинина, Касаткиным, кажется? Не хватится он своего любимца?

— На этот счёт можешь не беспокоиться, Касаткин уже полгода как в зоне боевых действий. — Иван махнул рукой. — Там тоже нужны следователи. Поверь, ему сейчас не до Малинина. А Егор, если и найдёт его, сам не будет ничего просить. — Марычев ухмыльнулся. — Говоришь, три месяца вас не будет.