сейчас это не вашего ума дела. Я просто прошу вас выполнить мою просьбу, а через полгода я отпущу вас на все четыре стороны с погашенной судимостью и новой личностью. А заключённую номер двести семьдесят пять, похожую на вас, что совершила дерзкий побег из-под конвоя в Саранске, пусть ищут приставы. Россия такая большая.

— Я не верю вам. Я сейчас проведу операцию, потом вы меня засунете в какую-нибудь дыру, где я сгорю на тяжёлых работах за эти полгода, как свечка.

— Ну мы же цивилизованные люди. — Марычев открыл свою сумку, стоявшую возле его ног, и достал оттуда папку. — Смотрите, вот ваш новый паспорт, СНИЛС и остальные документы. Вы вернётесь не на прежнюю зону, а в колонию-поселение, где тепло, а оттуда уже выйдете другим человеком. Поверьте, я подготовился.

— Хорошо. А вы не боитесь, что я вдруг возьму и всё разболтаю или случится такая ситуация, что мне придётся всё рассказать?

— Алла Николаевна, мы же с вами умные люди. Естественно, я подстраховался, но как именно вам знать незачем.

— Но знаете, я считаю, что за мою услугу это будет маленький гонорар. — сказала женщина. — Вы же наверняка не просто так готовите все эти декорации, скорее всего, у вас есть какая-то информация по посоху, гиперкубу или даже больше. Так вот, я хочу участвовать.

— Алла Николаевна, вам я предлагаю свободу. Ну ещё могу предложить денежное вознаграждение.

— Послушайте, к чему этот цирк? Что вы мне можете предложить? Деньги? Я и так достаточно богата. Свободу? Простите, но я вам не верю. Да и как вы меня заставите? Причинить мне увечья вы не можете, иначе я не смогу оперировать. Близких людей у меня нет. Марго умерла в СИЗО, но вы должны это знать. Да даже если бы и были, вы разговариваете с той, кого считали ведьмой, убейте хоть всех. Мне всё равно. Ну что, генерал, ваш ход, но лучше соглашайтесь, у вас всё равно выбора нет. Иначе зачем бы вы так сложно тащили меня сюда. И если не поторопитесь, я выступлю ещё с какими-нибудь условиями. Теперь я про вас много знаю. — всё больше расходилась Алла Николаевна.

Марычев даже не поменялся в лице, он словно задумался. Продолжая улыбаться, мужчина пробежался пальцами по экрану телефона, выключая камеры в помещении, встал с кресла, подошёл к столику, где стояли хрустальные графины с коньяком, виски, ромом и спросил:

— Дамы, кому налить?

— Мне ничего не нужно. — тихо сказала Юля.

— Мне коньяк, — несколько победных ноток окрасили голос Аллы.

Марычев плеснул себе виски, бокал Аллы наполнил коньяком и в этот момент вспомнил ту самую сигарету, которую он с таким наслаждением выбросил в урну.

— Хорошо. Пусть будет Алла. — пробормотал он, опрокинул свой стакан, встал и быстро сомкнул пальцы на шеи заключённой номер двести семьдесят пять.

Краткий миг, когда сигарета пытается вернуть себе свой прежний облик, всегда завораживал Ивана. Это то мгновение, когда всё ещё можно исправить. Когда ящик из опыта Шрёдингера ещё открыт, и кот точно жив. Когда Марычев — бог. Но и сейчас цилиндр обмяк, превратившись в лохмотья плоти. Чуда не произошло.

— Алло. — Марычев нажал на кнопку интеркома. — Зайди, пожалуйста.

Дверь отворилась, и на пороге возник человек в форме бойца спецназа.

— Слушаю.

— Мадам считала себя ведьмой. Утопите её где-нибудь. Навсегда. Не нужно, чтобы она всплывала. — Иван старательно вытер антисептиком шею Аллы.

— Так точно. — мужчина в форме поднял тело и вышел.

— Не слишком вас испугал? — спросил Марычев, снова наполняя свой бокал.

— К чему это представление? Мы с вами уже всё обсудили. Я согласна взамен на операцию и свободу себе и маме рассказать всё. — Юля не отрываясь смотрела на Марычева. — И теперь, как я понимаю, у вас нет врача.

— Она мне была больше интересна, чтобы понять, знает ли она что-то, кроме того, что из неё вытрясли. Видимо, нет. Неприятная, туповатая баба, пытавшаяся натянуть маску аристократки. У меня есть великолепный хирург, который сделает всё по высшему разряду. Дорого, но убивать его не придётся. — Марычев помолчал. — Ваша татуировка. Вы хотите её оставить?

— По возможности.

— Насколько я понимаю непали, ваша татуировка гласит, что сила трёх Будд соединяется в вас. Но известно ли вам, что эта надпись начнёт работать лишь рядом с мужчиной, близким вам по духу? Это, конечно, всё чепуха. Но если вы уж пытаетесь запустить ритуал, то нужно ему следовать. Ведь у вас всё было замечательно, пока вы не убили Илью. Зачем? — Иван внимательно смотрел на Юлю. Он видел в ней те достоинства, которые очень ценил в человеке — тягу к власти, беспощадность и безжалостность. У неё была лишь одна слабость — жадность.

— Что сказать, Илья всегда был мистиком. Увлекался пророчествами, прикладным гипнозом, ездил к шаманам и ведунам. Для него всё это было реальностью. Мы с мамой так устали ему подыгрывать, что решили всё ему объяснить. И он сорвался. Решил всё рассказать. Пришлось угрожать его семье. Но это его бы остановило ненадолго. Такие ведь верят в посмертие, прощение и прочую чепуху. Пришлось и для него найти ритуал продажи души, за который, кстати, его бенефициар очень хорошо заплатил.

— Понятно. Жестоко, но понятно. А как вы маму-то убедили заняться всем этим?

— Это не я убедила маму. А мама показала мне бездонное озеро возможностей. Может быть помните, в девяностых в Питере выходила газета «Реклама-Шанс», там на последних страницах предприимчивые проститутки рекламировали свои услуги. Там же рекламировали свой бордель и две женщины: Ася и Зина. В библиотеке на досуге можете посмотреть подшивки, бордель «А.З. вам дам». Однажды мама раскидывала девочке карты и пришёл кто-то из крышующих их ребят, и ради смеха предложил ей тысячу долларов, если та предскажет его судьбу. Мама деньги не взяла, но вцепилась ему в руку и вложила в неё карту. Ей оказался туз пик. Человек обрадовался, считая, что он станет тузом. Но мама сказала, что его сегодня убьют. Тот посмеялся и ушёл. Вечером на перестрелке его убили, в кармане нашли карту туз пик с именем Ася. Ну и понеслось — Ася, мама, гадала бандюкам, сливая им инфу от своих девочек и облекая её в форму предсказаний, а Зина расширяла сеть. Вскоре гадать стало некому: всех или убили, и они на Северном кладбище, или посадили. В сфере интим услуг появились новые кураторы, — она помолчала, — из ваших. Да и женщины постарели, задор был уже не тот. Но компромата у них накопилось много, да на каких людей. Не переживайте,